Вадим Черновецкий - Формы и содержание. О любви, о времени, о творческих людях. Проза, эссе, афоризмы

Ты плывёшь по волнам жизни, как лилия, низвергаясь в пучины депрессий и возносясь на гребни эйфорий. Ты рисуешь солнечный свет, ты пишешь стихи.

Ты стремишься к вечности, а получаешь мгновения, и они играют в твоей ладони цветными огнями.

Я родился потому, что кто-то плохо тебя надел – или плохо снял. Потому же родилась моя девушка. Миллиарды людей родились потому, что ты им не мешал. И еще миллиарды – не потому, что их здесь хотели и ждали, а потому, что кто-то не знал, что можно тебя надеть. Или знал, но не дотерпел, поглощенный своей или чужой страстью.

Второй Эйнштейн, второй Черчилль, второй Пушкин, второй Будда не родились потому, что кто-то надел тебя слишком хорошо. Президенты, римские папы и короли уверены, что это они вершат судьбы миры. Но они ошибаются. Они просто глупцы. Судьбы мира вершишь ты.

Это ты, ты дал мне путёвку в жизнь. Если бы не ты, я бы тоже родился, но был бы совсем другим. Ты построил мою судьбу, и вот я пишу о тебе. Кем бы я был, если бы не ты? Черным мальчиком в джунглях? Желтой девочкой у океана? Бразильянкой на карнавале? Возжелавшим её мулатом?..

Но ты решил так, что я родился здесь, что я – это я. Что я шагаю по миру, пересекаюсь с другими судьбами и люблю людей, которых тоже впустил сюда ты.

А где те, кому сейчас ты закрыл шлагбаум, кому в лицо ты захлопнул дверь? Куда явятся они? На другую планету? В другую галактику? В другую Вселенную?.. Кем они будут? Писателями, убийцами, святыми, богами? Бозонами Хиггса?..

Ты не ведаешь. Тебе всё равно. Ты слишком любишь себя, чтобы снисходить до подобных мелочей.

Жалкий клочок сморщенной резины в луже под ногой, смешной гуттаперчевый божок, ты могущественней любого властителя из когда-либо живших на земле.

Ещё в детстве ты замирала от восхищения, когда видела по телевизору показы мод, фильмы о богатых людях и красивой жизни. Что говорить, ты и сама – красавица греко-итальянских кровей, с изящным благородным лицом, мелодичным голоском и весёлым нравом. На твоей любимой футболке нарисован Вжик – зелёная муха из диснеевского мультфильма «Чип и Дейл спешат на помощь». Что ж, кто-то ходит в футболках с Че Геварой, кто-то – со Вжиком. У всех свои герои и нравственные авторитеты.

К тебе клеилось масса парней, но всех их ты уверенно отвергала. Любить можно только того, кто сможет обеспечить роскошную жизнь. Стройная загорелая красотка не должна размениваться по мелочам.

И вот, когда тебе было уже за 20, ты нашла любовь. Ею оказался энергетик зрелых лет, завсегдатай Всемирных экономических форумов в швейцарском Давосе, где собираются мировые лидеры и владельцы крупных компаний. Он возит тебя на крутой машине. Как-то раз он подарил тебе украшение за 30 000 долларов. Ты влюбилась в него по самые уши. Как же! Ведь настоящий мужчина – это тот, кто финансово состоялся! Не какой-то хлюпик и неудачник.

Но женщин, которые так считают, раз в 10 больше, чем мужчин, которые столько зарабатывают. Математика – страшная сила. Стоит ли удивляться, что он запутался в многочисленных семьях, детях, жёнах, любовницах, бывших, настоящих и будущих. Что с тобой он видится редко. Что, даже когда в свой день рождения ты надеваешь прозрачную маечку и выглядишь так, что любой звереет еще метров за 10, – он берет и отменяет свидание минут за 30 до встречи.

Ты читаешь Андре Моруа и Оскара Уайльда, Виктора Гюго и Германа Гессе, Джона Фаулза и Габриэля Гарсию Маркеса, Виктора Пелевина и Патрика Зюскинда. Ты читаешь серьезные умные книги, которые учат добру и духовной глубине. Ты читаешь Фредерика Бегбедера, «99 франков» – роман о том, сколько несчастий приносит людям помешанность на деньгах и материальной стороне жизни. Когда тебя спрашивают, зачем тебе этот богатей, у которого ты хорошо если на 10-м месте, который за несколько лет вымотал тебе все нервы и всю тебя опустошил, ты всегда отвечаешь:

– А какие варианты?

Кто не дарит колье за миллион рублей, того не за что любить.

Тебе 26 – возраст, когда Лермонтов шагнул в вечность на одном из кавказских перевалов. Ты отлично выглядишь, но растущие годы тебя пугают. Ты «хочешь сыночка», хочешь семьи, любви, жизни… Но жемчужные когти гламура крепко впились в твое девичье сердце, и я вижу кровь на твоей солнечной загорелой коже.

Твои предки-цыгане кочевали в таборе, пили, гуляли и плясали. Побирались и нищенствовали, играли в кабаках и гадали по руке. Твои предки-крестьяне молчаливо пахали землю, ели из общей плошки, а глава семьи – большак – шлёпал по лбу огромной ложкой того, кто брал еду вне очереди. И те, и другие исправно размножались, потому что так делали их отцы, деды, прадеды. Да и как иначе?..

Твоя мама – инженер, добрая, обаятельная, но не знающая личного пространства. Твой отец – техник, ремонтник печатных машинок – не нашёл себя, когда на смену им пришёл компьютер. Не переучился, остался без работы, запил. Мама загуляла. Обоим было до тебя мало дела, хоть ты и единственный ребенок. Так прошло твоё детство. Когда тебе было 23, твой отец ослеп. Потом у него отнялись ноги. Потом он повесился в гостиной.

Ты сделала себя с нуля. Окончив гоповатую школу, ты получила сначала одно филологическое образование, потом другое. Ты стала специалистом по кадрам. Ты упорно переходила из одной компании в другую, на всё более хорошие условия. И везде тебя хвалили и повышали. Ты купила «Мерседес».

Ты путешествуешь по миру. Ты строишь своё тело, ходишь на фитнес, на танцы. Ты умеешь писать хорошие стихи. Ты – душа общества. Тебя многие хотят и многие любят. Ты счастлива в личной жизни. Тебе уже за 30, но ты по-прежнему не хочешь детей. А зачем, если жить для себя так интересно? Зачем, если твой род достиг в тебе пика? Куда еще развиваться венцу творения?..

Так культуры и цивилизации погибают, пережив свой высший расцвет.

В школьные годы мой друг Денис Гуреев первый раз позвал меня к себе домой. Чинно показал гостиную с китайскими вазами, затем провёл в спальню.

– А это мой кабинет, – солидно произнес этот пятиклассник. – Вот мои полки с классиками. Особенно люблю Достоевского. Знал толк в страданиях!..

– Грешен был старик, – кивнул я. – Грешен…

– А вот самая моя любимая полка, – загадочно произнес он, указав на вполне заурядную на вид полку.

– А почему именно она? – не понял я.

– Она целиком состоит из книг, которые я своровал в школе, – гордо сказал Денис.

– Чудовище! – поразился я. – Как же моральные нормы, классика, Достоевский?..

– Не спеши с преждевременными выводами, мой юный друг, – неторопливо заметил Денис. – В школе эти книги всё равно никому не нужны. Я же вижу, что они стоят там годами, пылятся, никто их не берет. Ставят, чтобы образованность свою показать. А мне-то действительно нужно, для духовного роста!.. Вот я и ворую. А как?..