Дарья Кожевникова - Опасный танец втроем

– Что это? – Перехватив его запястье второй рукой, она на ощупь убедилась в том, что не обманывается и что у Глеба в руке действительно пистолет. – Ах ты, гаденыш неблагодарный! Я к нему тащусь тут на каблуках через эту убогую улицу, изнывая от страха, я ему котлеты домашние тащу, чтоб накормить по-человечески, а он меня со стволом подкарауливает!

– Начнем с того, что никто тебя сюда не звал. – Он протянул свободную руку к стене. Выключатель оказался совсем рядом, и в сенях наконец-то загорелся пусть тусклый, но свет. – И торжественной встречи тебе тоже не было обещано.

– Ну что ты? – глядя на то, как Глеб убирает пистолет в кобуру, Маша попыталась скрыть обиду за иронией. – Очень даже торжественно получилось. И как ты, всем поголовно такой почет оказываешь или выборочно?

– Всем. Оттого и жив до сих пор.

– Но ведь ты знал, что я должна приехать! Или что, ждал со мной еще кого-то? Теперь-то я вижу, что дело вовсе не в том, что ты не желаешь втравливать меня в опасные игры, а в том, что ты вообще никому не доверяешь, и мне в том числе. Правильно, а с чего бы? После стольких лет молчания я вдруг свалилась тебе как снег на голову со своими предупреждениями. Ясное дело: втираюсь к тебе в доверие, чтобы потом тебя сдать этим самым свирелевцам, сребреников эдак за тридцать. Молодец, ты меня раскусил! Теперь и пристрелить заодно можешь, чего уж там полумерами ограничиваться!

Невозмутимо выслушав ее гневную речь, Глеб в конце лишь кивнул:

– Спасибо за разрешение. Можно я им попозже воспользуюсь? А пока проходи, раз уж нарисовалась, – невзирая на ее сопротивление, он приобнял ее за плечи и повел дальше, в просто обставленную комнату с плотно закрытыми ставнями. – Скажи, ты сама много кому стала бы доверять, если бы от этого зависела твоя жизнь? А меня, знаешь, даже не столько факт ее потери пугает, сколько то, что из-за своей преждевременной смерти я так и не успею остановить этот расчленительный беспредел, которым никто больше заниматься не хочет. Так что у меня нормальная здоровая реакция на скрип калитки и ступеней, независимо от того, жду я кого или нет.

– Ладно, проехали, – ворчливо сдалась Маша. Подошла к столу, раскрыла сумку, вытащила продукты. Спросила:

– Хлеб и турка у тебя есть?

– Хлеб есть, хоть и черствый. А про турку понятия не имею. Что ты вообще тут затеяла?

– Тогда давай любой ковшик, я уже и сама кофе хочу, – не отвечая на вопрос, потребовала Маша.

После того как аромат готового кофе растекся по всей комнате, Маша разлила его по чашкам. Одну чашку взяла сама, другую пододвинула к мрачно наблюдающему за ее действиями Глебу. Тут он поднялся и, не дожидаясь повторной просьбы, достал пакет с хлебной нарезкой. Маша, в свою очередь, открыла контейнер с котлетами и поставила его на середину стола.

– И что это? – холодно поинтересовался он, не спеша притрагиваться к угощению.

– Котлетки, – подавая пример, Маша взяла одну. – Свежие, мама сегодня утром делала.

– Так ты за этим сюда и приехала? Настырная же ты, Машка.

– Нет, не за этим. Но о делах потом. А пока бери и ешь. А не сиди с таким видом, как будто хочешь плюнуть в душу тому человеку, который от всего сердца старается сделать для тебя хоть что-то хорошее.

Вначале он как будто хотел что-то ей возразить, но потом все-таки принялся за еду. Ел он сдержанно. Слишком сдержанно, обычно мамины котлетки ели с куда большим аппетитом. Маша поддерживала компанию. Хлеб оказался не просто черствый, а окаменевший, так что пришлось макать его в горячий кофе – только так он становился мало-мальски съедобным. Но, на Машин вкус, так было даже пикантнее. Никогда еще ей не приходилось есть котлеты в таком необычном виде, а особенно в такой компании, как сегодня. Любуясь на Глеба украдкой, чтобы по возможности его не смущать, Маша откинулась на спинку стула. Когда-то, в школе, она могла позволить себе роскошь любоваться им каждый день, было бы желание. Сколько лет прошло с тех пор? С последнего звонка, отметившего переход от каждодневных встреч к многолетней разлуке? И вот встретились, а он все такой же! Суровый, предпочитающий держаться особняком, рассчитывающий лишь на свои силы. Именно про таких говорят: «И один в поле воин».

Тут у Маши зазвонил телефон.

– Ага, не выдержал все-таки, – сказала она, отвечая на вызов. – Да, Антош?

– Маш, ну ты как, добралась до места? А то я все-таки волнуюсь.

– Не волнуйся, добралась, встретили и даже не пристрелили. – Маша дала отбой и не смогла удержаться от еще одной колючки в сторону Глеба: – Агент свирелевцев звонил, интересовался, пора ли высылать группу захвата.

– А на самом деле? – игнорировал ее выпад Глеб.

– А на самом деле – таксист, который меня сюда привез, мой давний знакомый. Заметь, не такой давний, как бывшие одноклассники, но и то беспокоится о том, как я дошла. В то время как кое-кому было на это откровенно наплевать.

– Неправда. Просто я знаю, что в этом поселке спокойно, не то что в Закатовке, в которую ты собиралась наведаться. Да и не думал я, что ты высадишься так далеко, что придется потом идти.

– Вакантов, ты что, меня и в самом деле за дуру держишь?! Способную привести посторонних людей к самому твоему порогу?

– Машка, ну не заводись! Просто жизнь у меня сейчас весьма своеобразная, и другим людям в ней места нет. И я тебя сразу об этом предупреждал, да только ты меня не послушала.

– А что тут слушать? Другим рядом с тобой по жизни не было места, не только сейчас. Ты же хронический отщепенец! Но меня все-таки придется потерпеть, поскольку в данный момент я для тебя весьма полезная особа. – Маша повертела в руке чашку из-под кофе и, убедившись, что в ней больше нет ни капли, отставила ее на стол. – В общем, слушай, – и принялась излагать ему события вчерашне-сегодняшней ночи. И не только о том, что случилось с ней и о последовавшем приглашении, а также о деятельности свирелевцев на преступно-деловой ниве, и о тех компаниях, названия которых звучали вчера со сцены в перечислении ведущего.

– Да, Машка, выбрала ты себе работенку, – дослушав ее, хмуро сказал Глеб, устремляя взгляд к ее запудренному синяку. – Лучше бы канавы чистить пошла, что ли, раз институт тебя не прельстил.

Маша в ответ поморщилась:

– Ну ты прям как моя мама. Не уподобляйся ей, пожалуйста, мне ее и одной хватает. Скажи лучше, сообщила ли я тебе хоть что-то полезное?

– Кое-что – да. Я, например, не знал о том, что они совладельцы фармацевтической корпорации «Девясил». Только удивлялся, откуда они, тихо и без следов, берут препараты и оборудование, и контейнеры для транспортировки органов в том числе. Теперь понятно.

– Глебушка, а откуда ты вообще узнаешь, как и что они делают? Это ведь не так просто, как кажется на первый взгляд. Или я чего-то не понимаю? В газетах ведь об этом не пишут, по телику не показывают.