Геннадий Даничкин - Капитан Колдомасова. Следователь Генеральной прокуратуры Российской Федерации по особо важным делам

С нескрываемым интересом капитана Колдомасову провожали взглядами все, кто попадался ей на пути, любуясь её величавой походкой и необыкновенно модным, немного экстравагантным, но при этом всё-таки элегантным видом. Отдохнувшая до невероятности, капитан Колдомасова радостно наслаждалась всем происходящим, в полной мере осознавая свою Божественную индивидуальность. При этом её нисколько не охватывала и не распирала гордыня, высокомерие и тому подобные, гнусные чувства. А только радость и отрешённость от всего, и всё это, для Господа, Бога Кршнатки.

Пройдя для безопасности тротуарами вокруг огромной площади, по которой допускалось автомобильное движение, капитан Колдомасова подошла к зданию областной прокуратуры и вошла в центральный вход.

Не поднимаясь наверх, она зашла в служебный буфет чем-нибудь позавтракать. Взяв поднос, она поставила на него стакан сметаны, стакан натурального тыквенного соку, большой, красиво обжаренный кусок какой-то свежей жирной рыбы, одну московскую плюшку, одно бисквитное пирожное и сто граммов твёрдого российского сыра, одного из лучших в Мире, наравне с голландским.

Капитан Колдомасова со своим безразличным, отрешённым видом подошла с подносом к буфетчице для расчёта. Буфетчица, – рослая, толстоватая, не старая женщина, улыбаясь своим добродушным круглым лицом, стала считать на обыкновенных счётах стоимость того, что стояло на подносе. Посчитав, она назвала сумму денег. Капитан Колдомасова подала ей деньги, получила сдачу и положила деньги в карман. При этом она обратила внимание, что буфетчица не пробивает чек на кассовом аппарате, и более того, она вообще не подходит к кассовому аппарату и никаких чеков вокруг и в помине нет.

Отметив про себя этот момент, капитан Колдомасова решила, во время своего завтрака понаблюдать ещё, за этой буфетчицей, и пошла с подносом за ближайший столик. Кроме неё, за разными столиками сидели три женщины в форме работниц прокуратуры, и один мужчина в форме старшего лейтенанта милиции.

Подошли ещё две девушки в светло-синих прокурорских юбках и в белых кофточках, явно тоже работницы прокуратуры. Буфетчица также рассчитала этих двоих при помощи счёт, не подходя и не пользуясь кассовым аппаратом, а деньги доставала и складывала в большой карман своего передника, так же, как и при расчёте с ней.

Капитан Колдомасова встала из-за столика, подошла с безразличным видом к буфетчице и на её угождающий, услужливый вопрос, что вам ещё подать, сказала безучастным голосом:

«Не могли бы вы мне подать, пожалуйста, накладную на весь ваш товар с указанием стоимости каждой единицы товара и ваше сегодняшнее меню с указанием цен, и если сохранились, то все меню за прошлые дни. Надеюсь, вы не будете доводить, чтобы у вас здесь всё тщательно обыскивали».

Буфетчица мгновенно немного покраснела, вылупив удивлённо свои глаза на эту красивую модницу. Затем она начала от стыда или от волнения багроветь, продолжая уже смотреть то ли со страхом, то ли с сомнением.

«Давайте я вам пересчитаю всё, что вы брали. Скажите, что вы брали? Может, я ошиблась. Ведь всякое же бывает», – бормотала она, держась широко расставленными руками за прилавок, всё так же вылупив глаза, с начинающим окаменевать лицом и побледневшим к этому моменту, как мел.

Услышав разборки с буфетчицей и увидев её запуганный, можно сказать, страшный вид, две недавно зашедшие девушки, встали из-за своего стола и подошли к буфетчице. Все другие посетители тоже развернулись и повернули свои головы в сторону инцидента.

«Тётя Таня, что здесь происходит?» – спросила одна из девушек, глядя на буфетчицу с состраданием и осматривая снизу-вверх строгим взглядом совершенно незнакомую, но очень красивую и рослую девушку с белой сумкой и в белой бейсболке.

Тётя Таня, с надеждой на поддержку со стороны работниц областной прокуратуры, глядя уже собачьими, вроде непонимающими, в чём дело, жалобными глазами в глаза этим двум девушкам и в глаза своим знакомым, сидящим за столиками посетителям, растерянно и жалобно, подмешивая лёгкие нотки возмущения, начала говорить:

«Да вот. Ничего не понимаю и не знаю, что тут случилось? А эта посетительница начинает требовать у меня какие-то бумаги, какие-то документы. Ничего не понимаю. Какие документы? Какие бумаги? Что ей надо? Откуда она взялась?»

Выслушав внимательно тётю Таню, обе девушки чуть ли не наперебой начали говорить:

«Девушка? Как вам не стыдно? Пришли сюда, и начинаете! Во-первых, это служебный буфет! Если уж пришли, то ешьте, вон, свою рыбу, и идите потом отсюда. Не просить же нам вот этого милиционера, чтобы он вас отсюда попросил выйти или начал выводить силой. Ходят тут. Вон сколько столовых полно вокруг. Все сюда прутся. Проходной двор, что ли? А проверить здесь документацию и всё остальное, мы и сами сможем, и сами проверяем, когда надо»

После этих слов, получив броневую защиту, тётя Таня возмущённо вставила:

«Ходят тут, всякие. Чего им нужно?»

Пока они всё это говорили, капитан Колдомасова, опёршись правым бедром о прилавок, скрестив руки на груди, безразлично осматривала обеих этих девушек своими ничего не выражающими глазами с полуопущенными веками, не проявляя к ним совершенно никакого интереса, что, постепенно заводило и бесило их обеих. Потому они и разгорячились в конце своей речи. Кроме всего, разгорячённые, они начали думать, что эта, – случайно забредшая и пытающаяся что-то выяснять у их буфетчицы, просто какая-нибудь самомнительная и «деловая», смазливая при этом, но именно лоханка, раз она ничего не возражает и никак ни на что не реагирует.

«Ты что, дура?» – сказали они ей, почти в один голос.

Закончив говорить, они не вернулись за свой столик и никуда не пошли, оставшись стоять на месте в ожидании, что эта смазливая девушка в симпатичной, белой бейсболке и с фирменной итальянской, кожаной белоснежной сумкой, отойдёт, наконец, хотя бы за свой стол, есть свою рыбу.

Выдержав короткую паузу, капитан Колдомасова ровным, ничего не выражающим и бесстрастным голосом произнесла:

«Знаете, что я вам обеим скажу? Если вы обе не хотите потеть у меня на допросах, вместе со своей тётей Таней, то идите, пожалуйста, обе отсюда на свою работу и доложите прямо сейчас секретарю в приёмной, что, здесь произошло. Скажите, что вас отправила капитан Колдомасова. А чтобы вы не сомневались, – вот моё служебное удостоверение».

Не успела Капитан Колдомасова отвести немного в сторону левый борт пиджака, чтобы достать из внутреннего нагрудного кармана своё служебное удостоверение, как обе девушки, глянув ей в глаза своими, вдруг испуганными и обречёнными глазами, опустили виновато их вниз, и нагнув головы, испугано переглядываясь между собой, пошли спотыкаясь, из буфета. Не став доедать то, что они купили себе в этом буфете.