Антонина Глушко - Се ля ви

– Знаешь Юр, я уже и не знаю, женат я или холост. Их в писке было столько, что когда я последний раз пришел во Владивостокский ЗАГС, вернее, когда меня доставили туда, можно сказать с насилием, чиновница, приметившая меня в лицо, сказала, чтобы я больше ей на глаза не показывался. Она не желает тратить на меня чернила. Все жены разводятся со мной без меня. Я даю им полную свободу без претензий, детей у меня нет. В настоящий момент я расписан в Московском ЗАГСе, там меня еще не запомнили, но я укатил оттуда, оставив безутешной мою Матильдочку в горьком одиночестве.

– Это что же за имя такое Матильдочка? Так зовут твою жену?

– Да нет. Я всех своих матрешек зову Матильдами, чтобы не перепутать.

– Она приедет к тебе во Владивосток?

– Я что больной? В Тулу с самоваром? Кстати, Юрок, ты помнишь Киру из параллельной группы, в нашем Университете? Ну, во Владике? – уточнил он.

– Ты что и на ней женился? – как-то встревоженно-зло не спросил, а сказал Юрка.

«Так, замечательно, значит еще не выветрилась у тебя дурь из головы, – подумал тот, уловив в интонации Платонова раздраженные нотки в голосе. – Да здесь ревностью попахивает! Теперь-то ты парень у меня в руках», – вытряхивая из рукава своего козырного джокера, мысленно обрадовался многоженец.

– Вот на ней-то мне и не удалось жениться. Ты же помнишь эту царевну-Несмеявну. За ней все ребята нашего курса хвостом таскались, а она на всех ноль внимания.

«И на меня тоже», – мысленно пристроил Юрий и себя в хвост поклонников недотроге.

Кира Забелина была тайной любовной страстью скромного застенчивого отличника. Среди ее поклонников Платонов ни чем не выделялся, чтобы обратить на себя ее внимание: ни яркой внешностью, ни красотой, ни накаченными бицепсами. Он был обыкновенным, как тысячи других, парнем, не уродом, но, к сожалению, и не красавцем. Роста был тоже обыкновенного. Чуть больше метр семьдесят.

Одевался без вычурностей, а главное не умел танцевать, отчего считал, что и личная жизнь его от этого не удалась. Он даже не играл на гитаре, как другие парни, которые словно магнитом притягивали к себе девчат. Те кокетничали, громко ненатурально смеялись, всем видом показывая свое расположение к музыканту.

Некоторые из самых завалящих студенток типа сельской художницы, пробовали из-за дефицита ребячьего внимания соваться к нему с намеками концепции Фрейда, однако не найдя понимания и ответного чувства, отворачивались от него, нецензурно выражаясь в его адрес.

Услышав сейчас имя, которое вот уже больше девяти лет иголкой торчит у него в мозгу, Юрий до мурашек испугался, услышав заветное имя. Его пронзило страшное предчувствие, что и Кира стала одной из наложниц гарема Марата. Этого он ни за что не простил бы другу. Но, слава Богу, все обошлось, она не попала в паутину коварного паука.

– Почему ты спросил, помню ли я Киру Забелину? – внутренне обмирая, спросил Юрий, приготовившись услышать все что угодно.

– Она тоже здесь на съезде, – обрушил Марат новость на голову влюбленного с девятилетним стажем, начисто придавив того непомерным грузом застаревшего чувства.

– А что она здесь делает? – едва шевеля одеревеневшими губами, спросил Юрий, изо всех сил стараясь не показывать обуревавшие его чувства.

– Как что?! Ты что забыл? Она ведь тоже архитектор, как и мы с тобой. Кстати, жалко, что ты не дослушал список награжденных. Она получила третье место. Это вовсе не плохо для женщины. У нее довольно оригинальная тема, я не совсем точно помню, что-то вроде бы: «Архитектурная организация открытого пространства при сооружении комплексов в условиях измененного рельефа», или что-то вроде того. В общем, я полностью не поймал тему, возле меня шумела разноцветная мелюзга, мешая слушать. – Разглагольствовал Марат, делая вид, что он не замечает, как эта новость задевает Платонова.

Он понимал, какая буря сейчас бушует в Юркиной душе. Марату прекрасно известно еще из институтских времен, как страдал этот парень по той капризуле. Из-за своей застенчивости, самоуничижительности паренек не решался не то, чтобы подойти к красавице, он боялся даже лишний раз взглянуть на нее.

Подобная робость с его стороны и поклонение перед студенткой Забелиной была постоянной темой подковырок со стороны Марата. Однако даже этот баламут, в конце концов, понял, что малый по настоящему влюблен в эту фифочку, так пренебрежительно обзывал он Киру, за то, что та и на него, красавца, каким он считал и считает себя, не обращала никакого внимания, как впрочем, и на остальных.

– Слушай, а тема ее проекта довольно интересная. Ее наработки могли бы пригодиться в твоем строительстве. – Грызя фалангу указательного пальца, рассуждал Юрий об умном проекте Забелиной, услышанном от Марата, мыслями находясь от этого места в далеком далеке. – Кстати, а ты не мог бы меня представить ей? Очень хотелось хоть единым глазком взглянуть на материалы работы, – с просящими нотками в голосе обратился он к Марату. – Или ты с ней не поддерживаешь контакты? – забеспокоился влюбленный.

– Почему не поддерживаю. Мы с ней вместе харчимся в местном ресторане.

– Как это, харчитесь?! – завозмущался Юрий, окончательно потерявший голову от вновь возродившейся влюбленности, и не скрывая своих эмоций.

– Чего ты кипятишься? Ты тоже живешь с нею в одной гостинице, там же, кстати, и я живу. Я ведь тебе уже говорил.

– Да, но ты не сказал, что там живет и Кира. Странно, как же так я проживаю с нею, можно сказать, под одной крышей и ни разу ее не встретил? – задумчиво сказал Юрий.

– Не мудрено. Тебя ведь постоянно таскают по секциям и комитетам. Когда тебе было оглядываться по сторонам.

– Что верно, то верно, – сказал Платонов ошалевший от нахлынувших на него многолетнего чувства. Теперь он уже не скрывал своих эмоций. Вспыхнувшая вновь неземная любовь к девушке захлестнула его с головой. Он уже не в силах был ее сдерживать. – Что же ты стоишь, пошли найдем Киру! – поторопил он друга, перешагнув все рамки приличия.

«Все готов, простофиля, – с усмешкой подумал Марат. – Только бы не сорвался с крючка. Надо завтра ему помочь закончить со съездовскими формальностями и быстро сматываться отсюда, срочно увозить его во Владивосток, а то неровен час, чокнется мой гений от любви. Не ожидал я от него подобной реакции на эту кралю. Хотя чего греха таить – матрешка что надо. Не чета моим Матильдам», – горестно вздохнул неугомонный Донжуан.

– А где она сейчас живет? Ну, в смысле в каком городе? Ведь она тогда сразу после защиты, уехала из Владивостока вместе с родителями. Помнится, ее отец был военным, – рассуждал Юрий, потерявший от любви чувство меры. – Слушай, а ты не знаешь замужем она?