Виктория Чуйкова - ЕвВа. Вторая книга серии «ВеЛюр»

– Ты уверена, что именно так надо сделать?

– Смотри! – Вел открыла одну из своих книг, – испокон века, все сжигали все, что было недоступно пониманию или пугало. Для тебя же не новость, что умерших сжигали, освобождая душу, а тело, таким способом оберегали от темных сил, магов и колдунов. Народы Майя делали это вплоть до наших времен, так же поступают с оборотнями и вампирами. А индейцы! Ну, вспомни, они даже лечат огнем. Буддисты, применяют огонь для изгнания…

– И церковь! – добавил Эд, – ты умница. С богом!

– И во имя Господа, да уйдет все туда, где и должно быть!

Эд подал ей руку и они поднявшись, отправили все, что их, так или иначе, связывало с Татти, в камин. Вел, не отводя взгляда от огня, молилась искренне, душой. Эд делал тоже, держа любимую за руку. Каждый молился по своему, но об одном.

Огонь охватив бумагу, коробок в которой был ларец, был белым, но постепенно наливался цветом. Вел совершенно ясно, увидела Татти – ее лицо было искажено ненавистью, а в глазах просыпался ужас. Она будто смотрела на кого-то находящегося перед ней. Лицо растворялось. Огонь лизнул последние штрихи оставшиеся от Татти и на Вел глянул мужчина. Острые черты лица, хитрые, но злые глаза и ядовитый рот. Он впился в зрачки Вел, лишь на миг, но ей было достаточно, чтобы понять, что ждет Тат, что может случиться с ней, если она даст слабину. И пустота….

Вел потеряла сознание.

– Максимовна! – крикнул Эд, подхватывая жену.

– Слушаю, сынок. – показалась женщина.

– Нашатырь у нас есть? —женщина убежала, а Эдгар приводил Вел в чувство. – Вел, дорогая, очнись!

– Переработалась, девочка, перетрудилась… – еще издали услышал Эд. – Не ест ничего. Все книги, да компьютеры. – Вел чихнула, замотала головой и открыла глаза.

– Ну, Слава Богу! – произнесли они одновременно.

– Принесу горячего чая! – сказала женщина и ушла.

– Пожалуйста! – попросил Эд и повернулся к жене. – Ну, что же ты так, мышонок?

– А что случилось?

– Ты отключилась.

– Way! Теперь и я голубых кровей… А-то только мама и Ев, чуть что и в обморок.

– Девочка моя, как ты меня напугала! Давай я тебя в спальню отнесу, а Максимовна здесь все вымоет.

– Эд! У меня в шкафчике вода, накапай для уборки.

– Не переживай, все сделаю.

Вел боялась, что опять все повторится но, минуты бежали, складывались в часы, а они не проявляли себя. Зеркало в ванной принадлежало ей, в окна не стучались птицы, камин не завывал угрюмо и почта была без его писем. Тишина и спокойствие пришли, но надолго ли?

****

– Соня! Соня! Просыпайся! Все на свете проспишь! – Эд услышал далекий зов. Голос приближался, родной и ласковый. По телу пробежала искра от горячих, трепетных губ.

– Сколько можно спать? – щекотала она волосом его нос и губы.

Эд потянулся и открыл глаза. Похудевшая мордашка смотрела на него сине-зелеными глазами. Кожа еще была бледна, после вчерашних событий и губы белёсы, но горячи. Ничего не отвечая, заключил в объятья и чмокнул в щеку.

– Нет! Так не честно! – не вырываясь, а погружаясь в его объятие поглубже, прикрыв в удовольствии глаза, продолжила, – сколько можно валяться! И где твоя статья?

– Как где? Здесь! – показал на свой лоб и снова поцеловал ее, – я все обдумал, окончательно проснусь и напишу.

– Так я тебе и поверила. Сам, наверное, и не начинал даже.

– Не надо обо мне так плохо думать, сейчас все сделаю. – Эд отодвинулся, посмотрел на нее внимательно. – Я так понимаю, у тебя есть идеи. Колись!

– Есть! У меня всегда есть идеи. Я вот что подумала… В жизни так мало праздников…

– Подожди. – Эд сел, пощупал ей голову и шутливо почесал свое ухо, – это я от кого слышу?! От заядлого трудоголика, или мне послышалось?

– Брось издеваться! Ты же даже не дослушал. И вообще, могу не говорить. – надула губки и отвела глаза.

– Ну, прости, я пошутил, – поцеловал ее, сначала в те самые, обиженные губки, затем в носик, – как-то необычно услышать от тебя о праздности.

– Значит, могу договорить?! – Эд кивнул. – Я хотела сказать, что люди превращают их в элементарное набивание брюха.

– И что ты хочешь? Открыть школу и заняться эстетическим воспитанием? Или клинику по избавлению от праздничных излишеств?

– Не угадал! Я хочу открыть агентство по проведению праздников. – и она замолчала, в ожидании его реплики.

– Ну, давай, говори дальше. Как ты все представляешь? Я то, в этом, профан.

– Ты грозился открыть ресторан, так?

– Точно.

– Так вот. Откроем его не в городе, здесь их предостаточно, а на побережье, между озер и заповедником. Не просто место, где можно вкусно поесть, а с проведением различных, праздничных мероприятий.

– Ну, ты же сама сказала, их мало, праздников, как мы сможем удовлетворить всех, четыре раза в год?

– Ты правда так думаешь, или притворяешься? – прищурила один глаз: – Что нравится мой голос, а самому не хочется пошевелить мозгами?

– Очень нравится, но я действительно не понял.

– А чем тебе не праздник, допустим, День…. «Первого поцелуя», или… «давай останемся друзьями»? Чем тебе не праздник – в честь дня знакомства, или признания в любви? Сделать красиво предложение, своей половинке. Да, в конце – концов, «прощай лето»? Тем, по желанию, придумать можно уйму!

– Заманчиво. А жить ты собираешься в холодном, пронизывающем ветрами месте?

– Зачем ты так? Там есть кому жить. Вот и пансионат простаивает большую часть времени. Правда, дома нужно будет утеплить. А сотрудников найдем, главное жилье и зарплата.

– А мне нравится! Правда, по душе. Вот встретимся с младшими, на праздники, и все обсудим.

– Мне бы, конечно, хотелось пораньше, до Нового года.

– Прости, но «до», не получится, нет ресторана. Хотя…., думаю…. начать можешь прямо сейчас!

– Это как?

– Дорогая, вот ты сомневалась в моих способностях…, а я тебе подскажу, пожалуйста! Объявляем открытие вакансии на, как там у вас называется, массовик затейник?

– Организатор шоу программ.

– Ух ты! И многие могут сделать это шоу?

– Пока знаю единиц.

– Ну вот, даем объявление, пусть присылают проекты. Рассмотрим, что-то купим, кого-то наймем.

– Ты супер!

– А ты – монстрик идей!

****

« Одержимость! Болезнь разума или души? Что движет нами в хаотичности действий и в неуравновешенном всплеске эмоций? Еще вчера мы готовы были положить голову на эшафот во имя любви, а сегодня, хладнокровно и планомерно убиваем эту любовь….. » – Эд увлекся анализом самого понятия и не заметил, как перешел в глубокие размышления о самой сущности человека. И вдруг он разделил саму жизнь на две фазы: бытия и сна. Ему, совершенно четко стало ясно, что они взаимозаменяемы. Что одна не может существовать без другой, что именно влияние сна может быть одной из критерий одержимости. Что больной разум путается в них и доводит свою оболочку до крайности, до той черты, за которую нет возврата.