Е. Волкова - Невеста колдуна. Второй шанс. Вторая жизнь. И одна судьба на двоих

Подивившись его настырности в отношении моей помощи, я взяла ремешки и пошла к Суле.

Раз уж я буду делать глупую и лёгкую работу, значит, могу пообщаться с кошкой, только сначала нужно убедиться…

Оглядевшись, я увидела Гэта – он ошивался возле своего хозяина и, как я надеялась, в разговор встревать не будет. Удовлетворённо кивнув, я бросила ремешки на землю и уселась рядом, после чего обратилась к Суле:

– Так значит ты… – я вздохнула и поворошила ремни. – Это…

– Понесла, – помогла мне Сула.

– Да, – кивнула я и принялась разбирать ремешки. – И как… и что дальше? Как… Как всё будет происходить? Ты… оставишь меня?

– Что?! – возмутилась кошка и резво подпрыгнула на лапы. – Почему ты так говоришь, Шанди?

– Ну… – я замялась, смотря в кошачьи глаза, после чего пожала плечами и сказала: – Ты ведь скоро станешь мамой… Нужно будет место… наверное… там, где ты будешь растить их. Котят.

– Ох, Шанди. – Сула выдала такой протяжный вздох, что я смутилась, чувствуя себя глупой. – Ты моя хозяйка, и никакие котята этого не изменят. К тому же – мы одиночки, и не переносим семейные взаимоотношения. А значит, я, с превеликим удовольствием, предоставлю выбор тебе.

Я замерла.

– Выбор чего?

– Выбор – что делать с этим приплодом.

Теперь я смотрела на кошку как на помешанную. Вот так легко отдавать жизнь своего ребёнка в руки… в чужие руки…

– Конечно, мне было бы неприятно узнать, что ты их утопила, – уточнила Сула, я а всплеснула руками и сама поднялась на ноги.

– Ты сошла с ума?! – взвизгнула я. – Я не буду убивать детей! И не важно – чьи они! О! Да что с тобой такое?! Ты ведь…

– А ещё она кошка, – подал голос Гэт, и я подскочила на месте. – Прекрати относиться к животным как к людям, и тогда, возможно, тебе откроется истина нашего существования.

Развернувшись к коту, я уже готовилась сказать что-то язвительное, но встретившись с жёлтыми глазами, захлопнула рот и мотнула головой, признавая свою капитуляцию.

– Вы же живые… – пробормотала я, понуро опуская плечи. – Вы общаетесь. Чувствуете… Ну откуда мне знать – что вы чувствуете, а что нет?

– Ниоткуда, – отозвалась Сула и, подойдя ко мне, прижалась боком к моему бедру. – Но раз уж мы общаемся – ты сможешь всё это узнать.

Я начала гладить мягкую шерсть, задумчиво глядя в, наливающееся бронзой, небо.

– Но сейчас я не понимаю – что происходит даже в моей жизни, как я могу взять на себя ответственность за кого-то ещё? – тихо спросила я.

– С этим я тебе смогу помочь, – раздался голос Эдо, и я вздрогнула, но тут же обернулась к нему.

– Я ведь даже не знаю тебя, – в упрёк ему, сказала я.

– О, ты, между прочим, похожа на кошку, – протянул Гэт. – От твоих стонов, лично у меня шерсть дыбом вставала, а сейчас ты заявляешь тому, кто тебя трахал, – что ты его не знаешь. Ну не…

– Заткнись! – рявкнула я, и начала прыгать на месте: – Ещё хоть слово и я тебя очень сильно накажу!!

Кот захихикал, а я вернула своё внимание Эдо и прищурилась.

– Я последовала за тобой, не задавая вопросов, – слово в слово, я повторила то, что он сам же сказал ещё вчера, а потом начала импровизировать: – И, конечно, если ты решишь и дальше держать меня в неведенье – я ничего не смогу с этим сделать. Но прошу тебя – расскажи мне хоть что-нибудь, подари мне уверенность в завтрашнем дне.

