Елена Тимошенко-Седьмая - Чужая постель 3. Роман

– Не прибежит! С бухгалтершей сошёлся, Алка сказала. Она и раньше знала, что муж с той погуливает, но терпела и молчала. А когда со мной начал, это стало последней её каплей! Зачем мне эта беременность? Раз ему наплевать?

– Перестань, ты сейчас на эмоциях, паникуешь. Прекрати, на вот, вина попей.

– На органы продам! Пусть потом мучается, что сын продан на органы.

– Кирилл не будет мучиться, вон, пятерых кинул, и ничего. А ты всю жизнь потом будешь жалеть о содеянном!

– Подумаешь, одним грехом меньше, одним больше!

– Сегодня Роза Абрамовна сказала, на том свете спрашивают: «Торговал ли честно? Была ли у тебя семья? Жизнь, проведённая в одиночестве, считается бесполезно прожитой жизнью, бездетность – великое несчастье»!

– А, – заревела как белуга Светка ещё громче. – Какой же он скотина! Не только Алке изменял, а ещё и мне!

– С сестрой помирилась?

– Как я могу? У её детей есть отец, который навещает в выходные, платит алименты, содержит. А мой будет расти безотцовщиной?

– Это нестрашно! Я тоже росла без отца и ничего, выросла, слава Богу. Да и зачем нужен этот отец? Детей кормит мать, воспитывает тоже мать. А так ещё одна нахаба на твою шею: обстирывай, стой у плиты, ублажай, не дай Бог и руку поднимать станет! Вон, посмотри на Таньку Кожевникову, всё на себе тащит! Толку от этого мужика никакого!

– С чего ты решила? – утирая слёзы подолом халата, спросила подруга.

– У моей матери было семь официальных мужей, всё хотела «отца» нам найти, чтобы без «папы» сиротки не росли. Мы только привыкнем его папой называть, уже другой нарисовался. Полный калейдоскоп. А что в результате? Померла одна-одинёшенька, никому не нужная! Ещё и свихнулась на этой почве, что на старости одна. Красавица – и без мужика! А другие в подъезде соседки страшненькие, и все с мужьями!

– Кажется, я рожаю, звони в скорую.

– Какой месяц?

– Пятый.

В больнице Светлане поставили угрозу выкидыша и приказали лежать и не двигаться.

– Я буду навещать, и не вздумай чудить! – приказала Ирка подруге.

В палате лежало четыре таких же на сохранении, как она.

– Присмотрите за ней, – обратилась к ним Ирка, – она у меня одна.

– Не беспокойтесь, – ответила одна из женщин.

– Ну, пока.

Она поцеловала подругу и вышла.

Ехала Ирка домой в большом раздумье: «Зачем мне этот Беркович на старости лет? Он маму безумно любит, шаг самостоятельно без неё сделать не может. Нет, таким, как Соломон, категорически противопоказано заводить семью! Им можно жениться только на собственной матери! Счастливая Сусанна отправилась в мир иной и, наверное, отдыхает там от свекрови. Нет, жить с Розой – это слишком, особенно в моём возрасте. Зачем вообще ввязалась, глупая, в эту авантюру, пошла у Светки на поводу, что мужик нужен. Сама вокруг него, как лиса, уже пятый месяц хожу, а он ни с места. И Светке не повезло с Кириллом, сволочью оказался! Серёжка бы так ни за что не поступил».

Она круто вывернула руль влево объезжая открытый люк. И подумала снова про брата: «Интересно, если бы я сейчас от него забеременела, ушёл от Лильки или нет? Только Серёженька уже не тот пастушок, что был семь лет назад. Это взрослый самостоятельный мужчина, имеющий своё мнение и взгляд на жизнь. Не то что Соломон, в пятьдесят лет всё бегает у мамы совета просит и ждёт разрешения и благословения. Без маминого дозволения даже сексом заняться не может! Да даром не нужны вы мне со своим замужеством! Пропадите все пропадом! Нам с Ариной неплохо живётся. А может, ей со мной плохо? Бывает же так, что нужно отделять детей и жить отдельно. Да, нужно как-то отделить, выйдет из больницы, и неудобно будет мужиков домой водить. Почему это неудобно? Серёжка при матери водил, пусть она водит. Ничего страшного, потерплю как-нибудь. Или пусть в гостиницу идут. Ой, какая чушь лезет в голову».

