Наталья Долбенко - Индийский принц, или Любовь по заказу. Исповедь функции

– Я даже сам тебе могу денег выслать на билет, чтоб ты вернулась ко мне и мы поженились. Вообще лучше всего, чтобы ты сейчас пошла к своему Виджендре и сказала, что остаешься. Пойдем вместе.

– Нет.

– А кто он тебе? Почему не можешь его бросить? – послышалась обида и укор.

– Я у него работаю. Как секретарь. Он купил мне билет (не сказала, что бесплатно, оказывается даже невинная ложь вначале отношений существенный знак) и я ему помогаю с сумками.

Мне не хотелось расставаться. Не хотелось терять Пунита. Оставлять его в сомнениях по поводу моего босса. Но время приближалось. И пора было уходить.

– Мне пора… – взглянула на него по-щенячьи, выпятив губы. – Но давайте сфотографируемся. Я хочу видеть тебя, чтобы помнить.

– Давай, – радостно согласились братья. – А я вот тут буду носить твое фото, – хлопнул Пунит по области сердца. – И всегда буду смотреть на тебя. Не могу поверить своему счастью. Какая ты красивая. И как я люблю тебя!

Я снова прижалась к нему и положила голову на плечо. Он крепко обнял, как ценную добычу и попросил Ашвани нас снять. Тот несчастной зверушкой смотрел на нас, делая кадр. Как бы ему тоже хотелось, чтоб его полюбила такая славная девушка как я, но ему не повезло.

Потом братья сели оба напротив, чтобы я сняла их себе на память. Пунит сделал модельно-надменное лицо. Почему он так? – мелькнуло сомнение. Нежный и добрый только со мной? Нет, просто позирует.

Я отодвинула стакан и встала. Ашвани расплатился за соки. Пунит засунул документы обратно под джемпер и мы сели на мотоцикл. Я обхватила смелее его могучую широкую, как мне показалось, грудь и прижалась щекой к его плечу. Такая нега, блаженство. Весь мир сузился до нас двоих. В глазах пелена. Туман. И все плывет. Словно я под наркотиками. Пунит поднес мою ладонь к губам и страстно поцеловал. Волна пошла по всему телу. Так я впервые ощутила сильное возбуждение. Он это тоже почувствовал и подставил мне щеку.

– Поцелуй, – как шелест листвы послышался его легкий голос.

Я коснулась ртом его щетины и на мгновение потеряла сознание, закрыв веки. Провалилась куда-то в неизвестность. А мой принц прижимал мою ладонь к груди, там где гулко учащенно билось его пламенное сердце.

– Все, – вдруг резко окликнул Ашвани, останавливаясь перед входом в отель.

Душа оборвалась. Наступил конец моему блаженству. Я слезла с железного коня и пошла как пьяная, пошатываясь, к двери. Пунит побежал за мной.

– Ната… – плаксиво запричитал. – Ната…

Я обернулась и едва не кинулась ему на шею. Но удержалась.

– Бай, пфир миленге, зарур… Пока, еще встретимся, обязательно…

Виджендра покричал с минуту и успокоился. Орать на меня дальше бесполезно. Только весь отель в курсе и все. А мне как горох об стену. Он спустился вниз что-то забрать, дать распоряжения. Я переодела летние широкие шелковые штаны на джинсы и включила телевизор. И снова клип с песней «Бивафа». Если это знак, намек, то почему мне? С какой стати я неверная? Кому? Потому что я в одном номере с работодателем? Пуниту я никак не изменяю. Но песня хорошая.

Я возлежала на кровати, когда вернулся Виджендра.

– Сейчас к нам один мой друг придет. Ты его знаешь. Тот симпатичный парень, у которого мы на Палике базар брали фильмы. Это как раз он сильно Рите нравится. Это его магазин. Вообще он сам обеспеченный и семья его богатая.

– Хорошо, – сказала просто поддержать разговор и перемирие. А сама подумала: если такой богатый, почему сам за прилавком сидит, продавца не наймет?

– Сейчас поужинаем и вроде все. Почти все собрали. Еще диски. В твой рюкзак положим. И эти вещи тоже, – показал на стопку упаковок.

Куда же все вместится в мой рюкзак, когда я уже в него свои вещи положила и старый рюкзак тоже. Он мне новый в Дели купил. Виджендра ни за что не хотел, чтобы я его забирала, но тот еще был очень хороший, удобный и мне жаль было с ним расставаться. Потому ночью, пока он спал, я в ванной все хорошо сложила и фрукты кое-какие припрятала. Виджендра их и сам неплохо хавал, а ездиет в Индию через неделю. Не может наесться? Мне самой хочется и домашних угостить экзотикой. И теперь я немного забеспокоилась: столько вещей должны еще влезть!

Стала помогать с дисками. Это единственное, с чем Виджендра не справился в мое отсутствие. По телевизору начались новости. Главной темой все еще оставались похороны Папы Римского Иоанна Павла II. Показывали толпы шокированных людей, оплакивающих личность столетия. Я тоже чувствовала себя свидетелем чего-то глобального, мировых перемен. И это в тот момент, когда и в моей собственной судьбе происходили такие изменения. Впервые за рубежом. Впервые в Индии. Впервые любовь с первого взгляда. Я видела себя на арене мира и поражалась таким странностям. Ушел из жизни человек, посвятившись себя служению людям, покоривший всех своей добротой и отзывчивостью. Мне сделалось грустно. Опустел целый мир. А жизнь все равно продолжается. Если на одном конце трагедия, на другом – счастье. Ушла святость – пришло наслаждение. Полюса…

– Ты знаешь его? – спросил Виджендра, как будто кто —то мог не знать Папу. – Он личность очень известная.

– Конечно знаю.

– Так же, помню и Мать Терезу хоронили. Все плакали, толпы народу. Она тоже из Индии, из Калькутты, ты знала? – гордо задрал голову.

– А я слышала, что из Албании.

На это он покачал головой и наш разговор о легендарных личностях кончился.

Маленькое желтоватое лицо в гробу. Смиренное даже в смерти. Жалко. Почему и сама не знаю. Наверно, общее горе передалось.

За дверью послышалась возня. Затащили еще один чемодан.

– Нет, я этот не возьму. Оставьте его, – приказал Виджендра и повернулся ко мне: – Я тут постоянно останавливаюсь и потому они для меня оставляют мои вещи.

Я через открытое окно в коридор видела, как отперли кладовку под лестницей и затащили туда чемодан. Кладовка темная, но виден край узкой кровати. Наверно, комната одного из служащих. Хотя и спят все на простынях прямо на полу перед дверью.

Виджендра закрыл окно ставнями, не желая, чтобы наблюдали любопытные. Почти сразу появился знакомый продавец, парень, которого ждал Винаяк. Маленький, коротконогий винни пух. Пухлый, с брюшком. С детским ртом и веселыми глазками. Парень в целом симпатичный, но уже не в моем вкусе.

Поздоровались. Он кинул на постель мешочки с горячей закуской. Винаяк послал сервисных за посудой. И вскоре передо мной дымилась покора (жареные в масле куски овощей в тесте), кипела пряностями подлива, жареный панир, чипсы, специфические местные закуски в виде сухой лапши с чечевицей и специями. Виджендра распластался рядом со мной, гость напротив. Я не помню как его имя и потому назову первым пришедшим на ум – Раджеш.