Евгений Черносвитов - Сага о Белом свете. Порнократия. Книга вторая. Часть первая

При этих словах выражения лица у Кирилла стало растерянным и глупым. Нижняя челюсть отвисла… После затянувшейся паузы, от которой у Леры тревожно забилось сердце, не сморозила ли она глупость? Не обнаглела ли?..

– Ты – молодец, моя Леди! – сказал Кирилл и быстро поцеловал Леру в губы. Его «маска» перепрыгнула на лицо Леры. Кирилл бодро спросил:

– Лера… а, когда Вы держали ЕГО над унитазом, Вы что чувствовали?

– Береш у руку – маєшь річ! – Лера громко рассмеялась, и подхватив Кирилла Кирилловича под руку, потащила его в ванную… Он не сопротивлялся!

– Так, маэшь или відчуваєш?

– Да, и то и другое!.. Круто, одним словом, как сказала бы Анжелина…

Они вошли в ванную комнату…

…Кирилл медленно, смотря в широко открытые глаза Леры, развязывал пояс ее халата. Она дернула плечами, и халат свалился к ее ногам, вслед за поясом. Лера стояла перед Кириллом обнаженная. Только белые простые трусики были на ней. У него перехватило дыхание! Она была прекрасна! Белизна слоновой кости с розовыми оттенками и голубыми прожилками… Он начал медленно снимать с нее трусики, пристально смотря ей в глаза. Она также медленно начала развязывать красную ленточку, удерживающие ее густые волосы в пучке. Волосы рассыпались, покрыв ее грудь и спину. Кирилл положил руки ей на талию, продолжая смотреть ей в глаза. Потом одним рывком приподнял ее и взял на руки. Она обвила руками его шею. Так они вошли в кабинку душа!.. Не опуская ее на красный мраморный пол, Кирилл одной рукой быстро включил ледяной душ. И прижался губами к ее, чуть приоткрытому рту. Дыхание ее было ровным. Он позволил ей медленно разогнуть колени и встать на пол, придерживая ее за бедра. Лера дернула головой, сбрасывая волосы с лица. Она смотрела полными глазами в глаза Кирилла. Губы ее слегка шевелились, как будто она что-то говорила шепотом. Кирилл обнял ее. Его руки были у нее на спине. Мгновение – и он рывком прижал ее к себе. Она прильнула к нему, словно втираясь в него. Губы ее продолжали что-то шептать. Ноги ее, стройные, длинные, сильные, были раздвинуты. Едва ее руки оказались на его плечах, как он вошел в нее. Она глубоко вдохнула. Рот ее открылся. Она словно заглатывала воздух. Ей словно его не хватало. Когда он медленно начал шевелить бедрами, его ладони, в такт его движениям, гладя ее спину, спускались вниз, к ее бедрам. Он раздвоился! Одна половина его наслаждалась ее чистой, утонченной красотой. Другая половина – наслаждалась ощущениями слияния его плоти с ее плотью. Так продолжалось минут пять Вечности! Еще между ними что-то было. Но, это «что-то» таяло, как мед в кипятке! Она внезапно положила руки Кириллу на бедра. И он почувствовал, как сильно и нестерпимо ее желание быть поглощенной им и поглотить его. Ледяные струи воды, ее шум, они не ощущали. Они ничего не видели, только глубину расширенных зрачков друг друга. Он чувствовал ее. И чувствовал, что она, как снегурочка, тает на его глазах под лучами его страсти. Они продолжали смотреть в глаза друг другу. А, их тела уже были в состоянии головокружительного танца. Ритм стремительно ускорялся… Времени не было. Вообще ничего не было. Внезапно, они громко выдохнули. Она застонала. Он прижался губами к ее груди, пряча свой крик! Потом немного отклонился от нее, чувствуя, как наполняет ее. Она была открыта полностью. Она впитывала в себя его!.. Струи ледяного душа стали окутывать клубы пара, поднимающиеся от их тел. Словно они купались под кипятком…

