Оксана Гринберга - Королева. Выжить и не свихнуться

Пожевав губы, Уильям произнес:

– Как вам будет угодно, моя королева!

– Елизавета, – напомнила я. – Прошу, зовите меня по имени.

– Не сомневаюсь в вашей дальновидности и его преданности, Елизавета! К тому же Эшам служил при дворе вашей покойной сестры Марии в должности министра иностранных дел. Думаю, он справится наилучшим образом, – и Уильям махнул рукой, подзывая писаря, возникшего словно из ниоткуда, чтобы нацарапать на бумаге волю королевы.

Эшам – бывший министр иностранных дел?! Ну что же, тем более справится! Тем временем я уже поздравляла польщенного Роджера с новой должностью, подозреваю, денежной и престижной. Также потребовала выделить ему комнаты во дворце, потому что я буду нуждаться в нем постоянно. По крайней мере, в первое время.

– Когда мне приступать к новым обязанностям? – спросил он после того, как порядком утомил меня изъявлениями благодарности.

– Сию же минуту! Теперь ваше место подле меня. И помните о нашем ночном разговоре, – предупредила его

Но прежде чем наша процессия отправилась в часовню, рыжеволосая девушка, одетая в роскошное зеленое с белым платье, подала мне молитвослов. Ее внешность показалась странно знакомой.

– Желаете держать его в руках, ваше величество, или позволите мне нести? – любезно поинтересовалась она, сжимая книгу в коричневом переплете. Что-то было в лице девушки такое… знакомое!

Может, цвет глаз? Волосы, овал лица? Нет же, все вместе! Она была точной копией той женщины, что недавно посмотрела на меня из зеркала! Только на несколько лет моложе.

– Бойтесь данайцев, дары приносящих! – раздался тихий голос Роджера, стоявшего позади меня. Личный секретарь уже приступил к работе. – Это Летиция Ноллис, ваша двоюродная сестра, дочь вашей тети Марии Болейн. Присмотритесь к ней внимательнее, Елизавета!

– Пожалуй, я самостоятельно донесу слово Божье до часовни! – сказала я фрейлине, забирая из ее рук молитвослов.

Роджер хмыкнул за спиной, Летиция взглянула с изумлением, Уильям кашлянул, затем погладил бороду. А что я такого сказала?..

И мы пошли. Сперва через анфиладу гостиных и приемных, вызывая массовый падеж придворных. Мужчины, как один, склонялись передо мной, становясь на колено, дамы приседали в глубоком реверансе. По подсказке, пришедшей изнутри, я поднимала некоторых особо ретивых движением руки. Со всех сторон доносился шепот: «Королева! Королева жива!» Некоторым даже удалось коснуться длинного шлейфа моего белого платья, который поддерживала маркиза… Черт, забыла ее имя!

Мы шли. К процессии присоединялось все больше и больше народу. Теперь ее возглавляли бароны, графы, рыцари ордена Подвязки, в именах которых, услужливо подсказанных Роджером, я моментально потерялась. За ними выступал Хранитель большой печати – о, хоть его запомнила! – сэр Николас Бэкон. Подле него – двое служителей. Первый нес королевский скипетр, второй – державный меч в красных ножнах, украшенных королевскими лилиями. Эти вещи я смутно помнила еще с коронации. Затем шествовали мы с Роджером, нашептывающим мне в одно ухо имена, и Уильямом, порывавшимся нашептать во второе о государственных проблемах. Последнего я отгоняла, как назойливую муху, но улетать он не собирался. По обеим сторонам нашей процессии с хвостом из фрейлин и придворных дам выступали гвардейцы с позолоченными секирами.

Вот и сходила Лиза тихонечко в церковь!..

Затем в одном из приемных покоев я заметила его – уже виденного ранее темноволосого мужчину, смуглым цветом лица походившего на испанца. На нем был костюм из светло-серого полотна, расшитый мелкими розочками и драгоценными камнями. Мужчина вовсе не показался смешным в немного нелепой средневековой одежде. Наоборот, выглядел элегантно и… мужественно.

Ловко склонился передо мной, но глаз не опускал, словно дожидаясь, когда мы встретимся взглядами. Встретились, и сердце почему-то застучало быстрее, а кровь прилила к щекам. По телу прокатилась горячая волна, вызвав всеобщую дезориентацию мыслей и чувств.

Что же со мной происходит? Ведь я знать не знаю этого человека! Видела лишь однажды, когда он вынес меня на руках из королевской баржи. Наконец, поняла, что это происходит вовсе не со мной, а с ней. Вернее, с чужим телом, которое столь бурно реагировало на незнакомца. Кто же он такой?

Толкнула Роджера локтем – нечего увиливать от своих обязанностей!

– Роберт Дадли, друг вашего детства, – тут же раздался тихий голос. – Елизавета, неужели вы забыли того, с кем были заключены в Тауэр?..

Я промолчала. Как можно забыть то, о чем никогда не помнила? Отвела глаза, прошествовала мимо Роберта, спиной чувствуя его взгляд, от которого по позвоночнику разбегалась горячая поземка.

Ну и пусть!.. Пусть смотрит, я его все равно не знаю!

Затем мы снова шли и шли. Через коридоры, комнаты, залы, сквозь длинные галереи и переходы, в окна которых я видела заснеженный сад. Если меня не приведут обратно, то, подозреваю, я заблужусь и буду вечно скитаться по дворцу призраком отца Гамлета! Не успела всесторонне обдумать эту мысль, как наша процессия вошла в очередной парадный зал, и я увидела картину, занимающую весь его потолок.

На ней была изображена семья: отец – грузный рыжеволосый мужчина в черной одежде, почти полностью скрываемой плащом из золотой ткани. Вид он имел суровый и решительный, в отличие от кроткой и задумчивой женщины в коричневом платье. В ее темных волосах было что-то наподобие русского кокошника, расшитого жемчугом. Подле них – трое детей. Старшая девочка, вернее, уже девушка – темноволосая, с серьезным лицом и поджатыми тонкими губами. Светловолосый мальчик лет девяти-десяти походил на ангелочка с наивным и любознательным взором. На нем был красный придворный костюм, на голове – залихватский берет с белым пером. Но моим вниманием завладела другая девочка-подросток.

Остановилась. Состав из придворных, немного побуксовав, тоже замер, словно чья-то решительная рука дернула стоп-кран. Я же смотрела на девушку, и она смотрела на меня. У нее были длинные рыжие волосы, спокойное и уверенное лицо. Красное платье цвет в цвет с одеждой маленького принца. В руках она держала книгу.

Это была Елизавета, я ее узнала! Вздрогнула, почувствовав на себе внимательный взгляд. Но ведь она умерла! Умерла, а я… Я, кажется, свихнулась окончательно, потому что ощущала в этом зале ее незримое присутствие.

– Ваша семья, – тем временем бубнил Роджер, кажется, окончательно смирившийся с тем, что королева забыла все на свете. – Ваш отец, Генрих VIII, его шестая жена – Екатерина Парр. Ваша старшая сестра – королева Мария, скончавшаяся два месяца назад. Младший брат – король Эдуард, умерший в возрасте пятнадцати лет. Вы сами…