Эдо прекрасно понял, что я затеяла – это было видно по глазам, в которых начали плясать черти. Но, возможно, ничего другого он и не ожидал, поэтому, как и было обещано, он дал мне желаемое.

– Я скажу тебе – кто я и куда мы направляемся. Ты подумаешь над этим, проникнешься и примешь. И с этого начнёшь своё знакомство с моим миром и со мной в частности.

Говоря это, Эдо обошёл меня и, склонившись, подобрал с земли ремешки, которые я так и не разобрала. Потом он быстро привёл амуницию в порядок, и подозвал к себе кота. Закрепляя на спине животного мешки с одеждой, мужчина продолжил:

– Моё полное имя Сэдоти Масио. Полагаю, ты уже слышала обо мне и моей семье, ведь жила в Западном пределе.

Ну конечно я знала, кто такой – Сэдоти Масио. «Потерянный», колдун, который остался без опеки отца. Я не знаю – почему так получилось, и кто или что, тому виной, но, при изучении волшебников нашего мира, учительница частенько приводила в пример именно семью Масио, как образчик того, что даже наличие силы не даёт бессмертным счастья. За всю их историю, с этим семейством происходило столько ерунды, что даже мне, с моим побегом от ведьмы, это показалось не особо хорошим знаком. Среди тех Масио, которые жили в давние времена, каждый второй являлся чёрным колдуном, а это зрелище не для слабонервных – всякие скверные ритуалы, жертвоприношения, братоубийства… Короче – жуть да и только.

Родовым гнездом Масио был Сумеречный баронет – самая густая и опасная часть Южного леса. Говорят, что деревья там такие высокие, что днём не видно солнца, а ночью – звёзд. Но именно там разводят кошек типа Гэта.

И всё вдруг стало на свои места. И то, что я могу общаться с животными, и почему он сам общается с животными. И вся эта сумбурность от начала и до конца. И даже приход Элисты и её слова об Урхане. Если Эдо – Масио, то вражда между его семьёй и семьёй Асбьернов – это уже даже и не вражда, это выживание.

– Ты – колдун, – тихо пробормотала я, не смотря на Эдо. – Поэтому я могу общаться с животными…

– Я – колдун, – отозвался тот, и добавил: – Но ты общаешься с животными не поэтому.

Теперь я посмотрела на мужчину, пытаясь понять – о чём он говорит.

– А почему? Я ведь не колдунья.

– Не колдунья, – согласился он. – Но и колдуны не могут подарить такую возможность. Это…

Эдо усмехнулся и, закрепив мешки, повернулся ко мне.

– Думаю, ты сама догадаешься – почему так происходит.

Я нахмурилась, но все мысли были только о том, что я узнала, а не о том, чего ещё не поняла.

– Так значит, мы направляемся туда? – уточнила я. – В твой дом?

– В мой дом, – согласился мужчина. – И он станет твоим домом тоже.

Я снова задумалась, вспоминая всё то, что слышала о колдуне, потерявшем расположение родителя.

– Но разве ты можешь туда вернуться? – наконец выдала я, подняв голову, а, не узрев Эдо перед собой, развернулась, ища его взглядом. – Как же твой отец?

Мужчина уже успел собрать шатёр и теперь скручивал его в плотный рулон.

– Мой отец мёртв уже более шестидесяти лет, Шанди. – без капли сожаления отозвался он, и посмотрел на меня из-под рассыпавшихся волос. – И, что бы там не говорили твои учителя, – без опеки трудно только пока родитель жив. Но, как только он покинет этот мир, это становится уже не важно.

Мужчина говорил уверенно, ровно, при этом закрепляя остатки багажа на спине кошки. И я бы даже поверила в его искренность, если бы не странное чувство – оно кольнуло в груди, будто я смотрю на человека, угнетённого чем-то. Он храбрится и он силён. Он стойко несёт своё бремя, но уже и устал и разочаровался.