Она остановила машину и вышла подышать воздухом. Женщина стояла, опершись о капот, когда мимо пронёсся мотоциклист, но потом круто повернул, развернулся и остановился рядом.

– Сломалась машина? Помочь?

– А помоги.

– Эвакуатор вызвать? Что там у вас? – он подошёл, снимая шлем, и Ирина Владимировна узнала, давнего любовника Олега.

– Олег, ты?

– Мы знакомы?

За четыре года Ирка изменилась, перекрасив волосы из светло-русого в чёрный цвет и сильно располнев.

– Ирина Владимировна Панкратова, не узнал?

– Ирочка?

– Вижу, не торопишься, по чашечке кофе выпьем?

– Не откажусь, – ответил альфонс.

– Зарабатываешь тем же?

– По-всякому.

– Машину не купил?

– У жены есть.

– Женат?

– А как же, любой уважающий себя человек должен иметь семью, детей и прилично выглядеть в обществе.

– Господи, ну ладно Роза Абрамовна, я понимаю, но ты откуда этого набрался? Зачем тебе общество? Ты там и близко не вращаешься!

– Не в пустыне же живу! А ты новый метод изобрела, на живца ловишь поздно вечером?

– Поехали.

Она села за руль, мотоциклист поехал рядом. Олег был сильно удивлён двухкомнатной квартире, он помнил, что у любовницы когда-то был загородный дом с роскошным бассейном.

– Не удивляйся, времена меняются.

– И, видимо, не в лучшую сторону?

– Разочарован? Можешь не отвечать. Всё пожертвовала бедным и нищим. Подумала, зачем это одной нужно? – Ирка снова играла в благодетельницу.

– Арина замужем?

– А где же ей быть, живёт как у Христа за пазухой, горя не знает, – лгала, как всегда, Ирка.

– Тебе помогает?

– Зачем? Сама неплохо зарабатываю, чтобы ещё с зятя тянуть.

– А гордая, но гулящая? А я где-то слышал: гулящие люди как алкоголики, делятся на постоянно гулящих и загульных. Первые гуляют постоянно, но более умеренно, вторые – наоборот.

– Гуляют от мужей, а я свободная! А твоя жена не догадывается, чем ты зарабатываешь?

– Она наивная овечка!

– Да, бывают такие на свете.

Наливая кофе, Ирка игриво выставила ножку в чёрном чулке и расстегнула несколько верхних пуговиц на блузке, обнажая ложбинку. Это взволновало молодого человека, и он рванул с неё блузку. Пуговицы посыпались на пол, а Ирка рассмеялась громко и раскатисто. Пока она обхаживала Соломона, у неё давно не было мужчин, и Олег подвернулся как нельзя кстати.

– Как же я соскучилась по тебе, – пробормотала она, целуя волосатую мужскую грудь.

– Не путаешь? – Олег поднял её подбородок, заглядывая в глаза. – По мне?

– После нашего расставания у меня не было мужчин!

– Я заметил!

Часы показывали три часа утра, когда любовник стал натягивать штаны.

– Уходишь?

– Не переживай, теперь знаю, где живёшь! Буду заезжать. Денег подбросишь?

– Сколько?

– Двадцать тысяч.

– Возьми в кошельке. Дверь захлопни.

Она лежала без сна и думала: «Ради такой ночи не жалко и двадцати тысяч рублей. И не стоит обхаживать Соломона, толку всё равно не будет. Мать для него самый главный человек на земле! Как он мог любить Сусанну?»