Веся Елегон - Дети Солнца

Я выдохнула и привычно отстранилась от мрачных размышлений. Вернулась мыслями к персонажу, образ которого так и остался незавершенным. Доработаю завтра. Благо, работы на конкурс еще два дня будут принимать.

Но все же от печали, давно превратившийся в форму хронического заболевания, избавиться не удалось. И сейчас она осторожно выползла из своего укрытия, трогая холодными щупальцами сердце и душу. Поэтому в этой ночи не осталось ничего примечательного. Шум спящего города, равномерный и утробный, навевал тоску и отчаяние. Хотелось поглубже закутаться в теплый шарф. Но холодный вязкий воздух проникал и сквозь него, заставляя ощущать каждый вдох. Выдыхаемый пар инеем оседал на шерстяных нитках. Вскоре шарф покрылся ледяной коркой, от чего становилось еще более неуютно и холодно.

«Целуй, пока губы твои красны…»

Слова, звучащей в наушниках песни, лишь усугубляли чувство тоски по чему-то. Невозможность разобраться в своих ощущениях или же нежелание делать это раздражало.

Остановившись, замерзшими пальцами попыталась пролистать плейлист, гаджет не слушался. Холод достал и его. Тяжело выдохнув, засунула плеер обратно в карман. К моему удивлению, песня зазвучала вновь. Ну, хоть что-то. Все не так одиноко.

Вспомнить бы, когда в последний раз я так поздно возвращалась домой? Время было уже за полночь. Шмыгнув носом, я продолжала брести по заснеженному тротуару. Вдруг пошел снег. Не та снежная пыль, а огромные пушистые хлопья, которые, медленно кружась в воздухе, опускались на землю. Все-таки есть в этом что-то божественное.

Я протянула руку, и одна из снежинок легла мне на ладонь. Моя рука промерзла, и снежинка несколько секунд не таяла. Красиво.

До моего дома оставалось всего нечего, и я на автомате, почти не оглядываясь по сторонам, ковыляла под пушистым снегом.

В ухо настойчиво играла одна и та же песня. Какой-то очень умный человек сказал:

«В твоей жизни ничто не происходит случайно. Любое событие что-то значит. Все что происходит с тобой – это судьба.»

Ну, или как-то так. И может мне стоило повнимательнее вслушаться в слова играющей песни, но в следующею секунду я на полном ходу врезалась во что-то твердое и, отлетев назад, шлепнулась на попу.

В ошеломлении несколько секунд я не могла понять, что же произошло. Я что врезалась в стену? Но постепенно я все же вернулась в реальность и, уставившись туда, где, как мне показалось, была стена, увидела человека. Очень высокого человека. Очень странного человека. И чем дольше я смотрела на него, тем настойчивей задавала себе вопрос – а не сплю ли я? Передо мной стоял Вархаэриус…

(Сильно ударилась… видимо…)

Высокий широкоплечий с длинными сверкающими, словно снег, волосами. Это лицо с заостренным подбородком и большими миндалевидными глазами, повторившее мой рисунок до мельчайших деталей, потрясло меня до глубины души. Вархаэриус был облачен в кожаный тёмно-коричневый плащ, придуманный пару часов назад мной же, белую рубашку, черные облегающие брюки, сапоги, а за плечами маячила рукоять длинного двуручного меча, добавленного уже перед самым выходом.

Вархаэриусу, по всей видимости, было абсолютно наплевать на то, что он, в принципе, не мог существовать, потому что он невозмутимо разглядывал меня. Последней каплей накрывшего меня абсурда стал тот факт, что нарисованный мной персонаж висел в воздухе. То есть он не стоял на тротуаре, подошвы его ног не касались земли. И я уставилась на эти ноги, зависшие над заснеженной поверхностью.

Не знаю, сколько я пялилась на эти ноги. Немного очнулась, когда почувствовала, как непреодолимая сила дернула меня вверх, и я зависла над землей, а перед моими глазами теперь маячило бледное лицо Вархаэриуса.

До меня смутно стало доходить, что он держит меня за воротник куртки. Просто держит меня над землей одной из своих лапищ. Глаза цвета стали не выражали никаких эмоций, просто уставились на меня.

Как ни странно, но я не испытала в те мгновения ничего кроме удивления и любопытства. Уж очень хотелось потрогать его искрящиеся в темноте волосы. Глупое желание. И о чем я только думала тогда, зависнув над землей, удерживаемая огромной лапищей существа, которого я придумала сама?

(А, ничего так, добавить несколько шрамов и вполне себе), – примерно об этом.

Странная аура окружала это создание. Находившись к нему так близко, я не ощущала его присутствия. Будто передо мной никого и не было. Ну, и оно нормально, наверное, все же это мой глюк. Да?

Но глюк отпускать меня не хотел, а я медленно стала понимать, что, кажется, все, что происходит сейчас – реально.

В одно из тягучих мгновений сознание мое стало предельно ясным, такого со мной раньше никогда не было. Я вдруг с крайней педантичностью начала отмечать мельчайшие детали происходящего. Словно мир вдруг замедлился, а я наоборот ускорилась по максимуму. На его бледной коже я разглядела тонкий ветвящийся узор, похожий на древние руны или что-то типа того. Узор мерцал едва различимым красным светом.

(Я такого не рисовала.)

Рука, которой он держал меня, была изуродована, она выглядела так, словно вовсе не принадлежала ему. Кожа на ней была покрыта какими-то странными пластинами.

(И это тоже придумала не я.)

Когда я это заметила, почему-то вспомнились мифы о драконах. Мне показалось, что у драконов должна была быть именно такая кожа. Суставы были крупными и узловатыми. И, хоть я и не могла разглядеть, но по неизвестной причине знала, что пальцы на этой руке должны заканчиваться твердыми острыми когтями.

Пушистые снежинки опускались на его руку и лицо и тут же таяли, испаряясь без следа, даже капель не оставалось от них.

Я подняла лицо и встретилась с его глазами.

(И откуда же ты прилетел?)

В сознании всплыли картинки пейзажей, отличающихся от земных. Мне стало неуютно. Я поежилась.

И тут в очередной раз что-то неуловимо изменилось. В глазах, глядящих на меня с безразличием, мелькнуло что-то наподобие замешательства, но это длилось всего краткое мгновение, а затем они налились яростью, дикой всепоглощающей.

Его губы исказились подобием звериного оскала. На мгновение мне удалось рассмотреть острые клыки.

(А вот я до этого почему-то не додумалась…), – еще успела огорчиться.

А в следующую секунду он швырнул меня куда-то в сторону. Прочь из уютного пространства, освещенного светом фонаря.

Я увидела чернильное небо перед глазами и спускающиеся с него снежинки. Затем раздался оглушительный визг тормозящих по асфальту шин автомобиля. Дернулся ослепляющий свет фар. И стало нестерпимо больно. Боль затопила все, словно море, унося прочь воспоминания. Унося прочь всю мою жизнь. Наверное, так бывает, когда умираешь…