Татьяна Алюшина - Руки моей не отпускай

Она не пульмонолог и не терапевт, чтобы диагнозы ставить, но, похоже, что у него стремительно развилась гнойная пневмония, тогда это… это всё тогда, безнадежней чем в холодной прозекторской!

Хотелось долго и со вкусом материться от бессильного отчаяния или истово молиться, прося Бога о помощи… Ругалась она крайне редко, а истовость была совершенно не свойственна ее характеру, в сложных и критических ситуациях Ася предпочитала действовать, а не стенать. Хотя, похоже, сегодня именно тот случай, когда нужно и ругаться, и молиться, и действовать, иначе…

Она так и стояла, прикрыв ладонью глаза, а трое… кого? – друзей, родственников, членов семьи или помощников по хозяйству? – какая разница, трое людей, со всей очевидностью любивших этого человека и уважавших его, затаив дыхание, смотрели сейчас на нее в ожидании чуда, отказываясь предполагать самое страшное.

И в повисшей, давящей тишине раздавалось хриплое, надсадное неровное дыхание мужчины, лежавшего голым на столе.

«На хрен! – уперто ругнулась про себя Ася. – В балалайку все тульскую! Потом будем пугаться и думать о гранях там всяких и исходах плохих, и ужасаться, и охать, что чуть не померли тут все скопом, а сейчас…»

Она вытащила из рук замершей в ступоре Веры небольшое махровое полотенце, намочила его в теплой воде и принялась тщательно обтирать бесчувственного мужчину, начиная от шеи. Протерла один раз, намочила и протянула полотенце Петру:

– Продолжайте, – и обратилась к женщине: – Вера, теперь что мы делаем с холодной водой – мочите полотенца и после того, как протрете его теплой водой еще раз, повернете на бок и сделайте так же со спины дважды. Потом вы накладываете компрессы вот сюда: на голову, – показала она места на теле, – под мышки, вот сюда на паховую область и по икрам ног. Пять минут ждете, снимаете компрессы и снова начинаете протирать теплой водой и спереди, и со спины. Потом опять накладываете холодные компрессы. Это понятно?

– Да, – синхронно кивнули все трое, всматриваясь ей в лицо.

– Хорошо, – похвалила их Ася и вздохнула. – А я пересмотрю вашу аптечку, и мне надо подумать, что предпринять дальше.

«Что предпринять?» – мучил ее вопрос, пока она быстро перебирала упаковки с препаратами – обычный, почти стандартный набор для любой семьи: всякие шипучие противогриппозные, отхаркивающие, жаропонижающие, а из свежих – тех, что куплены на днях, было только противовоспалительное, но довольно слабенькое, и никаких антибиотиков.

Она вернулась к столу, где в атмосфере сосредоточенного молчания сбивали температуру Василию Степановичу трое друзей-соратников.

– Придется ехать в село, в аптеку, – оповестила их Ася и усмехнулась невесело. – Хотя проехать наверняка уже невозможно.

– Аптека сегодня не работает, – ахнула Вера и от испуга прижала ладошку к губам, а на глаза ее тут же набежали слезы, и, покачав скорбно головой, объяснила: – Закрыли, когда снег пошел. Там, на трассе, все позакрывали, и магазины тоже, что ж людей-то держать в такую страшную погоду.

– Погодь, Вер Пална, – вдруг взбодрился Михаил. – Ангелина-то тут живет, у нее, может, дома лекарство какое найдется.

– А точно! – взмахнул руками Петр и поспешил пояснить Асе: – Ангелина Викторовна – это аптекарша наша, ну заведующая аптекой, что на трассе стоит, она ее и построила. Ну не она сама, а для нее, по ее идее. Она здесь, у нас в поселке, живет, недалеко, через три дома на соседней улице. Так у нее может быть любой препарат.

– А позвонить ей можно? – ухватилась за призрачную надежду Ася.

– Можно, как нельзя-то! – громко затараторила Вера Павловна. – У нас телефоны всех соседей в книге записаны! Мы сейчас! – и понеслась на кухню.

А ведь ей тоже не мешало бы кое-кому позвонить, проконсультироваться, сообразила Ася. А то развела тут самодеятельность, понимаешь.

А где ее телефон? В дубленке, вспомнила она. А дубленка?

Любимая дубленочка нашлась в кресле у входа. На экране высветилось сообщение о трех пропущенных вызовах от Сени и одном от Игоря. Так странно, подумалось ей, что где-то там идет какая-то совсем другая, размеренная и знакомая жизнь. И эти звонки были словно из какой-то другой, параллельной реальности, кажущейся сейчас из этого дома, где умирает человек, совершенно искусственной. Отогнав от себя эти неуместные рассуждения, она набрала номер мужа.

– Ася, ты где? – несколько раздраженно, но, надо отдать должное, все же напряженно-обеспокоенно спросил он. – С тобой что-то случилось?

– Я попала в буран и застряла в одном селе. В нем и заночую.

– В какой буран? В каком селе? – негодовал муж.

– Тут буран начался раньше, чем его обещали, а я уже выехала, вот и попала, хорошо я возле села большого была. Тут и останусь.

– Оставайся, разумеется, и не вздумай ехать, если опасно! – забеспокоился он за нее без всяких дураков и игр и попенял, не удержался: – Зачем вообще поехала, раз у вас там уже начиналась непогода!

– Семен, – с нажимом напомнила она ему, зачем, собственно, и почему поехала.

– Да подумаешь! – тут же рассердился он. – Что, я первый раз вредничаю и первый раз мне «вожжа под мантию попала»! Херня все! Да и наплевала бы, раз такие дела.

– Все, Семен, мне надо идти, я не могу сейчас говорить. Позвоню утром.

И нажав отбой, тут же набрала Игоря.

– Аська! – проорал тот гневно. – Ты совсем сдурела?! Мы уже думали, что ты убилась в этой снежной буре гребаной! Что с тобой, ты где? Жива? В порядке?

– Я в порядке, Игорь, – спешно уверила она. – Попала в самый буран, застряла возле Красногорского, в поселке Снегири, тут и заночую. А скорее всего на пару дней зависну, судя по тому, что творится за окном. Устроилась нормально, не беспокойся.

– Аська… – замолчал от возмущения Игорь. – Я просто не знаю, что сказать и как тебя обругать, дурынду такую! Я со страху чуть не поседел тут весь!

– Все, Игорь, завтра поговорим, – потухшим голосом отрезала она.

– У тебя точно все в порядке? – забеспокоился Игорь, уловив непонятные интонации в ее голосе.

Ася посмотрела через комнату на мужчину, неподвижно лежавшего на столе, вокруг которого суетились двое его друзей (или подчиненных? – она так и не выяснила их статус), и вдруг что-то словно ёкнуло внутри, будто иголкой укололо…

– Все в порядке, – устало заверила она и прервала разговор.

Не могла больше. Снова потерла ладонью лицо, выдохнула решительно, сбрасывая мимолетный болевой морок, и, отыскав в телефонной записной книжке нужный номер, набрала.

– О, Аська! – услышала она знакомый женский радостный голос. – Объявилась, пропажа ты моя!

– Ну, про мой график ты все знаешь, – не смогла не улыбнуться в ответ, хоть и устало, Ася и сразу же переключилась на дело: – Инга, мне нужна твоя консультация.