Галина Гончарова - Тайяна. Влюбиться в небо

– Чудовище! Купаться пойдем! Поняла? С мылом! Вот как тебя, такую, домой пускать? Ты же на кровать полезешь!

Судя по морде Ааши – да, полезет. И с огромным удовольствием. И насчет зелени она тоже специально, вот!

Яна вздохнула и направилась в дом. Волчица повернула морду к Рошеру и оскалилась. И он готов был поклясться: зверюга улыбалась. Чувство юмора у волков? Или это уже не совсем волки?

Для начала Рошер и Яна решили навестить место происшествия. Тело-то никуда из дома стражи не денется, разве что к родным, но это – завтра. А вот на месте… Может пойти дождь, могут набежать люди, тогда точно ни концов, ни следов не найдешь…

Они успели.

Пока по городу не пошли гулять слухи о смерти дочери градоправителя, можно работать нормально. Вот спустя дня два начнется. Любопытство людей неискоренимо и интерес к месту смерти – тоже.

– Кто ее нашел?

– Ланист.

– Каррер? А он там какими судьбами?

– Катался верхом с утра, вот и нашел.

– А кто еще?

Рошер рассказывал, как прошло утро. Нархи-ро слушала, Ааша носилась вдоль дороги, гоняясь за птицами, подпрыгивая и смешно подергивая лапами в полете.

Сараи стояли на месте, радуя взгляд дырявыми крышами и покосившимися стенками.

– Вот там она и лежала, – указал Рошер.

Яна потрепала волчицу по загривку:

– Ааша, ищи. Ищи следы, маленькая моя. Кто был, что делал…

Волчица нырнула в травяные заросли и мгновенно скрылась из вида, а Яна посмотрела на Рошера.

– А что тут вообще где?

– Вот сарай, где спал Ивар… Ну, тот приказчик.

– Посмотрим?

Яна открыла дверь и прошла внутрь. В сарае была сумрачно и пыльно, куча соломы в углу примята.

– Здесь?

– Ну да…

Яна поворошила кучу носком сапожка.

– А он крупный? Этот Ивар?

– Ну… не мелкий, точно. А что?

– Понимаешь, такое ощущение, что тут двое спали. Нет?

Рошер пригляделся.

Слежавшееся сено не то чтобы хранило отпечатки тел, но… верно. Для одного вмятина крупновата.

– А если он ворочался всю ночь?

– Ты сам-то в это веришь?

Рошер не верил. Отлично знал, что пьяный – как дохлый, как упал, так и лежать будет. Именно потому они так часто захлебываются блевотиной или отлеживают конечности, да так, что только к магу идти или отрезать к Раш. Да, так бывает.

– Двое? Синта?

– Возможно. Или та девица, которую снял Ивар.

– Думаешь, тут был кто-то еще?

– Не знаю. Ааша сейчас расскажет.

Рошер кивнул. Расскажет. Волчица.

Ну и что? Уж не глупее некоторых людей! А если посмотреть, то так даже и умнее, и уж точно порядочнее.

– А где лежала Синта?

Вдвоем Рошер с Яной обошли примятую траву.

– Крови маловато, – заметил Рошер.

– И что с того?

– Или нож остался в ране, или наш убийца – точно не приказчик.

– Почему?

– Хладнокровие должно быть… Ты видела, как убивают?

– Я видела, как умирают. И что?

– Это же не минутное дело, понимаешь? От ножа, даже если он попал в нужную точку – тоже. Должна прекратиться агония, потом убийца ждет несколько минут, чтобы кровь прекратила течь, и выдергивает нож из раны…

– Я поняла. Хладнокровие? Не совсем верное слово. Это должен быть человек очень жесткий, решительный, даже жестокий, но… Такие не убивают ради развлечения?

Рошер задумался:

– Да, ты права. Синта или что-то знала, или видела, пусть случайно.

