Инна Георгиева - Ева. Колыбельная для Титана

Резко обернувшись, я нашла глазами Казакову и кивнула уже на бегу. Полю, правда, это не остановило: хорошенько размахнувшись, она послала снежок мне в голову. Но я-то привычная! В меня сегодня уже тарелкой бросались: знаете, как быстро учишься уклоняться?

– Мазила! – крикнула, когда снаряд, пролетев надо мной, белой кометой впорхнул в салон. «Снайпер» замерла на полусогнутых.

– Да нет, – пробормотала растерянным тоном. – На этот раз я, кажется, попала. Бежим! – и, не оглядываясь, первая помчалась в конюшню.

Из глубины машины ей вслед громко и с чувством матерился заклинатель.

Полина взгромоздила на Нимфу (к моему приезду гнев тренера несколько поутих, и наказание в виде Горбунка было решено перенести на «как-нибудь потом») тяжелое седло, подняла на меня задумчивый взгляд и с тоской протянула:

– Что-то у меня в последнее время ничего не складывается.

Я оторвала глаза от подпруги:

– Это ты сейчас о снежке? Не переживай, Алекс простит. Ты же ему не камень в стекло швырнула, в конце концов.

– Да я не об этом, – скривила рожицу готесса и вдруг как рявкнет: – Рот открой!!!

Боже, какой голосище! Я аж за сердце схватилась, а Нимфа, которая в очередной раз упрямо отказывалась взять в рот трензеля, хватанула их с таким рвением, будто собиралась проглотить.

– Такое чувство, что от меня отвернулась удача, – как ни в чем не бывало продолжила Полина. – С Богданом вон рассталась.

– А как же твой мегарасчудесный план по его возвращению? – изогнула я бровь. – Или ты больше не веришь в его успех?

На меня подняли мрачный и даже чуточку обиженный взгляд.

– Я всегда верю в успех своего дела! Просто на меня, кажется, напал весенний депрессняк. Как думаешь, такой бывает?

Фигасе заявленьице!

– Полина, – нахмурилась я. – Ты одна из самых умных людей, которых я знаю. Как ты можешь страдать от депрессии?

– То, что я умная, Ева, еще не значит, что я не могу маяться дурью! – резко ответила подруга, сопровождая заявление скорбным вздохом. – А знаешь, что в этой ситуации самое поганое? У меня тупо не получается пострадать от души!

– Э… – Я поскребла в затылке. Неужели страдания вдруг стали противозаконными, раз ей кто-то мешает? – Почему?

– Ну, я зашла сегодня утром на сайт, где обычно тусуются такие же убогие… в смысле ущемленные жизнью, но в целом – очень даже приятные люди, и нашла там девчонку с интересной аватаркой. Дай, думаю, ей выскажусь. Дура!

– Девчонка? – уточнила неуверенно.

– Да я – дура! – отрезала Полина. – Я-то думала, эти сайты нужны, чтобы помогать и поддерживать друг друга, а не чтобы выливать на головы другим страдальцам тонны негатива. Короче, я успела только поздороваться, а дальше… Знаешь, я в конце даже какой-то неполноценной себя почувствовала. Серьезно! Потому что она мне такую жесть рассказала, что я по-любому выхожу победителем по жизни. Одного не понимаю: раз у меня все так хорошо, чего ж мне тогда так хреново?! Но жаловаться как-то уже расхотелось. Потому что я слезливую историю этой барышни ну никак не переплюну. У нее такие проблемы!

– На личном фронте? – попыталась угадать я. Блин, ну а от чего еще страдают девушки Полинкиного возраста? Те, у которых проблемы посерьезнее, а возраст повесомее, на сайтах не сидят.

– Да на всех фронтах! – выдохнула готесса, пытаясь выровнять стремена. – Ее послушать, так на землю пришли всадники Апокалипсиса! И сосредоточились, падлы, конкретно на ней!

Я мысленно хихикнула, стараясь при этом сделать максимально скорбное лицо. Но это было сложно, так как по факту получалось, что Полина злилась от зависти. Мол, чего это кому-то хуже, чем мне, раз у меня депрессия? Вот уж точно – непреодолимое желание быть лучше всех. Во всем. Даже в количестве проблем.

– Знаешь, – пришла вдруг мне на ум интересная идея, – выслушать я тебя, конечно, могу. И посочувствовать тоже. Но лучше приходи к нам сегодня, в карты поиграем.

Полина тяжело вздохнула, кивком головы приказала мне запрыгивать на Нимфу. Коняшка послушно дождалась, пока я суну одну ногу в стремя, и медленно, будто нехотя, шагнула вперед.

– Стой-стой-стой! – запрыгала я следом, вцепившись обеими руками в седло и стараясь отыскать точку опоры, чтобы оторваться от земли. Полина закатила глаза и от души хлопнула подлую кобылу по крутой шее.

– Фррр! – недовольно мотнула головой Нимфа, что на человеческий язык можно было перевести как «не мешай мне тренировать эту убогую!». Но осталась стоять. Потому что с Полиной и так шутки плохи, а уж когда она в печали… М-да, этот человек не любит страдать в одиночестве.

– Сообразительная кобылка, – процедила я сквозь зубы, поднимаясь наконец в седло. – Нахальная как бандерлог, но сообразительная.

– Так что ты про карты говорила? – напомнила Полина. – Во что играть будем?

– Понятия не имею, – пожала плечами. – Там все Егор организует. А это важно?

– Ну, как сказать, – ехидно протянула Казакова. – В японские техонбики я вам компанию точно не составлю.

Удивленно опустила на подругу взгляд:

– Полечка, Егор предложил участвовать всей семье. Включая меня. А значит, играть будем либо в дурака, либо в подкидного дурака.

– Не-э… – тут же нахмурилась готесса. – В эту фигню я не шпилю! Это скучно и неприбыльно.

Я коварно улыбнулась:

– А если на желание?

Лицо подруги тут же приняло заинтересованный вид.

– Богдан участвует? – без обиняков спросила она. Я кивнула. – Ладно, так и быть, я в деле.

– Кстати, о Богдане, – я тронула Нимфу каблуками, заставив неспешно потопать к выходу из конюшни. – Как тебе с Реммао живется?

– Да нормально, – без особого энтузиазма ответила Поля. – Вчера слопал два пакета чипсов. Еле отобрала. А до этого – всю морковку. Так сегодня проснулся рыжим и с подозрением на гастрит. Который, к счастью, оказался обычными коликами. А вот не фиг было жрать всякую дрянь, тем более в таких количествах.

Со вздохом покачала головой: ну да. Чипсы и морковь – стандартный холостяцкий набор Полины. И еще шоколад, но его, я так понимаю, Реммао не досталось. Интересно, скоро мистик сдастся и вернется к нам? Ну, в смысле, к нашему забитому продуктами холодильнику?

– Ты это, не отвлекайся! – видя, что я сосредоточилась на своих мыслях, в которых ясно представляла Реммао на больничной койке, прикрикнула тренер и распахнула двустворчатые ворота конюшни.

Кивнуть я уже не успела: доселе спокойная, как мягкий ветерок теплой летней ночью, кобыла вдруг обратилась ураганом и помчалась к свободе резвым карьерным галопом. Мое наличие в седле ее особо не беспокоило. Она вообще частенько делала вид, что меня нет, демонстрируя потрясающее умение с полоборота превращаться из доброй и послушной няшки в сумасшедшую зверюгу. Талантливая коняшка. Доктор Джекил со своим мистером Хайдом даже рядом не валялись.