Анна Инк - В предчувствии измены. Эротический роман

И она уже бежит куда-то сломя голову. Я бегу за ней. Мне бы хотелось забыть обо всём этом кошмаре. Хотелось бы поддаться страху и удрать в обратном направлении, домой. Лучше бы я вообще её не встречала…

Мне удаётся поймать Вику. Я так зла на неё, что это добавляет мне львиную долю физических сил. Я разворачиваю её к себе, хорошенько трясу за плечи. Он издаёт душераздирающие крики. Мне даже страшно представить, что о нас думают окружающие. Я должна быть хладнокровной. И я бью её по щеке. Раз! Два!

Господи, помогает! Как в кино! Она стоит смирно и смотрит на меня. Взгляд осознан, она будто поняла что-то и получила умиротворение.

– Так, сейчас мы идём со мной. Я некуда не отпущу тебя в таком состоянии, – мне ужасно стыдно за свою злобу на неё. И хотелось бы, чтобы мой голос звучал мягче. Но я инстинктивно чувствую, что должна быть напористой с этой мадам.

Вика послушно отвечает:

– Хорошо. Идём.

Мы в квартире. Я провожаю её на кухню. Роюсь в ящике и уже капаю успокоительное в стакан с кипячёной водой. Протягиваю ей. Ставлю чайник.

– Я хочу предупредить мужа, что у меня гости. И попросить его зайти попозже, когда ты успокоишься. Да?

Вика кивает.

Я звоню и прошу его немного задержаться. Я не объяснила причину, а он даже не подумал про любовника. Ладно. Зато спасибо за понимание.

– Расскажи мне, что стряслось, – я сажусь напротив неё и придвигаю к ней чашку с горячим чаем и сахарницу.

Вика поднимает на меня глаза и внимательно что-то ищет в них. Она как бы раздумывает: стоит ли мне доверять?

– Какое самое страшное предательство может совершить подруга? – серьёзно спрашивает она меня.

Вот заладила: предательство, грех. Она раздражает меня, а должна вызывать сочувствие.

– Ну не знаю… – тяну я. – Наверное, увести любимого. Или растрепать что-то, о чём никто не должен был знать.

– Да… – она задумывается о чём-то, потом снова переводит на меня взгляд. – Ведь она доверяла мне. А я ничего, понимаешь, ничего не могла с собой поделать! Ну любила я его! И всё так быстро… произошло… Я даже не успела опомниться.

– Так, ты увела у подруги мужчину, – заключаю я. – И она знает?

Вика горько улыбается:

– Ты даже не представляешь, насколько всё хуже. Всё гораздо хуже.

– Расскажи мне. Тебе надо выговориться.

Она подаётся вперёд, наклоняется над столом ниже, пристально смотрит на меня, как будто хочет рассказать какой-то секрет:

– Ты когда-нибудь хотела мужчину так, что сводит коленки? Стоит тебе подумать о нём – и твой живот ноет от боли. Его манеры, его голос: ты досконально запоминаешь каждый его жест, каждое слово, будто всё имеет значение, будто всё относится к тебе. Ты цепенеешь, когда смотришь ему в глаза, и тебе кажется, что это очевидно всем, и ты пытаешься не смотреть ему в глаза, но ты не можешь оторваться от них. А когда он говорит с тобой – всё вокруг затихает, исчезают все объекты и предметы, и каждая секунда обретает чёткую оболочку, каждая из них отсчитывает ваше время, и ты просто хочешь, чтобы оно замерло, чтобы никогда это всё не кончалось. Тебе не нужно ничего, кроме этого. Ты сходишь с ума без него, а когда с ним – ты становишься безумна. Это нельзя побороть, понимаешь? С таким чувством нельзя справиться. Ты готова на всё ради него: наплевать на общественное мнение, пойти по головам, сменить веру, уехать хоть на край света.

Мне хочется остановить её. Я правда не понимаю, о чём она говорит. Между страстью, которую я испытывала не раз, и тем, что описывает она, какая-то неземная пропасть. Я не верю ей.

