Кэтрин Уэбб - Девушка из Англии

Джоан проснулась поздно и увидела, что солнце скрыто за плотными облаками. Воздух был теплым, неподвижным и влажным.

– Может, будет дождь? – спросила она у Роберта, наскоро завтракая на галерее.

Он был бледен и с мрачной решимостью пил «Кровавую Мэри».

– Может, будет. Ты куда-то собираешься?

– Снова пойду к мисс Викери, помнишь? – Роберт что-то проворчал и кивнул. Мэриан этим утром не показывалась. Рори сидел в шезлонге лицом к морю и читал газету трехдневной давности. – Что собираешься делать, пока меня не будет? – спросила его Джоан.

– То, что и делаю. Других планов у меня нет, – ответил он с улыбкой. – И вообще сегодня воскресенье. Но я бы не возражал, если б ты разрешила мне тебя сопровождать. Тебе здесь не стоит ходить в одиночку.

– Ерунда, все будет в порядке. Наслаждайся газетой.

Она мимоходом поцеловала его в щеку и убежала.

Прогулка до жилища Мод Викери не имела ничего общего с изобиловавшим треволнениями первым путешествием Джоан к ее дому. К тому же теперь Джоан пригласили, а не просто разрешили прийти – возможно, скрепя сердце. Она подошла к двери легким шагом и поприветствовала Абдуллу радостной улыбкой, на которую тот не ответил. Он был столь же невозмутим и бесстрастен, как всегда, и так же неприступен. Джоан даже подумала, не привиделась ли ей вчерашняя легкая улыбка, мелькнувшая на его лице.

– Мне сразу идти наверх? – спросила она.

– Если вам так будет угодно, мэм-сагиб, – сказал он, церемонно наклонив голову, и Джоан поняла, что на свой манер Абдулла выказывает ей большее уважение, чем раньше.

– Это мисс Сибрук? Поднимайтесь же, поднимайтесь, – позвала Мод сверху.

На первом этаже и на лестнице стало гораздо чище. Было ясно, что здесь сделали серьезную уборку. Запах аммиака все еще витал в воздухе, но теперь его перебивали ароматы курящегося ладана. В задней части дома было открыто невидимое окно, отчего поток дневного света развеивал царящий внизу мрак, и когда Джоан стала не спеша подниматься по лестнице, то почувствовала, как вмете с ней в том же направлении движется поток свежего воздуха.

Две борзые-салюки спали, как и в прошлый ее приход, в своем гнезде у стены. Мод на этот раз сидела ближе к письменному столу, на котором в беспорядке были разбросаны ручки и листы бумаги, как будто она над чем-то работала. Кольцо с синим камнем, которое она так категорично запретила Джоан трогать, лежало на том же месте в карандашном лотке. В белесом свете пасмурного дня хозяйка казалась старше, а ее лицо и волосы приобрели какой-то безжизненный оттенок.

– Вы пишете новую книгу, мисс Викери? – спросила Джоан, когда они обменялись вежливыми приветствиями.

– Нет… Ну, возможно. Я подумываю приняться за мемуары. Но видите ли, столько всего произошло. И к тому же так давно. Просто не знаю, с чего начать, – сухо улыбнулась хозяйка. – Наверно, подобное теперь неактуально, и в любом случае все решат, что я затеяла эту книгу из тщеславия. Уверена, никто не станет читать то, что я напишу.

– Конечно станут! Особенно если вы расскажете о том, как пересекли пустыню. Люди… Понимаете ли, многие вообще не знают об этом вашем подвиге, поскольку вы так и не открыли подробностей. – (Мод кивнула, но ничего не ответила. Ее губы были плотно сжаты, превратившись в узкую полоску.) – Мне всегда хотелось узнать… почему? – осторожно спросила Джоан. – Я имею в виду, почему вы никогда об этом не писали?

– Ну-у-у… – вымолвила Мод, после чего резко потянула носом. – О чем там было писать, если я пришла к финишу второй, после этого Эллиота… Кого интересуют вторые? История ими не занимается. Никогда, – отрезала она. – Так, значит, мисс Сибрук, там, в Англии, люди уже успели забыть, кто я такая?

– Они не забыли. Я же ведь помню! И пожалуйста, называйте меня просто Джоан.

– Хорошо, Джоан. Итак, люди меня до сих пор не забыли? И упоминают меня, когда пишут об истории исследования Аравии?

– Конечно, – сказала Джоан после некоторого колебания. Она солгала совсем чуть-чуть и из добрых намерений. По правде говоря, за пределами очень узкого круга имя Мод Викери мало кто знал. – А к тому же вы ведь оказались первой женщиной, которая сумела ее пересечь…

– А пишут ли о Натаниэле Эллиоте?

– Ну… конечно. Этот человек до сих пор очень известен. Ведь он был одним из великих.

– Был? Он что, умер? – резко спросила Мод.

– Нет. Но он, конечно, удалился на покой. Ему, должно быть, сейчас за восемьдесят…

– Ему исполнилось восемьдесят в этом году, – сказала Мод.

– Конечно. Я забыла, как хорошо вы его знали. Вы ведь были друзьями. Друзьями детства, да? Я читала, что он был, можно сказать, членом вашей семьи. Вы поддерживаете связь?

– Я не видела его и не разговаривала с ним почти полвека, – отрезала Мод. – Вы говорите, он удалился на покой… Не могу себе такого вообразить. Я не могу представить, что он способен угомониться.

– Ну, возможно, для всех нас приходит время, когда разумнее… несколько замедлить темп жизни.

– Что ж, посмотрим, какой вы окажетесь разумной, когда придет ваше время, Джоан, – сказала Мод колко. – Но я пригласила вас не для того, чтобы поговорить о Натаниэле Эллиоте, – добавила она тоном, не терпящим возражений. – Будьте умницей и перевезите мое кресло к дивану, ладно? Тогда мне вас будет лучше видно.

Джоан осторожно отодвинула кресло от стола. Она ожидала, что оно окажется тяжелым, но это было не так. Вблизи Джоан увидела еще более ясно, насколько худа Мод, кожа да кости, и что она хрупка, точно птица. А еще у самой линии волос на затылке у Мод она заметила шрам – полоску серебристой кожи длиной с палец, сморщенную, как ожог.

– Боже, откуда у вас этот ужасный шрам, мисс Викери? – спросила Джоан и сразу поняла, насколько бестактно ее любопытство.

Возникла неловкая пауза, после которой Мод наконец ответила:

– Этот? Клеймо, оставленное одним бедуином. Было адски больно.

– Вас заклеймили ? Какое варварство! Но зачем?

– О, мне всего лишь пытались помочь. Бедуины лечат все на свете прижиганием. От зубной боли до сглаза. Скорее всего, они сочли, что я одержимая. – Это было сказано намеренно легким тоном, но за этой легкостью угадывалось нечто темное, и Джоан не решилась продолжать расспросы, невзирая на мучившее любопытство. К чаю Абдулла принес поднос с меззе [68] Меззе – распространенный на Востоке набор блюд, подаваемых как закуски. , но Мод на него едва взглянула. – Итак, Джоан, вы навестили своего брата? – спросила она.

– Да, вчера. Было так чудесно его увидеть! Жаль, что времени на разговор оказалось совсем мало.

– А удалось ли вам убедить знакомых взять вас в Джабрин? – произнесла Мод насмешливым тоном, в котором, однако, не было злорадства.