Юрий Хас - Татьянин день

– Расскажи, если, конечно, он не пошлый! – попросила Дуда. – Ну, пожалуйста, Игорёчек!

– Вроде не пошлый, но ты можешь не понять смысла, – предупредил Игорь, – он достаточно специфический, и не всякий иностранец сообразит, в чём соль. Хорошо, слушай.

«После долгой разлуки (с женой), после кочевий со стадами оленей, чукча вернулся домой. Сидя у костра, друзья спрашивают чукчу, что он сделал вторым делом, когда пришел к себе в ярангу. Снял лыжи, – ответил чукча».

– Это анекдот? – не скрывая разочарования, спросила Дуда. – Что здесь смешного?

– Предупреждал – не поймешь юмора. Ну, сама хорошо подумай! Чукче задали вопрос, что он сделал вторым делом, после того как пришёл домой, а он отвечает: «Снял лыжи».

– Ну и что?

– Как что? А первым делом, как думаешь, он что сделал?

– Ну как что? Наверное, дверь открыл…

– Да нет же! В яранге нет никаких дверей… Первым делом, он любил свою жену, которую долго, очень долго не видел…– попытался разъяснить Игорь.

– Это как? Не снимая лыж, что ли? – переспросила Дуда в совершенном недоумении, читавшемся в её чёрных глазах. Но в следующее мгновение, сообразив, громко рассмеялась: – Так ты, – давясь от смеха, едва выговорила девушка, – как тот чукча…

– Ну конечно, моя догадливая, – улыбнулся Игорь, и прижал к груди заходящуюся от смеха девушку.

Когда наконец Дуда успокоилась, стали обсуждать события минувшей недели, которую вынужденно провели порознь: Игорь готовил диплом в Протвино, а Дуда не покидала пределы гзушника, готовясь к сдаче очередной судьбоносной сессии. Дуда окончательно проснулась и непрерывно что-то лопотала, стараясь не упустить никаких нюансов скопившихся за неделю новостей. Игорь отвечал редко и едва удерживался от того, чтобы не заснуть. Сильно сказывался ранний подъём и двухчасовая тряска в рейсовом автобусе. Глаза Игоря предательски слипались. Что возбуждённо тараторила подружка, он почти не слышал. Отвечал невпопад «да» или «нет». Дуда этого не замечала и увлеченно продолжала говорить.

– Игорёчек, помнишь, как в прошлом году здорово встречали Новый год прямо на Красной площади, куда нас потащил Тимур?– вспоминала Дуда, мечтательно закатив глаза. – Как это прекрасно и весело было!

– Да, – на автомате, уже почти отключаясь, буркнул Игорь.

– Что, если в этом году тоже всем собраться и выпить шампанское под бой курантов на Красной площади? – предложила Дуда. – Игорёчек? Что ты на это скажешь?

– Вместе не получится, – собрав остатки сознания, ответил неугомонной собеседнице Игорь, – Тимур, похоже, в трауре и будет встречать Новый год в полном одиночестве…

– Как? – изумилась Дуда, – всё-таки расстался с Ритой? Жаль! Они очень подходили друг другу. И почему так получилось? Не знаешь подробностей? Расскажи, что произошло. Ведь дня друг без друга не могли прожить! Неужели разлюбили? – предположила девушка. – Может быть, ты меня тоже разлюбишь? Скажи, можешь меня разлюбить? Но в ответ услышала лишь сладкое посапывание.

Дуда приподняла голову с мерно вздымающейся и опускающейся широкой груди и поняла, что ответа не услышит, поскольку Игорь спал. Дуда никак не могла привыкнуть к тому, что её молодой человек, мог вот так, в одно мгновение, иногда даже не договорив фразы, провалиться в глубокий сон, оставив наедине со своими мыслями…

«Ну вот, меня разбудил, растревожил, а сам взял и уснул», – с досадой подумала Дуда.

Мечтательно глядя то на люстру молочного цвета, висевшую почти под самым потолком, то на жалюзи, сквозь которые пробивался солнечный свет, она думала о приятных вещах, ждущих в праздничный день. Тишину комнаты нарушало негромкое, монотонное тиканье настенных часов с кукушкой. На душе стало уютно и спокойно. Дуда нежно обняла блаженствующего Игоря, стараясь прижаться сильнее, и очень скоро задремала…

Семейная жизнь

Всё получилось так, как и хотела Даля. Чем взяла Рудо белокурая красавица – осталось секретом. Но девушка очень скоро отвадила горячего латиноамериканца от прежних пассий. Перемены в поведении аргентинца не остались не замеченными. Соседи по комнате обратили внимание, что жизнь Рудо совершенно преобразилась: перестали появляться в гостях девушки, к которым все успели привыкнуть, оказался куда-то заброшен график регулярных встреч с подружками.

Тимуру казалось, что перемены, происходившие с другом, не к лучшему. Из независимого, обаятельного и любившегося гульнуть парня Рудо на глазах превращался в образцового подкаблучника, не смевшего ни в чём перечить желаниям своей новой дамы сердца. Когда Тимур впервые увидел Далю, несмотря на всю внешнюю привлекательность девушки, и её попытки произвести хорошее впечатление, эффект получился обратный. У Тимура отчего-то возникла стойкая неприязнь к новой знакомой.

– Даля не так проста, как это может показаться, и не та, за кого себя выдаёт, – как-то вечером, лёжа в кровати и собираясь отойти ко сну, поделился своими наблюдениями Тимур.

– Ты просто мало знаешь, – ответил, расплывшись в белозубой улыбке аргентинец, копаясь в шкафу и тоже готовясь лечь отдыхать, – это только так кажется, но она очень добрая и внимательная.

– Согласен, девушку не знаю, но сам-то когда успел хорошо узнать? Встречаетесь всего ничего? Объяснить сейчас не могу. Возможно, и ошибаюсь. Но не теряй головы, – посоветовал Тимур другу.

Даля, добиваясь своей цели, искренне считала, что поступает правильно. Девушку ничуть не смущало, что к Рудольфо она особых чувств не испытывает. Главное – появилась возможность уехать навсегда за границу, и глупо этот шанс упускать. В дело был пущен весь арсенал обольщения: чувственность, изысканный внешний вид, свобода отношений и демонстративная привязанность. Что же Рудо? Подобно зверьку из сказки Андерсена, потеряв всякую волю и остатки благоразумия от звуков волшебной флейты, он добровольно шёл в омут. Уже через пару месяцев Рудольфо оказался в полной власти девушки. Финальной точкой стала летняя поездка в Вильнюс. Мать девушки оценила выбор дочки и принялась активно обхаживать потенциального зятя. Рудо покорил не только радушный приём, оказанный родственниками Дали, но и сам город. Вильнюс понравился своей чистотой, ухоженностью и неспешным ритмом жизни, так не похожим на московскую суету. Немало удивило Рудо и чрезвычайное дружелюбие здешних жителей, которое, впрочем, легко объяснялось тем, что в нём без труда распознавали иностранца. Осенью на третьем курсе, когда Тимур переселялся в Главное здание, а Володя и Андрей покинули альма-матер, окольцованный Рудо уже обживался с молодой супругой в семейном общежитии на улице Кравченко. Скоро у молодых появился мальчик, в котором Рудо души не чаял. Всё сложилось как нельзя лучше, и каждый получил, чего хотел: Рудо – сына, внимание и заботу молодой жены и услужливой тёщи, а Даля – перспективу обосноваться навсегда за границей. Казалось, что пара сложилась и оба нашли свое счастье.