– А те двое…

Рошер припомнил обоих мужчин и чуть скривил губы.

– Яна, не обижайся. Приказчик вообще тряпка, но и Ланист не смог бы. Вот так убить Синту – нет.

Яна прищурилась в ответ:

– Так убить или убить Синту?

Сатро Вайст коротко ругнулся:

– Р-раш! Все время забываю, насколько ты не человек.

– Надеюсь, что и не дура. Ланист спал с Синтой?

Под взглядом серьезных больших глаз солгать Рошер не рискнул.

– Время от времени.

– И когда было последнее время?

– Вчера.

Яна поморщилась:

– М-да, я знала, что он неразборчив, но чтобы так? Курильщица смолки – это ведь… как помойное ведро! Туда кто хочет, тот и сливает, она же после дозы под ишака ляжет, я читала…

Рошер покачал головой:

– Они давно знали друг друга. Это случалось – и все.

– Но ты прав. Так бы он любовницу убить не смог. Духу не хватило бы.

– А вдруг?

– Нет. Не верю.

– Потому что он тебе нравится?

– Да, и это тоже. – Яна сорвала травинку, бездумно сунула в рот, пожала плечами. – Он легкий. Вроде Диолата, но безобидный, а мне хотелось развеяться.

Вычленять главное Рошер тоже умел:

– Хотелось? А теперь?

– Брезгливо. Понимаю Аэлену.

Рошер кивнул. Ну да, Диолат… Мужчины иногда считают, что чем больше побед, тем больше уважения. Но не всегда, и не у всех женщин.

– Я думал, у вас будет что-нибудь серьезное…

– Серьезное? Вряд ли. В Лесу мы относимся к этим вещам проще, но мне все равно не хотелось, чтобы мой первый мужчина был таким…

– А я думал…

Яна пожала плечами. Точнее она и сама не знала. Ланист – милый, веселый, обаятельный… Может, и стоило бы попробовать, опыт-то у него есть… Но сейчас ей неприятно.

Ааша вывернулась из травы, прекращая своим появлением тягостный разговор.

– Лапа моя! Ну, показывай, что нашла?

Волчица приостановилась и медленно-медленно двинулась через бурьян, маня за собой хозяйку. Рошер последовал за Яной.

Небольшая полянка встретила их птичьим щебетом. Яна присмотрелась, прошла чуть вперед, стараясь не наступать на следы, и Рошер в очередной раз подивился, как она легко ходит. Словно бы и трава под ее весом не приминается.

– Не знаю. Посмотрим, что тут произошло?

– А ты в этом разбираешься?

– Ну… я же из Леса. Следы-то всяко читать умею.

– И что они говорят? – Рошер предусмотрительно не лез на поляну, чтобы не затаптывать.

– Тут было две лошади. Сначала. Потом один из всадников спешился, второй оставался в седле. Вот, видишь, трава примята? С этой стороны – копыта, лошадь стояла достаточно долго, с грузом на спине, переминалась с ноги на ногу. А тут – отпечатки сапог. Человек сначала спешился, разговаривал, люди не умеют говорить, стоя на одном месте, и он расхаживал по поляне, а лошадь – за ним. Вот здесь он опять вспрыгнул в седло, и лошади пошли… Туда.

Яна махнула рукой, предлагая Рошеру пройтись в том направлении. Так сатро Вайст и поступил.

– Лошади шли шагом, бок о бок…

Рядом из кустов вывернулась Ааша, тихо рыкнула, дернула головой в сторону.

– Та-ак… А там что?

Яна ловко скользнула через кусты, Рошеру так не удалось. И откуда тут такая колючая ежевика? Пока отцепишься…

– Ты чего?

Рошер коротко кивнул на куст. Яна подошла, скользнула пальцами по ежевичной плети – и сатро Вайст обрел свободу.

– Этих двоих кто-то подслушивал.

– Серьезно?

– Там отпечатки сапог. Мужских.