Катерина Зарудина - День святого Валентина

Она любила свой дом. Их женсовет, старые обои, на которых при желании можно было найти каляки пятилетних хулиганок, окаменевшую жвачку или козявку под сиденьем табуретки и прочие прелести самовыражения в нежном возрасте. Только дома она могла по-настоящему отдохнуть, сбросить доспехи и поднять забрало. С кем бы и где Валя ни была, что бы с ней ни происходило, она всегда знала, что в любую секунду может прийти и лечь в свою родную, со столь привычными запахами постель. А если устанет смертельно после дежурства или операций, то в кровати будет тихонько поскуливать. Так она расслаблялась, и от одной этой мысли сразу становилось легче.

Однажды Валя еще в школе услышала, что близнецы – это сбой в системе природы. Не ужасная, конечно, но своего рода осечка. В принципе, не должно быть двух одинаковых организмов, тем более двух одинаковых людей. Мол, между ними будет в лучшем случае постоянно идти соревнование за место под солнцем, а в худшем – разразится война. Будет ведущий и ведомый. Это сообщение ее сильно озадачило тогда, и она пыталась постоянно анализировать ситуацию, чтобы определить, кто же из них главный. Ну да, дрались они иногда, буцкали друг друга, когда энергию некуда было девать, а потом в итоге ревели обе, потому что мамины нервы в конце концов не выдерживали, и она доставала из шкафа папин широкий ремень с тяжелой пряжкой. От него оставались выразительные красные отметины на ляжках и мягком месте. Потом Валя плюнула и перестала ковыряться в их поступках: мне, типа, все равно. Могу быть и ведомой, какая разница. Главное – куда поведут и зачем. В разумных пределах, естественно, не как теленка за веревочку, но, в принципе, «хоть горшком назови…». Это никогда не ущемляло ее самолюбия: ни в раннем детстве, ни потом. Конечно, частенько сестра ее раздражала, иногда просто бесила, но тот факт, что они вместе, – перевешивал все.

«И с ним надо было поступить так же, как со всеми остальными…» Несмотря на разность характеров, обе пользовались большим успехом у противоположного пола. «И с ним надо было…» Это началось давно, сразу после школы. Возможно, они занялись бы этим еще в выпускных классах, но здесь их слишком хорошо знали да и одноклассники не представляли из себя ничего выдающегося. Все скучные и одинаковые, как школьные стулья. Все так предсказуемо. Да она в школе еще и целоваться-то не умела, несмотря на активные подстрекательства своей более продвинутой в этих вопросах сестры.

Все началось неожиданно, впрочем, как и все судьбоносное в нашей непонятной жизни. Однажды Васька не смогла пойти на запланированное свидание с одним очкариком, начинающим оператором, и попросила Валю ее заменить.

– Как заменить? – обалдела Валя.

– Как, как… Сядь да покак, называется. У тебя с твоими формулами воображение долго жить приказало, что ли? Придешь и будешь вести себя совершенно обычно, как захочешь. Только под именем Василиса, – напирала сестренка.

Она могла быть грубой, жесткой. Деспотичной, в общем. Это у нее от бабушки Риты попало. Маргоши. Но о бабушке чуть позже.

– Зато гуманитарное течение твоих мыслей, надо признать, совершает сумасшедшие кульбиты, – нахохлилась Валя обиженно и уже хотела послать свою бойкую сестрицу куда подальше. – Ты – безбашенная авантюристка, вечно ищешь на задницу неприятностей!

– А ты – редкостная зануда!

После стандартного обмена любезностями и часа уговоров Валя все-таки согласилась с условием, что это первый и последний раз. Такое безобразие больше не повторится, и вообще ей эта затея не по душе.

– Конечно, само собой. Больно надо мне своих мужиков отдавать. Даже в руки родной нудной сестры. Хотя… – Здесь в ее глазах заплясали дьявольские огоньки.

Вернулась Валя со свидания взбудораженная, что было не совсем для нее свойственно.

– Вась, он мне предложение сделал! – с ходу заявила она, полюбовавшись собственным отражением. – Сказал, что представлял меня совершенно другой.

– Неужели? Надеюсь, ты не растаяла от неожиданности и продолжала шифроваться до конца вашей встречи? – грозно, как у провинившейся маленькой девочки, спросила сестра.

– Да, об этом можешь не волноваться. – Тон сестры быстро привел Валю в чувство. – Просто приятно – предложение в первый раз… – Она опять растаяла, вспоминая неуклюжего, сильно потеющего, но обаятельного парня в очках и джинсах, сидевших на нем мешком.

– Ладно, забудь. Не стоит на него больше время тратить, – намазывая что-то зеленое и вонючее на лицо, приказным тоном сказала сестра.

Так и пошло поехало. Это было, наверное, не совсем хорошо, возможно некрасиво, но об этической стороне вопроса они больше не задумывались. Даже добропорядочная и рассудительная Валя. Они ловко жонглировали сердцами, собирали их в колоду и тасовали как заправские шулера. В них влюблялись, часто серьезно, но для них это все было забавой. Конечно, это же так смешно. И что характерно – абсолютно безнаказанно. Да и что в этом плохого, собственно говоря? Как говорится, ловкость рук и никакого мошенничества. Раз – и сердце в кармане. Сам себя не развеселишь никто не развеселит. Правильно. Поэтому они периодически, плотно прикрыв дверь, с горящими глазами рассказывали друг другу об одураченных юношах. Настоящие современные ведьмочки. Одни молодые люди были сильно озадачены такой заменой и откровенно терялись, другие списывали это на разносторонность личности и были в полном восторге.

Был, правда, один забавный инцидент, когда «объект», как называли их между собой девушки, спросил явно со знанием дела: «Вася, прости, у тебя сегодня случайно не критические дни? Неужели я так нарвался?» Большой оригинал оказался. Валя, никак не ожидавшая подобного вопроса, сначала совершенно растерялась, а потом громко рассмеялась и ответила: «У меня все дни критические. Вы случайно в женской консультации не практикуете? Можем обсудить угрожающие последствия некоторых венерических заболеваний, в частности хламидиоза, для женских детородных органов. По-моему, я шла на встречу с ассистентом режиссера, а не со своим коллегой». Здесь уже у юноши удивленной дугой взметнулись брови, и Вале, сглотнув тугой и почему-то соленый ком в горле, пришлось городить такую чушь, которую она при всем желании так и не смогла потом полностью воспроизвести Василисе. Но главное, что ей удалось выкрутиться и услышать, какая она большая «оригиналка» в виде неподдельного комплимента.

Они даже завели ежедневник, обложку которого украшали милые красные сердечки. Потихоньку ежедневник стал заполняться разными именами, датами и иногда короткими комментариями. Основной поставщицей «объектов» была, естественно, Васька. Ее обаяние, красота, чего уж там скрывать, плюс наличие каких-никаких, но представителей мужского пола на работе. Валя с ее потоком беременных или климактерических дам мужчин видела только в роли заботливых папаш, которые поддерживали своих жен, блаженно улыбались, отпаивая их при этом разными соками и обмахивая журналами. Работа в ее случае отпадала, оставались случайные знакомства, которые редко, но все же происходили.