Александр Романов - Офелия

– А я и не думал, что все будет так просто. Ормигула сообщила мне, куда вы держите свой путь. И он проходил как раз через мои владения. Какое совпадение! Она также сказала опасаться маленькой девочки с зелеными глазами. Но мне кажется, это будет моя самая легкая победа, – самоуверенно заявил Ратазор, когда крысы взяли Офелию и Альрика в плотное кольцо. В это время коати проявил недюжинную смелость. Он то кидался в схватку с несколькими зубастыми зверями одновременно, то отбегал назад, защищая Офелию. Заметив, что Ратазор заполучил медальон, Альрик, придавив лапами еще пару крыс, бросился к их предводителю. Но тот успел увидеть бегущего соперника и, подняв амулет вверх, прошептал что-то себе под нос. В тот же самый миг бегущий на всех парах Альрик стал на глазах уменьшаться в размерах. Его мощные задние лапы утончались, передние становились заметно короче, мордочка вытянулась, и через мгновение он превратился в белую крысу. Лишь окрас и блестящие добрые глаза отличали его от толпы обозленных коричневых грызунов.

– Что ж, вот теперь ты будешь служить мне! И я научу тебя уважать своего хозяина! – торжествующе воскликнул Ратазор.

Крысы обступили Офелию со всех сторон, а самые крупные из них даже запрыгнули ей на плечи и повалили на землю.

– Постойте! У меня созрел гениальный план! Собственно, разве может у меня родиться другой? Конечно же, нет! – ответил Ратазор сам себе и, забравшись на стоящее неподалеку перевернутое ведро, поднял лапы, обращаясь к своей крысиной армии. – Мы передадим эту голодранку Калебору. За такой смелый поступок он сделает меня маршалом. И я буду править во всех деревнях планеты.

Длиннохвостая армия принялась рукоплескать и выкрикивать хвалебные слова по случаю победы в битве.

– Несите их в наше логово! – нахмурив брови, приказал Ратазор. Это были последние слова, которые услышала Офелия; голова ее закружилась, и она потеряла сознание.

Покосившаяся дверь, едва державшаяся на одной проржавевшей от влажности петле, открылась с трудом и резким скрипом. В крысином логове было темно и холодно. Это была заброшенная мельница, от крыши которой осталось лишь несколько деревянных, изъеденных жуками, стропил. Луну почти полностью заволокли тучи, и только отблески языков пламени, разжигаемого крысами костра, освещали пространство вокруг. Офелия очнулась и поняла, что она привязана к столбу. Рядом с ней вверх ногами, обвитая веревками, висела Дженни, которую также успели схватить злобные грызуны. Прямо под ней разверзлась глубокая, кажущаяся бездонной, пропасть. Крысы запихнули ей в рот кляп. Ратазор очень не любил шум, а Дженни так и пыталась выкрикнуть что-то неприятное в его адрес. Альрик же до сих пор оставался под властью Ратазора, старавшегося окончательно подавить его волю.

– Остановитесь! Вы не понимаете, что творите! – в последней попытке образумить злобного предводителя заговорила Офелия. – Вы служите тем, кто хочет гибели всего живого на планете! Помогаете силам тьмы!

– Ты, девчонка, еще недостаточно умна, чтобы давать мне советы. Пусть я и мал ростом, но уж точно в несколько раз старше тебя. Тебе самой еще нужно поучиться у меня. И в первую очередь умению завязывать новые знакомства. Мои новые друзья – могущественные союзники. Скоро некромант воскресит того, кто будет править планетой, и в новом мире останется место лишь для тех, кто уже сейчас присягнул ему на верную службу. Впрочем, – Ратазор махнул на Офелию рукой, – зачем я трачу на тебя слова. Все равно тебе уже ничто не поможет, как и этой подлой обманщице. Ратазор показал на Дженни и, подхлестнув кнутом заколдованного Альрика, продолжил:

– Мой молодой слуга, тебе предстоит важная миссия: ты спустишь эту мерзкую предательницу в бездну Преисподней, а горе-хранительницу амулета Дисперы собственноручно передашь Калебору. Возрадовавшись, он дарует мне новую должность, и я, наконец-то, покину эту ненавистную деревню для более серьезных дел. Предводитель крыс взял первый попавшийся ему на глаза камень и бросил его в пропасть, над которой, извиваясь, висела Дженни. С каждой секундой, не слыша звука падения, глаза Офелии и Дженни наполнялись страхом.

Заколдованный Альрик изо всех сил пытался противиться приказаниям Ратазора, но ничего не мог с собой поделать. Заклинание было слишком сильным.

– Подумайте еще раз, Ратазор, – снова заговорила Офелия. – Вряд ли Калебор так щедро отблагодарит вас, как вы о том мечтаете. Нельзя добиться счастья для себя, отнимая его у других.

Зеленоглазой девочке удивительным образом удавалось сохранять спокойствие, что не могло не раздражать предводителя крыс.

– Я не желаю слушать пустые бредни малолеток, – снова закричал Ратазор, выпятив вперед свой остроконечный нос и презрительно посмотрев на Офелию. – Когда-то в далекие-далекие времена именно крысы были настоящими хозяевами в этих краях. Мы жили везде, где хотели, ели все, что попадалось в лапы. И никто, слышите, никто не мог запретить нам делать то, что мы пожелаем. И вот появились летры, вездесущие летры, которые стали травить нас. Какие только способы они не применяли: cтавили железные капканы, подсыпали отраву, били палками и запугивали кошками. Целые поколения крыс были истреблены. Даже этих карликов – мышей и то любили больше, чем нас. Только лишь Калебор обратил внимание на наше обездоленное положение. Скоро он провозгласит свой порядок на планете и тогда, после стольких веков страданий, мы, крысы, снова заживем как короли!

– Короли! Наконец-то мы все будем королями! – вторили ему другие крысы.

Повернувшись к превращенному Альрику, Ратазор скомандовал:

– Ты подожжешь эту веревку, и предательница получит заслуженное наказание, чтобы другим было неповадно скрывать в своих домах наших врагов!

– Нет… – с болью в голосе прошептал Альрик. Но его лапа, хоть и против воли, все же взяла факел, сделанный из сухих, стянутых веревками, березовых веток.

– Альрик! Нет! – закричала связанная Офелия. – Не делай этого! Ты должен бороться! Не слушай его! Ты сильнее, чем думаешь.

– Я не оставлю друзей в беде, – набравшись храбрости, все же вымолвил Альрик. Но его туловище, лапы, хвост и даже язык, отказывались слушаться, как будто управлял ими вовсе не он сам. Ратазор бесстыдно манипулировал его сознанием.

– Теперь ты мой слуга! Подожги этот канат! – увещевал предводитель крыс, оголяя острые клыки.

Альрик бросал беглый взгляд то на свою лапу с зажженным факелом, то на кричащую сквозь кляп Дженни, то на невозмутимую Офелию, продолжающую повторять как заклинание: – Альрик! Вспомни нашу встречу, вспомни наших друзей, вспомни, что они надеются на нас, вспомни о нашей миссии…