– Я понимаю, это невозможно было перебороть, – вру я. – И вы переспали?

– Мы не просто переспали, – качает она головой, – мы стали любовниками.

Ну, это типичная история. Муж устал от жены, стал изменять с той, что поближе – им же лень далеко ходить. А теперь всё, видимо, стало явным. Он вернулся к жене, а дружба и любовь с Викой закончилась. Она прекрасно понимала, на что идёт.

Вика смотрит на меня так, будто понимает ход моих мыслей:

– Мы действительно любили друг друга. Он хотел бы уйти от неё. Я ненавидела её, понимаешь? Я хотела, чтобы она умерла. Она, и её не родившийся ребёнок. Я готова была отравить её, задушить, изрезать ножом, мне было всё равно, лишь бы её не стало. – Глаза Вики лихорадочно блестели. Её речь становилась быстрой и жёсткой, будто она отделяла слова слешами, а не привычными знаками препинания. – О нас узнали друзья. Все презирали меня. Я перестала разговаривать с другими. Все от меня отвернулись. У меня никого не осталось. Кроме него. А он не мог. Он не мог бросить её. Он вдруг перестал звонить. Не брал трубку. Я стала приходить к их дому. Я ходила туда-сюда. Ждала у подъезда. Я видела её. Она вышла с ним из машины. Она чиркнула по мне взглядом, а он даже не посмотрел на меня. Всего несколько месяцев назад мы обнимались и целовались с ней на прощание. Я плакалась ей в плечо. Она поздравляла с днём рождения мою маму. Я помогала ей готовить праздничные ужины. Я оставалась у них на ночь. Мы вместе путешествовали. Я была частью их семьи. И вот я стою – а они просто проходят мимо… Как будто я чужой человек. Они обошли меня стороной, словно грязную нищенку, покрытую нарывающими язвами. С отвращением, со страхом, с презрением. Меня все стали презирать.

– Ты не знала, что она беременна? – не выдержала я.

– Нет. Когда мы переспали в первый раз – нет. А потом мне стало всё равно. Когда они прошли мимо меня, мне хотелось накинуться на неё. Мне хотелось ударить её головой об асфальт. Бить её ногами по животу, чтобы они оба испустили дух.

Мне становится жутко не по себе. Я впервые столкнулась с такой жестокостью в реальности. Неужели женщина может так ненавидеть?

– Ты тоже осуждаешь меня, – она поджимает губы, опуская уголки рта вниз. – А ведь у нас с ним мог быть ребёнок. – Она плачет. – Если бы не она… у нас мог бы родиться малыш.

– Ты тоже… была?

– Моё тело не выдержало этого напряжения. Я сказала ему, а он прервал все контакты. Я не понимаю, почему? Ведь мы так любили друг друга. Почему он выбрал её? – она по-детски утирает слёзы кулачками. Её лицо снова становится злым. – Я думала, она его заколдовала. Не может так быть, что он вдруг перестал что-либо чувствовать. Он просто не такой человек, чтобы равнодушно оставить любимую женщину с ребёнком.

Я не понимаю, о ком из двух женщин она говорит.

– Я пошла к ведьме. – О, ну да ладно! – И она сказала мне, что это приворот. Она сказала, что он очень сильный, и опасно снимать его.

Вика, что ты несёшь?! Я просто ушам своим не верю. Она хотела переманить мужика от беременной жены снятием приворота?

– Но я попросила снять, – горько выдыхает она. – И он погиб.

– Кто погиб? Ребёнок?

– Они оба погибли, – холодно произносит она. – Сначала малыш, а потом он… – через рыдания она пытается объяснить, что произошло, но ничего непонятно. Я встаю, обнимаю её за плечи, и она содрогается в моих руках. Разбитая, потерявшая друзей, любимого, ребёнка. И всё это произошло из-за какой-то непобедимой страсти? Я просто ничего не понимаю.