Марина Эргле - Тернистый путь

Немного отстранившись от рыдающей подруги, я слегка встряхнула ее и тихо произнесла:

– Свет, ну все, хватит… Со мной все в порядке. Перестань плакать, пойдем в дом.

Света вытерла слезы и несколько раз кивнула головой в знак согласия. Она, ни о чем не расспрашивая меня, побежала в ванную комнату и стала набирать воду. Не пожалев душистой пены и различных масел, она набрала полную ванную с приятным ароматом различных добавленных в нее душистых успокаивающих трав. Я с блаженством занырнула в эту благоухающую воду.

Света села рядом со мной на стульчик и стала осторожно поливать мою голову теплой водой, при этом бережно разглаживая мои волосы. Светка, как заботливая мама, помогла мне вымыть голову. За все время моего купания она не задала мне ни единого вопроса. Она видела, что я еще не готова говорить. Только когда на мои плечи был накинут теплый махровый халат, мы уселись на кухне, и я рассказала ей все сама. Света внимательно меня слушала, ни разу не перебив. Она, широко распахнув глаза, то и дело приоткрывала рот от удивления и возмущения.

– Завтра с полицией мне нужно будет приехать в свой универ и опознать этих двух, – вздохнула я, покусывая губы. – Вот так, Свет, началась моя «новая жизнь». А я так была счастлива, Света!.. Но счастье оказалось слишком быстротечным и обманчивым. Оно утекло из моих рук так внезапно, как будто это были капли воды, которые просачиваются сквозь пальцы… Меня унизили перед огромной сумасшедшей злобной толпой знакомых и незнакомых мне людей… Как мне теперь идти на учебу и смотреть в глаза своим одногруппникам? Они все были свидетелями этой картины… И никто, понимаешь, НИКТО не подошел мне помочь! Даже Олег! Олег, к которому я начинала питать теплые чувства, который каким-то образом умудрился растопить мое сердце! А эта безмозглая толпа низких людишек… Они все только надсмехались надо мной и кидали в мою сторону острые шуточки! Представляешь, какие это люди?! На их глазах избивали человека, а они смеялись! – мой голос стал прерываться и дрожать. – Нет, Свет, это – не люди! Их нельзя назвать людьми! Нельзя!!! – я чувствовала, что я нахожусь уже на грани истерики, но остановиться не могла. Мне нужно было выплеснуть все свои негативные эмоции, которые все это время я сдерживала у себя внутри. Я разрыдалась, одновременно крича и вытирая слезы.

Светка подошла ко мне и обняла, пытаясь успокоить.

– Ну ничего, Свет, я им еще всем покажу, – вдруг сказала я. – Хватит уже быть тихой овечкой и недотрогой, которую каждый может обидеть! Им не сойдет это просто так с рук! Я буду бороться! Я стану другой, в конце концов! Я буду сильной! Я отомщу!

Утро следующего дня было для меня испытанием. Я внимательно осматривала свое лицо в зеркале. От вчерашней красоты, которую я так усердно старалась навести, чтобы не отставать от элегантных девиц Москвы, не осталось и следа. Напротив меня стояла какая-то незнакомая мне девушка. Ее лицо пугало меня… Одна бровь была немного припухшей, и на ней красовалась ссадина, обрамленная розовато-синим цветом. Разбитые губы отекли, словно я недавно вкачала в них ботокс. Волосы после вчерашней трепки стали заметно выпадать. Еще вчера в ванной я обнаружила большой клок своих волос, а сегодня утром моя подушка была просто усыпана ими.

Нанеся как можно больше тонального крема, я надела большие темные очки, которые мне одолжила Света, и распустила волосы, чтобы мои увечья были как можно меньше заметны. Но, конечно, мои разбитые губы было трудно спрятать… С этим уже ничего не поделать.

Собравшись, я стала ждать приезда полиции. Они сказали, что заедут за мной в половине девятого. Вскоре я услышала, как к моему подъезду подъехала машина. Выглянув на балкон, я разглядела ментовский уазик и, тяжело вздохнув, вышла из квартиры.

Приехав в свой университет, я на ватных ногах, дрожащих от волнения, в сопровождении полиции прошла в аудиторию, где у нас должны были проводиться занятия. Сердце билось с бешеной скоростью, и казалось, что вот-вот выпрыгнет наружу. Как только я вошла, тут же воцарилось молчание. Но вскоре студенты стали перешептываться между собой. Олег от испуга даже немного залез под парту, словно полиция пришла за ним. Я усмехнулась его тупой трусости. И как мне мог нравиться этот человек? – не верилось мне. Лариса и Ника сидели вместе на переднем ряду. Лицо Ники стало каменным, а глаза округлись от страха, но Лариса, наоборот, вела себя как ни в чем не бывало, нагло жевала жвачку и ухмылялась. Предварительно сделав глубокий вздох, чтобы хоть как то успокоиться, я указала на них.

Лариса, все так же жуя жвачку, встала и, упершись руками в бока, заносчиво проговорила, обращаясь ко мне:

– Тебе было мало вчерашней трепки, мышь?

Ника, сидящая рядом с ней, заголосила:

– Это не мы! Она все лжет!!!

– Заткнись, – резко перебила ее Лариса.

Я, стараясь не обращать на их слова никакого внимания, еще раз подтвердила полиции, что это именно они. Сотрудники в свою очередь грозно сказали:

– Пройдите с нами, девушки.

– Да ты что, вообще охренел, козел?!! – нагло возмутилась Лариса, – Да ты хоть знаешь, кто я? Знаешь?!

Мент подошел к ней и, жестко схватив ее за руки, потащил к выходу. Она еще оказывала сопротивление и истерично кричала, но их силы были неравными, и ей пришлось подчиниться. Ника оказалась более покладистой и трусливой, ей не потребовалась помощь, чтобы последовать за своей подругой.

После долгих допросов, я приехала домой уставшая и рухнула на диван.

– Ну все, теперь вы у меня попляшете, – устало произнесла я и уснула, даже не раздеваясь.

На следующий день, проснувшись рано утром и приняв душ, я собралась с мыслями и решила пойти в университет. Голова болела, ничего не хотелось делать, но я пересилила себя, собрала всю волю в кулак, оделась и вышла из квартиры.

Но войдя в аудиторию, в которой у нас проводились занятия, я чуть не ахнула.

Ника и Лариса сидели там как ни в чем не бывало на своих местах. Видимо, я плохо разбиралась в законах, но я была уверена, что полиция не отпустит их. И что одну ночь, по крайней мере, они проведут в тюрьме, где им было самое место. Увидев меня, они стали ядовито улыбаться и смеяться. Ничего не понимая, я тут же набрала номер следователя, который работал над моим делом.

Как мне показалось, мой звонок привел его в растерянность.

– Виталий Андреевич, я не могу понять, в чем дело?

– А что случилось?

– А Вы не знаете? Почему эти преступницы на свободе?!

– Э-э… понимаешь, Жанн… – начал он и запнулся.

– Нет! Не понимаю! Я ничего не понимаю! – начала кричать я, чувствуя, что в любой момент у меня может начаться истерика.

– Жанна, я прошу тебя, успокойся… Следствие выяснило, что эти две девушки к совершенному преступлению не имеют никакого отношения… – в голосе следователя не было никакой уверенности, он говорил каким-то приглушенным тоном. – В связи с этим я бы попросил тебя придти ко мне и забрать свое заявление…