Наталья Долбенко - Индийский принц, или Любовь по заказу. Исповедь функции

Я разлепляю губы и…

– Я люблю тебя, очень-очень! – опережает меня Пунит.

Я как выброшенная на песок золотая рыбка ловлю ртом воздух. Я не ослышалась? Он любит? Он признается? Он первый… Обожаю. Любимый. Ты самый лучший!

– И я, я тоже тебя люблю, очень, – и нет ни смущения, ни стыда. К чему лживое притворство, к чему условности. Мы полны чувств и не держим их в себе. Как я счастлива…

Даже сейчас слезы набегают на глаза… Извините.

Дальше мы говорим только глазами и я падаю ему на грудь, он обнимает и мы, мы вместе. Так близко, что никто и никогда не сможет нас разлучить. Магия сработала. Лакшми Нараяна.

И дальше, на несколько секунд прикрыв веки, понеслись сладкие образы-грезы о совместном прекрасном будущем. Так бы и не просыпалась. Ни один наркотик не введет в такое состояние нирваны. Рай. В самом тебе. Вот это я и называю чудом. Кому довелось хоть единожды испытать такое, тот не зря прожил свою жизнь.

Нам принесли апельсиновый сок, как я заказала. По моему примеру братья себе тоже такой выбрали. От еды я отказалась. Нам нельзя было долго засиживаться. И голодной я себя не чувствовала. Да и о каком голоде может идти речь, если ты сыт любовью.

– Я люблю тебя так сильно, – вдохнул воздух полной грудью Пунит и развел руками, – так много, как этот весь большой мир! Больше чем жизнь! А ты любишь меня как?

– И я тебя люблю так много, как весь мир! – повторила за ним, совершенно согласная в этом. Мы смотрели друг на друга и не замечали никого вокруг. Мы пили сок через трубочки и держались за руки.

– Останься со мной, не уезжай, – глаза его заблестели слезами. —Я уже дома о тебе папе-маме сказал. Они рады. Ты очень хорошая! Поедем сейчас ко мне. Я вас познакомлю. Они ждут. И мы сразу поженимся.

Как бы я ринулась по первому его зову куда скажет. Но чувство долга. Я не могу бросить Виджендра, не могу его подвести.

– Я не могу.

– Почему?

– Как сказать? – я запнулась. Деликатная ситуация и плюс языковой барьер.

– Это из —за Винаяка? – влез его брат, до сих пор не проронивший ни слова.

– Да. Мы приезжали покупать одежду, дискию, чтобы продавать потом в магазине в Москве. В самолет его не пустят, если много багажа. Я должна помочь отвезти все.

– А он сам не может? – пылко поцеловал мою руку Пунит. Я таяла, но здравый смысл не исчезал. Куда я тут без денег. Сама билет менять буду? Неблагодарной себя покажу: даже человеку не помогла. Не в моих правилах свинью подкладывать: как-никак Виджендра привез меня сюда. Все оплатил. Обо всем позаботился и даже в ярости не отомстил.

– Нет, Пунит, – назвала и сама удивилась, что его имя как-то по-пустому выскочило. – Мне надо ехать. Может в другой раз еще увидимся…

И страх его больше никогда не увидеть застучал в груди, покалывая до ломоты. Но он словно прочел мои мысли и первый спохватился.

– Вот тебе еще мои телефоны. Этот домашний. Этот Ашвани. Мобильный и офисный вчера давал. Ты позвони мне, когда будешь дома.

Тщедушное мерзкое гнилостное чувство вселилось и разъедало нутро: это ж сколько должны стоить международные переговоры, если за обычный звонок друг другу мы с братом Сашей постоянно бешеные бабки тратим.

– Э… знаешь Пунит… у меня нет денег тебе звонить, – наклонилась к нему и тихонько прошептала, стыдясь своего нищенского положения и малодушия. – Ты лучше сам мне позвони. Номера я тебе дала.

Он взглянул сочувственно и понимающе.

– Я позвоню. Сам. Нам дешево. Не волнуйся.

Я от бессилия опустила ему голову на плечо. Какой он прекрасный. Как он меня понимает. С одной мысли. С полуслова. Я встретила идеал. Если есть половинки на свете. То он – моя.

Сок почти кончился. Пунит предложил заказать по второму стакану, но я отказалась: мне надо уже уходить. Мой принц втянул глоток золотой жидкости через трубочку и протянул мне. Даже не задумываясь о брезгливости, втянула тоже. Он прислонил пальцы к своим губам, потом поднес к трубочке, которой я только что коснулась, затем к моим губам, изображая поцелуи. Как это приятно и романтично. Я радостно улыбалась и не верила своему счастью.

– Ну посиди со мной хотя б еще полчаса, – взмолился Пунит. – Зачем тебе спешить к Виджендре?

– Он будет ругаться.

– Потому что ты пошла встретиться со мной? Я ему не нравлюсь?

Разговор мог бы так затянуться, но я все же рискнула и призналась.

– Да. Он говорит, что ты плохой человек. Бадмаш (хулиган). Поэтому не хотел, чтобы я тебе звонила.

Он подпрыгнул на месте. Красивое лицо исказилось гримасой отчаяния и страдания.

– Нет, не верь ему. Я хороший. Я не бадмаш!

– Я верю, – смотрела на него ласково.

– У меня своя фирма. Я бизнесмен. Я не какой-то уличный мальчишка. Вот, смотри, – и он выставил передо мной широкие ладони в розовых пятнах от красной картриджной краски в доказательство. Такие руки у моего брата бывают после того, как он заполнит канистрочку в принтере. И тут… для меня это просто шок, стресс, ужас. Я увидела на мизинце длинный ноготь. НОГОТЬ?! Как сигнальная лампочка вспыхнуло в голове. Ноготь! Я с детства ненавижу мужиков с длинными ногтями. От них веет чем-то отвратительным, подлым, низким. У них дурной характер. И тут такое у моего принца? Как же такое возможно?

Я передохнула и перевела взгляд на его братца, что сидел напротив с ангельским видом и с завистью поглядывал на Пунита и с нежностью и обожанием на меня.

Нет. Пунит не может быть плохим. И я не могу отказаться от него только из-за одного ногтя на пальце. Бред же! Согласитесь! А все внутренние показатели – заблуждение. Я просто ошибалась раньше. Или Пунит исключение из правил.

Так я себя и успокоила. Взглянула в его глаза, большие, сияющие, любящие. И все сомнения развеялись окончательно.

– А вот, – Пунит вытащил из-под джемпера пачку с документами. – Мой загранпаспорт. Смотри, у меня даже паспорт есть.

– А ты уже был заграницей?

– Нет, но очень хочу туда поехать. И у Ашвани тоже есть такой паспорт. Смотри.

Передо мной на стол шлепнулись два загранпаспорта. Оказывается, в Индии срок действия выездных паспортов десять лет, а не пять как у нас. То ли потому что индийцы реже выезжают, то ли еще что. Открыла посмотреть графу о женах-мужьях. Пусто. Я облегченно вздохнула. Боялась, что он уже женат. Может мусульманин. Отца звали Кришенлал. Мать – Шанта. Значит индусы. Многоженство исключено. Детей у Пунита тоже не было. И ему двадцать шесть. На два года меня младше. Я думала, что одногодки или он даже постарше. Из-за щетины, наверно, он выглядел взрослее.

– Вот, видела. Мы теперь можем приехать к тебе в любой момент. Ты нам только приглашение сделай. И мы будем с тобой вместе. Согласна?

– Да, – меня все устраивало, все приходило в свои русла и ничего не смущало.