Борис Мызников - ARGEN NAZERA

Руки закончили плясать свой странный танец на кнопках телефона, нажав при этом семь цифр. Я только следил за тем, чтобы не нажимать первой цифры шесть и восемь. Если восьмерка – это выход на межгород, то почему нет телефонов, начинающихся с шестерки, мне совсем не понятно.

Третья попытка – никто не отвечает. Не хотят и не надо! Четвертая – занято. Не судьба. Я совершил магический ритуал звонка в космос в пятый раз.

– Диспетчерская, – приятный женский голос. Мне бы подошел, но вряд ли она, находясь на работе, тем более такой, сможет уделить мне пару часиков для пустой болтовни.

– Девушка, у вас такой приятный голос, что я забыл, зачем звонил. Можно будет вам позвонить после работы, поболтать о том, о сем? – выпалил я. Сердце немного притормозило. А вдруг?

Нет. Гудки в трубке бывают лаконичнее любого ответа. И дипломатичнее. Ничего, главное не отчаиваться. Я продолжил бросать удочку в пруд Московской городской телефонной сети. Но следующие мои попытки с треском провалились. Я набрал девятый раз – не знаю, зачем, но я вел счет. Девять – отличное число! Девяточка. Неудача – занято. Я набрал повтор, вдруг получится? Все-таки девяточка. Ах, нет!

Десять попыток истекли. Ладно, еще десяток выдержу! Но, если не получится, то все, хватит с меня! Глупая затея. Веду себя как ребенок. Только после двух бутылок пива такое может придти в голову. Кстати, о пиве, надо открыть еще одну! Я положил трубку на стол и отправился на кухню, где в холодильнике меня поджидали остывшие друзья.

Один, который так и смотрел на меня, удостоился чести быть открытым. Я бережно отнес его в зал, уселся в кресло и сделал первый глоток. Кайф! Теперь можно обратно в бой. Я взял трубку и нажал семь кнопок, словно выпустил очередь из семи патронов. Тра-та-та-та, тра-та-та.

– Аптека слушает!

Мне со злости так и захотелось спросить харумамбуру, но я удержался и нажал Flash. Вся вторая десятка оказалась такой же неудачной, как эта аптека. Либо не брали трубку, либо срывалось или было занято. Единственное, что порадовало из этой серии – это девятнадцатый респондент.

– Алло! Колян, это ты? – промямлил девятнадцатый. Явно пьяный мужик. Я представил его себе небритым и нечесаным, в полосатой матроске с беломориной в зубах среди авангардизма из пустой тары.

– Это не Колян. Это твоя смерть звонит тебе, – заунывным голосом протянул я. Меня от нечего делать часто на всякие глупости пробирает. – Бросай пить, а то скоро приду.

– Ик! – раздался жалобный ответ.

– Икаете? Тогда я иду к Вам! – сказал я и театрально хохотнул в трубку. Я не стал дожидаться ответа, но представил себе, как он там бедный мог разволноваться. Интересно, Коляну расскажет? Или подумает, что это знак свыше и перепугается до чертиков?

Не важно, пьяные не считаются! Утвердив самому себе такое новое правило, я набрал номер в последний раз. Три последние цифры я специально решил нажать одинаковые. Семерки. Может быть, двадцать первая попытка навеяла? Не важно! Семь, семь, семь. Бинго! Очко! Сейчас повезет или уже никогда!

– Фирма «Вэндом», добрый день!

– Партия презервативов, три вагона и тележка, не нужна? – почти выругался я и бросил трубку. Конечно, все легкие номера давно уже перекуплены фирмами, как я сразу не догадался? Тоже мне, три семерки! Ладно, набираю последние три раза и все, бросаю эту идиотскую затею!

– Ал-ле! – Женский голос в трубке. Вроде молодой.

– Это вам сейчас нечего делать, и вы просили Бога послать вам собеседника? – Я сам удивился тому, что сказал, и с замиранием стал ждать реакции на другом конце линии. Сердце бешено забилось. С чего бы это? Я осторожно подкрепил себя глотком пива, стараясь не обронить при этом лишних звуков в трубку. После долгого молчания длившегося словно «Семнадцать мгновений весны», которые растянулись на двенадцать серий, в мой внутренний мир проник ответ:

– Честно говоря, да. Но я думала, что вы приедете живьем.

Вот это удача! Я никак не ожидал, что на этой планете остался еще хоть кто-то с чувством юмора. Тем более того, кто понимает мои дурацкие шутки! А может, я просто попал в удачный момент, когда она изнывала от безделья?

– Физическое присутствие в заказе не отражено, так что извините! В следующий раз будьте осторожны с тем, что просите, – серьезным голосом ответил я.

– Ладно, учту – ответила она.

– И еще, сразу предупреждаю, – сымпровизировал я на ходу, – наша телефонная линия пропускает правду и только правду. Фантазии по другому номеру. Так что с тебя обещание говорить только то, что есть на самом деле.

Я аккуратно сделал еще глоток, посмотрел сквозь темное стекло на пиво, которое скоро кончится и пожалел, что в руках у меня просто бутылка, а не прибор, позволяющий заглядывать сквозь любые расстояния. Например, палантир какой-нибудь.

– Расписку по факсу отправить? – спросила она.

– Нет, достаточно устно. Правда не требует формальностей.

– А у вас клиентов много, в вашей этой – она замешкалась, подбирая слова, – небесной канцелярии?

Я немного расстроился. Мне эта тема стала чуть-чуть надоедать.

– Да хоть отбавляй! – Я почувствовал, что начинаю нести чушь. Пора тормозить, а то сам же все и испорчу! – Слушай, раз уж мы договорились говорить правду, то я первый начинаю. Первый раз в своей жизни я решил от нечего делать набрать наугад телефонный номер и просто поговорить. Хотел найти того, с кем можно убить этот вечер.

– Ну и давай прикончим его вместе, – засмеялась она в ответ.

Черт возьми! Слов других нет! А она мне начинала нравиться все больше и больше.

– Убить вечер. Часть первая. – Я немного неудачно спародировал название известного боевика.

– Ну и… – сказала она.

– Знаешь, я всегда хотел с кем-нибудь поговорить по душам, выложить все начистоту, не боясь осуждения, выслушать в свою очередь, постараться помочь советом или просто сочувствием. Но никогда не предоставлялось такого случая. А ты? – Я закончил тираду, прикончил пиво одним большим глотком, который вобрал в себя то невкусное, что остается в пиве на самом дне.

– Ну, я, в общем, не думала вот так об этом, но рада, что ты позвонил.

– А я рад, что ты не бросила трубку!

– Многие бросали?

Я хотел было уже соврать, как это обычно у меня само собой получалось, и уже прикидывал в какую сторону склонить: в меньшую, подчеркивая удачу, или в большую, показывая свою настойчивость. Но решил сказать правду. Я же обещал! И не только ей, а самому себе. Что я не могу пять минут прожить честно?

– Ты моя прекрасная двадцать вторая попытка.

– Ничего себе, – услышал я ее ответ. Ее голос показался мне довольным.

– А как тебя зовут? – решил спросить я. Нам же не «эй, фью» говорить друг другу.

– Можно я не скажу свое настоящее имя и назовусь как-нибудь иначе? – спросила она.