Татьяна Алюшина - Коллекция бывших мужей

А потом все же отлепилась от стены, с большим трудом, но помылась и даже смогла, выбравшись из душа, высушить феном волосы – говорю же, чемпионка, героиня дня!

Но предательская слабость напомнила о себе, догнав, когда я вышла из ванной – под коленками вдруг стало зыбко и холодно, ножки задрожали и принялись непроизвольно подгибаться при каждом шаге, пришлось по стеночке, по стеночке, с передыханием дошкандыбать до кухни и рухнуть на стул у стола.

Я облокотилась на столешницу, свесив голову забубенную – тело мелко тряслось от накрывшего неожиданно и стремительно приступа слабости. Тряслось противно, мелко-мелко, безостановочно и как-то предательски, что ли? Вот ведь под горячим душем казалось, что жизнь наладилась, а тут эта слабость накатила, ну вот как так?

Тут мне весьма своевременно вспомнилась очередная рекомендация врача – крепкий, настоящий, лучше дорогого сорта, черный горячий чай и овсяная каша. На воде! Без сахара и без масла, только немного соли.

У меня есть прекрасная правильная до невозможности овсянка из пророщенных зерен!

Мне удалось уговорить себя подняться и заняться делом – ну, действительно, надо как-то заканчивать с этим дурацким состоянием!

И, что удивительно, пока я возилась с завтраком – варила кашу и делала себе чай, как-то на самом деле полегчало, а когда принялась есть, так и вовсе попустило ощутимо.

– Не! – почти довольно похвалилась я, шумно отхлебывая душистый горячий чаек из своей любимой большой кружки. – Правильно сделала, что из больницы слиняла! Что нам та больница, дома-то как хорошо! – И вздохнув, как довольная бабулька, повторила: – Правильно!

– Ну, что, – закончив с чайком и кашей, почувствовав робкий прилив сил, спросила я у себя куда как бодрее прежнего, я бы даже сказала: с большой долей оптимизма, – какие планы?

Сегодня планы могут быть только одни – отлеживаться, приходить в себя, пить как можно больше жидкости и восстанавливать здоровье, как настоятельно рекомендовал мне замечательный доктор Тарас Наумович Шабалин.

Ну, восстанавливать так восстанавливать – залягу с книжкой и ноутбуком в гостиной на любимом уютном диване на весь день – красота! Хоть телик смотри, щелкая каналами, хоть читай, хоть в сетях зависай, и все на законных основаниях – поправляем неожиданно и грубо подорванное здоровье.

Завтра тоже валяться буду – решила я! А что – отдыхать так отдыхать, набираться, так сказать сил, так набираться! Ничего, подчиненные справятся и без меня пару деньков. Им не впервой, а мне приятно.

Кстати, насчет подчиненных – надо бы их оповестить о неожиданном недомогании начальства. И я позвонила неизменному директору нашей сети и моей правой руке – Оксане Викторовне Истоминой, даме во всех смыслах выдающейся и необыкновенной.

– Доброе утро, Кира Андреевна, – чинно поздоровалась Оксана.

– Кому как, – не разделила ее оптимизма я.

Сообщила о своей болезни, не вдаваясь в подробности, каким именно образом ее получила, и уведомила о своем отсутствии в ближайшие два дня.

– Не беспокойтесь, Кира Андреевна, спокойно лечитесь и выздоравливайте. Вы же знаете, все будет в порядке, я прослежу, – четко пообещала она.

Вообще, Оксана Викторовна это отдельная тема – интереснейший человек и личность, и если она обещает, что за всем проследит, можно быть абсолютно уверенной: так и будет.

– Спасибо, Оксана Викторовна, – поблагодарила я искренне, но и расслабляться не дала. – Звоните, держите меня в курсе текущих дел.

– Обязательно, – пообещала повторно та и поинтересовалась, нужно ли мне что-нибудь.

А вот бог знает! Может, и нужно, я пока не соображу. Пообещала ей сообщить, если что понадобится, и с довольным сердцем отключилась.

Ну, что? Берем подушку, пледик кашемировый уютненький, книжонку – я недавно купила детективчик любимой писательницы, так за делами еще и не начала читать – вот в самый раз сейчас! И с удовольствием!

И что? – на диванчик! Хорошо!

Я распахнула дверь, сделала пару шагов в гостиную и… и словно налетела на невидимую стену – дернулась всем телом, мгновенно почувствовав, как холодная волна страха, пробежав по позвоночнику, ударила куда-то под коленки, грудь одновременно ошпарило, как кипятком, а сердце, бухнув гулко, тяжело и быстро застучало. Я придушенно вякнула что-то нечленораздельное, расширенными глазами уставившись на незнакомого мужика, сидевшего в моем кресле…!!

На полноценный крик или какое высказывание в стиле «кто вы такой?» или «что вы тут делаете?», на худой конец более продуктивного «помогите!» сил у меня не обнаружилось.

ЭТО КТО ТАКОЙ?! И КАК ОН ТУТ…?! На самом-то деле!

Высокий, стройный мужик, скорее моложавый, чем возрастной, в дорогущем костюме стального цвета, в великолепных ботинках от известного дизайнера, на лежавшей на подлокотнике левой руке из-под края рукава рубашки с золотой запонкой выглядывали явно настоящие швейцарские часы не менее известной во всем мире фирмы – богатый такой, упакованный дядечка.

А на его ослепительно белой, опять-таки повторюсь: жутко дорогой рубашке, слева от дизайнерского галстука красовались две небольшие красные дырочки… – входные пулевые отверстия, вид которых вызывал большие сомнения в том, что он ответит на мои недоуменные горячие вопросы.

Может, он еще жив, трусливо подумалось мне, пока я с большим сомнением всматривалась в его бледное застывшее лицо.

– Эй! – позвала я мужика сдавленным сипом, кашлянула и добавила немного смелости в свои намерения: – Эй, мужчина, вы кто?

Мужик предсказуемо не ответил на мои слабые попытки установить контакт.

На кого-то он похож, подумалось вдруг мне? Что-то смутно знакомое, неуловимое?

Ладно, это пофиг, на кого он там похож, а вот жив ли, надо бы проверить.

– Ты что, сбрендила? – ругнулась я на себя сиплым шепотом. – Как проверить?

Как-как?! И идиоту понятно, что проверить можно только одним способом…

Как сказал Сенека: «В беде следует принимать опасные решения!» Я сейчас определенно в беде, а опасное решение… Это как раз подойти к этому чуваку и что-то там на нем потрогать!

Бляха, как говорится, муха! Не хочу я его трогать!! И пошел этот Сенека вместе с этим мужиком, но…

Но я заставила себя сдвинуться с места и эдак сторожко, с замиранием и готовностью в любой момент сбежать, мелкими шажками подобралась к креслу, не сводя с лица незнакомца внимательного взгляда. Протянула медленно и нервно руку к его запястью и попробовала нащупать пульс…

Что там щупать – мужик был глухо и безнадежно мертв, причем уже несколько часов точно, поскольку успел остыть и стал… как бы это сказать: малогнущимся, что ли.

Как-то все это слишком пугало своим натурализмом!