Лина Мур - Inspiraveris. Верни меня

– Да, профессор рассказал, что пошёл за тобой, как надзиратель и ответственный за вас. Слышал твой крик, разбудил брата, чтобы не было огласки, и они пытались вытащить тебя, но не удалось. Все сорвались вниз. Господи, почему ты не уберёг мою девочку? – причитая, мама берет мою руку в свои и целует внешнюю сторону.

– Как они? – спрашиваю я.

– У профессора Велиш вывих голеностопа, ушиб плечевого сустава. У Луки сотрясение мозга и сильный шок. Но их уже выписали, только ты сутки была без сознания.

– Спать хочу, – признаюсь ей, но снова лгу. Мне требуется остаться одной. Требуется привести мысли в нормальное состояние.

– Конечно, Лия, конечно. Сейчас позову Иону, чтобы она проверила тебя и отдыхай. Я приеду утром, если будет лучше, то отправишься домой. Не люблю сама больницы, и, думаю, смогу не хуже заботиться о тебе дома, – она встаёт со стула, наклоняется, целуя меня в лоб. Выдавливаю улыбку, наблюдая, как мама в элегантном брючном костюме идёт к двери.

– Мам, – зову я её. Оборачивается. – Я рада, что ты вернулась, скучала очень.

– Я тоже, теперь ни за что не оставлю свою девочку одну. Люблю тебя, родная, – мягко улыбается она, закрывая за собой дверь.

Опускаю уголки губ и, поворачивая голову, смотрю в потолок. Сон был таким долгим, что поверила в него. Поверила во все. Немного приподнимаюсь, но все тело болит. Буквально каждая кость и мышца. Осматриваю свои руки, обработанные зелёнкой. И не вижу того самого пореза, глубокого и смертельного для меня. Усмехаюсь, радуясь тому, что все это моя больная фантазия. Сыграла со мной такую злую и страшную шутку. Но ведь рассказ Петру был… не хочу думать об этом. Это прошлое, пусть неприятное и жестокое, но прошлое ведь и его оставлю там.

Дверь снова распахивается и входит бабушка, начиная тут же отчитывать меня за любопытство и проверять моё самочувствие. Вкалывает мне обезболивающее и оповещает, что сейчас мне принесут поесть.

Невероятное облегчение в груди и наслаждаюсь вкусом пищи, обычным бульоном и гренками. Но это невероятно вкусно, после обезвоживания. Слабость одолевает, проваливаюсь в сон.

Раздаётся стук в дверь, откладываю книгу, принесённую мамой, что я взяла в библиотеке. Слава Богу, сегодня к вечеру меня отпустят, и завтра я успею на ярмарку в честь Хэллоуина.

– Да, – отвечая, смотрю на дверь. Она распахивается, и входит Лука, нервно улыбаясь, и держит в руках какую-то коробочку.

– Привет. Сбежал с уроков, решил проведать тебя, – тихо говорит он, подходя к койке. Удивлена этому посещению и только могу выдавить из себя улыбку, ведь воспоминания сна ещё живы. Хотя это всё было бредом больного человека. Меня.

– Привет, – медленно отвечаю я.

– Это тебе, – робко протягивает мне коробочку, – там выпечка от Андрея. Подумал, что тебе понравится. Ну… Петру сказал, что нравится тебе это, вот и… короче, держи.

– Спасибо большое, – чувствую, ещё тёплые вкусности внутри и даже слюна от желания попробовать собирается во рту. Откладывая, ставлю коробочку на книгу.

– А ты как? – спрашивая, поднимаю на него голову.

– Можно? – он указывает на постель, и я киваю. Садится, свешивая одну ногу.

– Я нормально, даже тошноты нет. Петру хромает, но тоже жив и приносит свои извинения, как и я. Не должен был так необдуманно поступать, но… в общем… был не в себе, – произносит он, как вижу, тщательно подбирая слова.

