Марина Суржевская - Двериндариум. Мертвое

Я обмылась в прекрасной мраморной купальне, промыла волосы, злясь на их длину, и заперлась в своей комнате. Примерила форму Двериндариума, которую принесла Силва. Она оказалась очень похожей на ту, что носила Эмилия. Такой же удлинённый темно-зеленый мундир, напоминающий жесткое платье выше колен, тонкая рубашка и узкие штаны. Обувь – невысокие сапоги. Сверху полагалось накинуть шерстяную мантию с белой меховой оторочкой.

Я собрала волосы в пучок и повертелась перед зеркалом. Форма села, как влитая, наверняка она тоже сшита двери-асом. Жесткий мундир оказался на удивление удобным, был полностью закрытым и нравился мне гораздо больше кокетливых нарядов Ардены. Что ж, это тоже можно записать к хорошим новостям. Я переоделась в сухое платье и тихонько выглянула в коридор. Прокралась к лестнице. Кристиан сидел в гостиной и читал.

Я постояла, размышляя. Хотелось есть. Наверное, можно было бы сбегать в кофейню и потратить несколько монет из увесистого мешочка, который мне вручила Ардена. Но на улице начался настоящий шторм. Дождь усилился и яростно хлестал в стекла, словно пытался их выбить. Ветер трепал деревья и кустарники, угрожая выдрать их с корнем. Взморье бушевало, из моего окна на втором этаже были видны черные тяжёлые волны, обрушивающиеся на берег. Разбушевавшаяся стихия отбивала всякое желание покидать надёжные стены дома.

К тому же, я не собираюсь подчиняться нелепым правилам родственника! Ардена бы точно не стала.

Поэтому, гордо задрав подбородок, я спустилась на кухню. И обомлела – еды в шкафу не оказалось. Ничего. Пусто! Стерильно почти! И куда «братец» все дел? Была же еда – ветчина и сыры, и конфеты…

Живот заурчал, соглашаясь. Я яростно обернулась к открытой двери. Сквозь проем был виден мой ненаглядный «родственник». Кристиан положил книгу на колени и смотрел на меня. Он не улыбался, но я нутром ощущала, что доволен.

И это раздражало.

–Ты что, ненормальный? – поинтересовалась я, начиная методично открывать все дверцы.

– А ты сомневаешься? – поднял брови «брат». – Разве не ты называешь меня выродок и монстр, дорогая сестра?

Я мысленно вспомнила добрым словом Ардену. Да, именно так она и говорила о брате.

– Откуда тебе знать, как я тебя называю? – несколько сконфуженно пробормотала я. Вот странно, гадости делала Ардена, а стыдно – мне.

– В Двериндариум приезжали твои знакомые. Некоторые – достаточно близкие, – с прежней насмешкой отозвался февр. – Просветили.

Я помрачнела – вот же подстава! И как мне бороться со всем, что наворотила Ардена?

– Куда ты дел продукты?

– Выкинул.

Я вот тут я разозлилась. Может, Ардена не так уж и не права, питая к брату столь теплые чувства. Я медленно повернулась. И видимо, лицо у меня стало бешенное, потому что февр глянул удивленно.

– Ты выкинул продукты? – тихо, почти шепотом переспросила я. Тихо и угрожающе. – Свежие, хорошие продукты? Дюжину яиц, куски сыра и ветчины, бутыль молока, пучок лука и даже морковь? Корзинку с булочками? Фрукты? И ящичек с конфетами? Выкинул?

На стене висели ножи, и я с трудом удержалась от желания сжать один в кулаке. Ярость клокотала в горле, воспоминания голодного приютского детства не давали успокоиться. Меня трясло. Как можно выкинуть продукты? Как?! Да кем вообще надо быть!

– Лишь бы досадить мне… Выкинул… все же свежее было! Так нельзя! Ты что, не понимаешь?!

Стукнув по столу кулаком, я пролетела мимо Кристиана. Он проводил меня ошарашенным взглядом. А уже в своей комнате я привалилась к двери и закрыла лицо руками. Медленно сползла вниз, с ужасом осознавая, что наделала. Дура! Какая же я дура! Да я же чуть не сдала себя со всеми потрохами! Или сдала без всяких чуть?

Не могла богачка Ардена так отреагировать на выкинутые продукты. Что для нее дюжина яиц и бутыль молока? Это лишь для меня они означают жизнь… Несколько часов, дней или даже месяц… Это я знаю, что такое пытаться уснуть, когда живот сводит от голода. Это я знаю и ненавижу вкус хвойной смолы, которую жуют сиротские дети, обманывая друг друга, что едят конфеты и заглушая противную пустоту внутри. Это для меня конфеты, фрукты и булочки – невиданная роскошь.

Это все я. Не Ардена.

Я до боли прикусила кулак. Чокнутая! Как я могла так вскипеть? Не смогла остановиться… Теперь он точно поймет. Вон как смотрел.

Склирз ползучий!

Я ведь совсем не лицедейка и не актриса, я не умею притворяться кем-то другим! И уже сильно сомневаюсь, что внешнего сходства хватит, чтобы сойти за Ардену.

Единственное мое спасение в том, что Кристиан не виделся с сестрой много лет. Он не знает ее, не знает ее привычек и поведения. По крайней мере, я на это надеялась.

Настоящая Ардена рассказывала, что давняя неприязнь привела к полному игнорированию между родственниками. Правда, она не пояснила причину таких «теплых чувств». Ясно, что в прошлом случилось что-то, породившее эту ненависть.

Но что же делать мне? Как вести себя?

Главное – уверенность. Я не должна показывать страх. Ардена ничего не боится. Она избалованная, самоуверенная, сумасбродная и, насколько я поняла, довольно порочная богачка.

И я должна вести себя соответствующе.

Я попыталась вскочить, но длинные пряди зацепились за дверную ручку, затылок заныл. Тихонько взвыв от досады и паники, я выдернула волосы и в сердцах схватила из корзинки для рукоделия ножницы. Правда, в последний момент одумалась. И отрезала лишь запутавшуюся прядь, а не всю длину! Хотя…

Мне ведь необязательно носить настолько длинные волосы? Ну кто заметит, если я их слегка укорочу!

Чикнула ножницами и испытала хоть какое-то облегчение, увидев отрезанные золотые локоны.

И тут я ощутила на себе чужой взгляд. Обостренным чутьем человека, выросшего в ожидании удара.

За спиной – закрытая дверь. Пустая комната. И окно. Незашторенное окно со стекающими потоками воды. Рывком отклонилась в сторону и погасила лампу. Сумрак окутал комнату. А я прильнула к оконному стеклу. Сквозь пелену дождя была видна крыша соседнего дома. И на миг показалось, что на треугольном скате застыла каменная фигура крылатого чудовища, такого же, какие скалились на стенах замка. Словно змеево отродье – эфрим – слетело с черной крыши Вестхольда и сейчас смотрит в мое окно.

Но… Кажется, или чудовище пошевелилось?

Не дыша, я всматривалась в странную гротескную фигуру. Тёмный, страшный… Сидит, прижавшись коленями к черепице, опустив ладони и глядя на мое окно.

Внизу стукнула дверь, и я вздрогнула, отвернулась. А когда снова глянула в окно – крыша соседнего дома была пуста. Я нахмурилась. Да что это такое? Мне почудилось?

Ночью Двериндариум уже не выглядел безмятежным и даже безопасным. Напротив. Мне казалось, что Взморье лютует, порываясь стереть и замок, и окружающие его дома с острова. А еще – что там, во мраке, живут чудовища. Кто-то ведь был на крыше. Я точно знаю, что был.