Виктория Холт - По зову сердца

Я благодарна мачехе, которая так постаралась, чтобы у меня появилось это платье. Она словно благодарит меня за заботу о Фредди.

Я начинаю к ней привязываться? Не знаю. Когда любишь, весь мир воспринимается по-другому и, наверное, начинаешь любить всех.

Нет… Не всех.

Сегодня случилось событие, которое меня потрясло, и, вероятно, из-за этого я и пишу сейчас эти строки. Днем я сидела в саду. Дома было тихо. Отец отдыхал, что он делает почти ежедневно после того, что мы привыкли называть «его приступами». Я уверена, что они ослабили его, хотя он делает вид, что остается таким же, как прежде.

Мачеха уехала на двуколке в Грэйт Стэнтон за покупками и взяла с собой Фредди. Она сказала, что хочет купить ему что-то из одежды. Когда его привезли к нам, едва ли у него была пара сменных костюмов.

Я люблю сидеть в саду. От фасада усадьбы открывается чудесный вид на Грин: зеленая травка, старая церковь со шпилем до самого неба, стоящие рядком шесть старинных коттеджей. Посреди Грина находится пруд с утками и деревянной скамеечкой у воды. Но мне больше нравится вид с противоположной стороны дома. Я люблю наш луг, окаймленный еловой рощицей. Приходя в сад, я обычно иду в огороженный заборчиком розарий и сажусь в одно из плетеных кресел, которые стоят там.

Там я сидела и на этот раз, делая вид, что читаю, но на самом деле мечтая о том, как встречусь с Магнусом. Наедине. Сегодня он с нами обедал, и у меня сердце замирало от счастья. Надежда на то, что удастся поговорить с глазу на глаз о действительно важном, меня не покидала.

– Мисс Анна Алиса… – раздался голос одной из горничных. – Вас спрашивает джентльмен.

Я подскочила.

Мысли мои были полны Магнусом, и я по глупости решила, что это он, поэтому и не спросила имени. Каково же было мое изумление, когда вместо Магнуса я увидела Десмонда Фезерстоуна.

Я почувствовала, как по телу прошел холодок мрачного предчувствия, которое он мне так часто внушал в прошлом.

– Мисс Анна Алиса. Рад видеть вас.

– О… Мистер Фезерстоун… Давно мы вас здесь не видели.

– Я скучал по нашим встречам… Очень.

– Так вы вернулись.

– Увы, ненадолго.

– Давайте пройдем в гостиную. Быть может, вы хотите перекусить с дороги?

– Я пришел увидеть вас… Все остальное неважно.

– Прошу, входите. – Я провела его в маленькую гостиную рядом с передней. – Прошу, присаживайтесь.

Он положил шляпу на стол.

– Схожу велю принести чего-нибудь. Хотите чаю?

– С удовольствием.

– Пойду распоряжусь.

– О, прошу вас… – Он протестующее поднял руку, несомненно, удивляясь тому, что я не дернула шнурок звонка, чтобы вызвать слугу. Но у меня на это были причины, и я поспешно покинула гостиную.

Я бросилась к комнате отца. К счастью, он был у себя, дремал в кресле.

– Папа, у нас гость, – воскликнула я. – Друг мачехи. Мне кажется, вы должны спуститься к нему.

– Конечно, конечно. Друга моей жены нужно принять как полагается. Он представился?

– Это мистер Фезерстоун.

– Ах да! Припоминаю.

– Он в маленькой гостиной. Вы спуститесь? Я пойду велю приготовить чай.

Он спустился вместе со мной и вошел в гостиную. Вернувшись, я застала Десмонда Фезерстоуна за разговором с моим отцом.

Мне показалось, что при моем появлении он посмотрел на меня осуждающе. Принесли чай. Они разговаривали о погоде, а потом Десмонд Фезерстоун участливо поинтересовался здоровьем отца. Отец ответил, что здоров как бык. Не думаю, что он сказал правду, но после свадьбы он все время настаивал на том, что прекрасно себя чувствует.

– Давно я у вас не бывал. Мисс Анна Алиса вытянулась, честное слово!

– Скоро у нее день рождения. Восемнадцать лет исполняется.

– В самом деле! Замечательный повод для праздника.

Меня этот разговор начал раздражать. Мне было крайне неприятно, что они говорят обо мне так, будто я не стояла рядом с ними, словно я была ребенком, чей рост заслуживал обсуждения.

– Да, – сказал отец. – Конечно же, мы будем праздновать. Моя жена так к этому готовится, точно это ее день рождения.

– И когда это великое событие случится?

– Через несколько дней. Если точнее, двадцать первого. Не знаю, сколько гостей будет. Список постоянно растет.

– На правах старинного друга семьи мисс Мэллори позволю себе бестактность… И попрошу вас пригласить и меня.

– Для друга миссис Мэллори у нас всегда открыты двери, правда, Анна Алиса?

Я была рада, что он не стал дожидаться ответа, хотя Десмонд Фезерстоун с любопытством приподнял брови.

Отец продолжил:

– Мы надеемся, что боги окажутся милостивы, и вечер будет теплым. Если придется собраться в доме, боюсь, нам будет тесновато.

– Я уверен, боги будут милостивы в такой знаменательный день, – произнес Десмонд Фезерстоун.

Я рассердилась. Так он, значит, будет на моем празднике. Меня охватило тяжелое предчувствие, что он его испортит.

Прошло немало времени с тех пор, как я в последний раз думала о нем, и вот он явился собственной персоной.

Когда вернулась мачеха, я поняла, что она не меньше моего поражена, увидев Фезерстоуна, и заметила, что приветствовала она его подчеркнуто холодно.

– Я снова оказался по соседству, – пояснил он. – И знаю, вы бы никогда не простили меня, если бы я не зашел к вам.

– Надолго? – осведомилась мачеха довольно бестактно, как мне показалось.

– Все зависит от дела.

Отец сказал:

– Мистер Фезерстоун дал слово, что придет на праздник.

– Вот как, – негромко промолвила мачеха.

Я обрадовалась, когда он ушел.

И все же я уже не чувствовала себя так беззаботно, как прежде.

21 мая

Мой день рождения и самый захватывающий день в моей жизни! Как удивительно, что это произошло именно в мой день рождения!

С утра небо заволокло тучами, и мы все очень боялись, что пойдет дождь. Слуги то и дело выбегали на улицу проверить, не началось ли.

Я рассматривала свое платье, висевшее в шкафу, наверное, раз двадцать, не меньше. Никогда еще у меня не было такого красивого платья. Я упросила мачеху разрешить Фредди лечь спать хотя бы на час позже. Она неохотно согласилась, но неохота ее, кажется, была притворной. Она по-настоящему любит Фредди, и это установило связь между нами… Несмотря на мое противление.

Днем тучи развеялись, и все сказали, что погода все же наладится. Ветер прекратился, и было решено, что, если не пойдет дождь, будем начинать, как и планировали, на свежем воздухе.

Мачеха чувствовала себя в своей стихии, руководила, организовывала, раздавала направо и налево команды. Отец взирал на нее с недоумением и нежностью. Как же он изменился после свадьбы! По крайней мере мачеха сделала его счастливым. Я уверена, он никогда прежде не был таким… Даже когда была жива мама.