Милана Смоленская - Мечты и звёзды. Wishing on Stars

Интересно, что сделало её такой мудрой и сильной? Вряд ли потеря родителей. Такая утрата, наверное, наоборот выбивает почву из-под ног, обрубает всю связь с чем-то родным и семейным, и ты паришь в никуда, лишившись опоры… А Милана идёт по жизни своей лёгкой подиумной походкой уверенно и нацелено, много смеётся и ценит момент.

– Милана, расскажи мне про свои первые отношения, – неожиданно попросил Макс, когда они выехали за пределы Парижа.

Она удивлённо посмотрела на него.

– Зачем ты хочешь это знать?

– Просто интересно, – он улыбнулся.

– Ну, это не такая интересная история, – подумав, сказала Милана. – Он перевёлся к нам в школу в прошлом году.

– Русский?

Она кивнула.

– Аркадий Новиков. Сложные у нас с ним были отношения.

Она задумчиво вертела в руках Vertu Constellation. Теперь Милана пользовалась двумя телефонами и двумя номерами. iPhone – для работы и для знакомых. Vertu – для семьи и для него.

– Почему вы расстались?

– Too different, – улыбнулась Милана.

– Максимума достигли, что ли?

– Да что же ты такой любопытный? – она рассмеялась.

– Просто спрашиваю. Дон на него сердится. Ноги можешь положить, кстати, – улыбнулся он.

– За что сердится? – удивилась Милана, с довольной улыбкой закинув ноги ему на колени.

– За то, что не увидел в тебе Принцессу, наверно.

Макс смотрел на дорогу, а Милана, как обычно, смотрела на него.

– Да? – она улыбнулась. – Зря сердится, не актуально уже. А ты мой Принц, кстати говоря, и ты даришь мне реальную сказку каждый день.

Реальную. Вот только, наверное, не сказку. Как хочется с ней поговорить.

Заиграла одна из его любимых песен.

– Listen to your heart, – начала петь Милана.

Потом почему-то замолкла и посмотрела на него.

– Макс, ты из-за мечты своей таким стал, да?

– Каким я стал? – он посмотрел на неё.

– Загруженным.

Момент истины? Por que no 22 22 Почему бы нет? (исп.) ? Она со мной так искренна. Не могу скрывать то, что самого уже заколебало. Будь что будет.

– Принцесса, хочешь порулить?

Лучше бы он мечтал стать поэтом или вольным художником, дизайнером или провокационным фотографом. Я была бы его музой, мы бы жили вместе, и всё было бы хорошо. Но нет, его мечта – это мечта одиночки. Весь его мир – это его болид.

Он хочет этой роскошной скорости, этой опасной свободы и этой игры. Там нет места отношениям, во всяком случае, первое время точно.

Что могу сделать я? Могу закрыть глаза и прыгнуть с Эйфелевой башни. Ахах, нет, это банально слишком. Лучше в Италии с Пизанской. Она наверняка выпрямится от такого оскорбления. А если без шуток? Я люблю его. Он ни разу не сделал мне больно. Он исполнил мою мечту. Подарил любовь и веру в искренние чувства.

Он ни с кем мне не изменил. Лишь предпочел мне свою мечту, которая с ним уже шесть лет, а я – неполных три месяца. Я не обижаюсь на него. Мне просто эгоистично грустно и хочется удержать его рядом с собой. Но это глупо, по-детски наивно и не в моем стиле.

– Что ты думаешь по этому поводу? – спросил Макс.

Ты – моя дорога, Макс. Ты – моя мечта. Но тебе, очевидно, нужно что-то другое для полного счастья. А я тебя люблю. Есть же любовь на расстоянии, да? Никто пока не говорит о расставании. Поэтому, shut up and drive.

– Макс, ты уже точно принял это решение? – Милана смотрела на дорогу перед собой.

– Да, – ответил он, внимательно глядя на неё.

Так хочется сейчас смотреть ему в глаза. Видимо, посадил меня за руль, чтобы я успокоилась. А я и не нервничаю. Вникаю и понимаю, что просто…

– Помедленней, Принцесса, – улыбнулся Макс.

Она кивнула и сбавила скорость.

– Что я могу сказать, – Милана рассмеялась. – Скажу, что это рисково. В курсе, что разбиться можешь?

– Умереть не страшно – страшно прожить жизнь впустую, понимаешь? – сказал Макс.

– Понимаю.

И ты только что опустошил меня. Ну да ладно, я Смоленская, я справлюсь.

Вру я, страшно умереть. Сейчас как-то особенно страшно, потому что почти двадцать лет ни о чём прожито. Говорят, после смерти с души спрашивают за содеянное. Не знаю, что будет в конце, но сейчас я к подобным экзаменам не готов. Просто пока особо не за что отвечать. Ничего такого не сделал, чем мог бы гордиться. Даже ошибок больших не совершил. Просто Макс Легран.

Реально страшно жить впустую. Никто не знает, сколько нам отведено. Да и не так важно время, важнее то, как мы им распоряжаемся. Смотрю на Милану и понимаю: дело не в количестве, а в качестве. Ей семнадцать скоро. А она каждый день проживает так насыщенно. И в жизни у неё всё чётко и со вкусом. Она счастливая и сильная, самостоятельная в важных решениях и ответственная за все свои поступки. Она живёт, а не существует, хотя могла бы расслабиться – все возможности и условия для этого имеются.

У нас обоих есть деньги. Вот только деньги могут окрылять, а могут сковывать. У всего ведь есть цена, альтернативная стоимость, теневая сторона. У богатства – особенно. Милане повезло неизмеримо больше: деньги обеспечивают уровень и комфорт её жизни, не препятствуя её развитию, они дарят ей свободу. Мне деньги устанавливают границы, правила и препятствия.

Я люблю деньги, но не настолько, чтобы чувствовать себя при этом банкой, напичканной купюрами. У меня есть деньги, они шуршат-шуршат-шуршат. Я обладаю ими, но живу вполсилы. Банка разобьётся, деньги останутся. Им безразлично, в чьих руках шуршать. Зато мне не всё равно, как жить.

Я не хочу больше тупить и тормозить – я хочу принимать решения и отвечать за свои ошибки. Я хочу жить, и я готов начать собственную игру по своим правилам. Игру с судьбой на скорости…

– Знаешь, а я мечтала управлять своей яхтой, – прервала его размышления Милана, немного сбавив скорость.

– И как?

– Управляю своей жизнью теперь. И скучаю по морю.

– Мы едем на море, – улыбнулся он.

Она рассмеялась.

– Да, я как обычно silly.

Не silly ты вовсе. Просто скучаешь по чему-то другому, видимо. Не знаю, что скрыто в твоей недосказанности, но чувствую, что ты понимаешь меня, Принцесса.

Признаться в мечте оказалось гораздо сложнее, чем признаться в любви. Но не жалею. Так всё честнее и ярче. И она реагирует неожиданно адекватно. Принцесса, по сути.

– Знаешь, я скучаю по ощущению борьбы, что ли. Только барахтаясь в волнах, чувствовала реальное сопротивление. Такой честный бой со стихией, – сказала Милана через некоторое время.

– Не хватает борьбы? – удивился он.

– Да, иногда кажется, что всё слишком легко даётся, а я люблю жить ярко, насыщенно, искренне. В море всё так чисто и сильно. Без левых людей, фальши и жёстких рамок.