…Он вышел из нее. Она сползла на пол, встав розовыми коленями на красный мрамор. Взяла в ладони, как берут пиалу, наполненную до краев, все, только, что выбросившее в нее сильной струей горячую массу. Она, эту «массу» чувствовала своим, наполненным до краев, влагалищем. Ей казалось, что оно переполнено! И, начала лизать, широко открыв рот, как лижут кошки своих, новорожденных детенышей. Он нее чувствовал своего тела. Были одни ощущения пронзительного наслаждения и оглушительной радости. Плотского счастья! Она осторожно и нежно взяла его плоть в рот. Он, погрузив пальцы в ее мокрые волосы, рывком привлек ее голову к себе, чувствуя, что в ней, в Лере, полностью! Дыхание ее стало частым. Она сосала и всасывала, сосала и всасывала, пока он не начал вновь наполнять ее! Она глотала. Он видел через розовую пелену, как расцветает ее лицо, начинает, словно светиться, ее мраморная, длинная и гибкая, как у лебедя, шея. Видел, как ее соски вздернулись и замерли, как будь то встали на стражу! Он уже не сдерживал свой крик, вопль, рык! Опорожнил себя в нее полностью еще раз. Она села на пол, широко раздвинув ноги. Влагалище зияло. От него волнами поднимался жар. Она запрокинула голову, посмотрела в глаза Кирилла, улыбнулась, положила ему руки на бедра и одним движением развернула его на 180 градусов. Он зажмурился. Маленькие теплые лапки побежали по его ягодицам. Бежали лапки кругами. И, не успел он подумать, как зверек оказался в своей норке! Этого он уже не мог вынести! Он завопил от непосильного наслаждения! Ему захотелось вырваться, но, не освободиться. Ему очень сильно захотелось измять все это чертовски сладкое тело по имени Лера, в своих ладонях, как мнут глину, прежде чем бросит ее на каминную, еще горячую от пламени, стену! Кирилл упал на Леру, повалив ее навзничь, и начал сильно мять ее грудь, живот, потом зажал в широкой ладони все, чтобы не погрузить туда свой кулак! Затем, словно опомнившись, встал. Лера еще лежала, распластанная на красном полу. Струи воды текли по их телам. Он стоял над ней, словно коршун, присматриваясь, куда нанести клювом удар! Она повернула к нему лицо. Она улыбалась, полная счастья и блаженства! Она была его женщина! Она знала его мысли. Они мыслили об одном вместе и сразу! Он подмигнул ей, и рывком оторвал ее от пола. Она встала на ноги. Он еще раз констатировал, как она прекрасна, какие стройные и точеные, какие сексуальные у нее ноги! Пальчики стоп, стопы узкие с высоким подъемом, признак аристократизма, если верить Бальзаку, знатоку не только женских душ, но и женских тел… Тонкие щиколотки, тонкие голени и божественные, эротичные колени. Бедра, пышущие страстью и неутолимым желанием. Желанием быть его женщиной, с пят до затылка с завитками! А, какие у нее ноготки? И, такое богатство просто пропадало в ПГТ Абрикосово! Во власти узкоплечего, толстозадого и пузатого, чтеца-графомана! Есть графоманы, которые ловят кайф от того, что пишут. Есть графоманы, которые ловят кайф от процесса чтения. Тех и других очень много! «Читающая Россия», ты из кого состоишь? Ты за кого стоишь?.. Кирилл отбросил вдруг завладевшим им мысли, и взглянул на Леру. Она улыбалась, как будь то, он говорил вслух! Кирилл, стряхивая с себя последнюю хульную мысль, провел ладонью по своему лицу. Потом, наклонившись, подняв за подбородок голову Леры, также провел ладонью по ее лицу. Дальше, уже не о чем не думая, он взял Леру за талию правой рукой, развернул ее к себе спиной. Ему показалось, что она сказала: «Да!» Прижав ее ягодицы к себе, он другой рукой стал наклонять ее. Она поняла, и согнулась так, что грудью прижалась к своим бедрам. Кирилл крепко держал ее одной рукой, слегка отклонившись, словно хотел со стороны рассмотреть ее розовую попку и все ее прелести, которые пока еще были скрыты у нее между ягодиц. Она раздвинула ноги. Потом крикнула, сквозь шум воды: «Держи крепче!». Или ему это показалось? Он крепко держал ее за талию. Она легла на его правую руку, как гимнаст на перекладину, и еще раз согнувшись и прижавшись грудями к своим бедрам, обоими руками широко раздвинула свои ягодицы! Теперь он видел все. И все было – верхом его желаний. Он провалился сначала в одну пропасть, извергнул в нее горячую струю спермы, потом вошел в другую, как входят к себе домой, после длительного путешествия! Лера задышала быстро, громко повторяя: «Да, да, да! Родной мой…» Вечность вновь опрокинулась на них… Они очнулись, сидя на полу, руки обоих болтались, как плети. Ноги валялись, переплетясь! Они смотрели в глаза друг друга и блаженно-глуповато, тихо смеялись, не понимая, что их смешит… Потом встали, как по команде, их кисти встретились на вертушке «Hot!». Переглянувшись, они перекинули руки на вертушку «Cold!» Потом начали дурачиться, крутить, то «Cold!», то «Hot!», то «Cold!», то «Hot!»… А, потом, когда, видимо это надоело, Лера вдруг встала на колени, словно для молитвы, и, протягивая руки к Кириллу, сказала, просящим голосом: «Помочись мне на лицо!» У Кирилла вздернулись брови! Лера опередила его вопрос, сказав, что у нее вполне естественное желание… Желание сексуально голодной женщины, долго наблюдавшей, как член, которого она хотела в себя, «спускал» в унитаз, несмотря на то, что она крепко его сжимала в своей ладони!..