– Бывает, главное, что все обошлось. А что говорят в городе? Ну… про нас… нас ведь было трое, – интересуюсь я, чтобы получить информацию, которую мама не желала рассказывать.

– Ничего хорошего, Лия. Придумывают разное, но авторитет брата и твоей мамы ещё имеет вес. Придётся тебе сносить насмешки какое-то время, от этого не убежать. А так все заняты предстоящим праздником, – виновато произносит он.

– Понятно, – опускаю голову, переваривая информацию.

– Ну ладно, я пошёл, а то брат не будет долго прикрывать меня. Передаёт тебе самые искренние пожелания скорейшего выздоровления, – парень поднимается, но успеваю схватить его за руку.

– Скажи, Лука, а ты знаешь о Сакре? – неожиданно даже для самой себя спрашиваю я.

– О Сакре? Это Греция или что? – хмурится он.

– Петру… то есть профессор Велиш тебе ничего не говорил? – уточняю я. Отрицательно мотает головой.

– Прости, – отпускаю его руку.

– До встречи, береги себя, – бросает он, быстро выходя из палаты.

Падая на подушку, корю себя за этот вопрос. Никакой он не страшный и даже не опасный, как в моём сне. Обычный парень, принёсший мне вкусный подарок, который полюбился мне. Сегодня, даже крайне любезный и вызывает улыбку на губах.

Не могу отказать себе в дегустации выпечки, уплетаю все до последнего кусочка и улыбаюсь. Здорово лежать тут, все прошло, ни голосов, ни снов. А слухи переживу, ведь и, правда, между нами нет никаких отношений и быть не может. Я бы хоть что-то чувствовала, а сейчас не единого отголоска влюблённости. Наконец-то, жизнь встаёт на свои места. А о рассказах Петру я забуду, мы живые, незачем ворошить прошлое и воскрешать измученные души.

Уже в сумерках мама приезжает за мной, привозя свежую одежду. Рада уехать из госпиталя и вернуться домой. Все же родные стены помогают, хотя я не больна. Головная боль прошла, только шишка на затылке напоминает о случившемся.

– А это что? – спрашивая, снимаю пальто и указываю на чёрный мусорный пакет.

– Твоя одежда, она вся грязная и пуховик испорчен, как и ботинки. Я заказала тебе все новое и это уже привезли. Разложила у тебя в спальне и, конечно, новый айпод, как ты и просила. Он у тебя в спальне на столе, – объясняет мама.

– Я просила айфон, – смеюсь, а мама охает.

– Прости, я так замоталась. Перепутала все это. И зачем тебе айфон, если мы не пользуемся сотовой связью? – удивляется она.

– Не знаю, захотелось. А что ты ещё привезла? – прохожу на кухню, чтобы поставить чайник.

– Много вкусного. Финики, бананы, клубнику, пирожные. Все для моей красавицы, наслаждайся. А мне нужно уехать в мэрию, у нас позднее собрание, – говоря она, подходит к холодильнику и демонстрирует мне то, о чём рассказала.

– Здорово! Спасибо, мама, – радостно подскакиваю и обнимаю её.

– Не за что, родная, не за что. Пока есть возможность, ешь эти деликатесы, – улавливаю печаль в её голосе и поднимаю голову, продолжая её обнимать.

– Возможность? Что-то случилось? Из-за меня тебя снимут с поста? – испуганно шепчу я.

– Нет, мой пост принадлежит мне. Никто и никогда не заберёт у меня его. Я имела в виду то, что не знаю, когда выеду снова. Теперь сильно боюсь оставлять тебя, скоро вернётся Иона. Поругалась с ней, что она не досмотрела…

– Мама, никто не виноват, кроме меня. Это я пошла к замку и забралась туда, куда не следует. Я готова отвечать за этот проступок, даже готова быть под домашним арестом, – перебиваю её. Отрывает мои руки от себя, отворачивается от меня, обнимая себя руками.