Любовь Черникова - Любовь понарошку, или Райд Эллэ против!

– Эрпи! – раздраженно рыкнул Глод. – Не майся дурью, ешь!

На нас обернулись гости, и я попросила тихо, почти шепотом:

– Риан, – так мне с тобой не расплатиться. Хотела спросить… Можно я верну долг завтра? То дело, о котором говорила… Все сорвалось, но утром мне обещали деньги.

Бесы! Что за лепет?! Аж самой противно. К горлу подкатил ком, почему-то неудержимо захотелось плакать. Так, Халли, кажется, у нас очередной кризис? Слишком много всего навалилось, да еще и женские дни на подходе…

Глод резко вскочил, едва не ударив ладонями по столу, но остановился в последний момент, а затем, невзирая на любопытные взгляды официантов и гостей, развязывая, дернул один за другим шнуры, и плотные занавеси скрыли нас от посторонних. Я стянула куртку и повесила на спинку стула – отчего-то стало нехорошо, словно не хватало воздуха. Риан обернулся и вдруг заговорил совсем иным тоном, мягким и успокаивающим:

– Халли, пожалуйста, поешь.

О нет! Зачем это он? Вдох-выдох, дышать ровней. Только не реви! Чтобы отвлечь его и усыпить бдительность, протянула руку к гренку, но в последний момент взяла папку с меню. Должна же я прежде взглянуть на цены? Оказывается, зря беспокоилась. Вполне по карману ужин, но только если не стану есть пирог. Я с облегчением вздохнула и взялась за ложку.

– Так-то лучше. – Риан тоже сел. – Не переживай, я угощаю.

Я повела плечом и взялась за ложку, так и не определившись до конца, чего все это будет мне стоить, но, попробовав рагу, оказалась не в силах оторваться. Глод с виду расслабился, наблюдая, как ем, хотя меня это не обмануло. Внешнее спокойствие, нарушал лихорадочный блеск желтоватых, похожих на волчьи глаз.

– И о долге тоже забудь, – хрипловато выдал вдруг он.

Вот тут я и поперхнулась, да так, что глаза на лоб полезли. Сграбастав со стола сразу несколько салфеток, попыталась заглушить кашель и не задохнуться. Оказавшись рядом, Глод участливо похлопал по спине и подал воды, которую я налила чуть ранее. Когда снова смогла свободно дышать и утерла навернувшиеся на глаза слезы, обнаружила, что Риан сидит передо мной на корточках и глядит снизу вверх.

– Халли, давай встречаться? – неожиданно предложил он и ловко поймал выпавшую из моих дрогнувших пальцев чашку.

Нет, он точно меня добить решил! Я разве что старалась не хватать ртом воздух, надеясь, что внешне остаюсь невозмутимой.

– То есть ты предлагаешь стать твоей девушкой? Или… – многозначительно приподняла брови.

– Никаких «или», Халли! Я серьезен как никогда. Я свободен, да и ты тоже ни с кем не встречаешься, насколько мне известно.

Не думала, что растеряюсь, когда что-то подобное случится, но вот ведь, растерялась! Даже сказать нечего.

– Можешь не отвечать прямо сейчас. – Глод заиграл желваками, поднялся на ноги. Теперь пришлось смотреть на него снизу вверх. – У тебя есть время подумать. Скажем, пока длится этот ужин.

Я кивнула и с тоской глянула на пирог, но вместо него взяла и откусила гренок, пока не остыл.

Жевала не спеша, размышляя, может ли быть такое, что он это взаправду. Мне раньше никто не предлагал встречаться, и я как-то привыкла, что одни меня или совсем не замечают, или смотрят свысока, как на выскочку, недоразумение, по ошибке наделенное даром. А другие относятся как к «своему парню» или к деловому партнеру. Если честно, мне и самой как-то не до отношений. Учеба, забота о братишке и извечные подработки отнимают все время, помечтать порой и то некогда. Это началось с поступления в академию и продолжается вот уже третий год. Только сейчас я вдруг осознала, что вымоталась и на пределе. Снова захотелось плакать. Да что же это такое?!

Отложила недоеденный гренок.

– Риан, мне нужно в уборную.

– Отсюда налево и по проходу до самого конца.

– Ага, спасибо.

Выскользнуть наружу не успела – он схватил за руку и потянул, разворачивая к себе. Я встретила хмурый взгляд из-под насупленных темных бровей, а затем Риан невесомо коснулся моих губ своими и тут же выпустил, но прежде обрушил на меня такую бурю эмоций, что я едва не оглохла и даже зажмурилась. Интересно, это он нарочно или попросту не сдержался?

– Иди, Халли. И я тут подумал: лучше не спеши, – последнее было сказано совсем тихо и грустно.

Я кивнула, не понимая, это он дал мне больше времени на раздумья или просит задержаться в уборной подольше, но сердце заколотилось быстро-быстро и как-то совсем уж панически. Стараясь не бежать, прошла к двери с силуэтом леди в шляпе. Внутри, на мое счастье, никого не было, и я позволила себе всласть постучать зубами – из-за разыгравшихся нервов одолел дурацкий озноб, уж слишком неожиданным оказался для меня этот ментальный посыл, да и само признание, что уловила в мешанине эмоций, – тоже. И все же что именно Глод имел в виду, когда просил не торопиться? Решив, что последую совету в обоих случаях, долго умывалась теплой водой, рассматривая себя в зеркало. Огромные, перепуганно-удивленные глаза казались вдвое больше, чем есть на самом деле. Великая Мать! И что я ему скажу? Ведь и правда не готова дать ответ, слишком все смущает. Бесы! Я и не думала ни о каких отношениях!

Прошло много времени, прежде чем решилась вернуться, но, когда до нашего столика осталось несколько шагов, вдруг осознала, что что-то не так.

За закрытой портьерой теперь скрывались двое, а вот первая кабинка опустела. И как это понимать? Может, поэтому Риан просил не спешить? Снова прощупала кабинку, на этот раз – тщательнее, и меня затопил безотчетный страх. Один, без сомнений, – мой новоявленный ухажер, а вот второй…

Та самая нагоняющая жуть тишина и дыхание. Инстинкты настойчиво потребовали удалиться как можно скорее. Я даже попятилась и, развернувшись, едва не сбила официанта с подносом.

– Простите!

Зашагала к двери и, выскочив наружу, взглянула сквозь витрину на часы, стрелки которых показывали без четверти восемь. Может, еще успею вернуться и заглянуть-таки в штаб?

На мостовую, медленно кружась, опускались снежинки, температура сильно упала, и холод мгновенно пробрал до костей, заставив сорваться с места. Ничего, сейчас быстренько прыгну в портал и окажусь в академии, а Глод… С Глодом разберусь завтра. А об отношениях вообще лучше думается в теплой постельке с чашечкой какао.

На подходе к площади поняла: там что-то происходит. Теперь здесь было намного темнее – большая часть фонарей и свет в окнах погасли. Дома там, где устраивали представление факиры, зияли выбитыми стеклами, а на земле лежали тела разодетых зевак. Никаких сомнений в том, что это именно тела, у меня даже не возникло. Вряд ли гуляющие просто так разлеглись на заледеневших камнях, чтобы передохнуть. Вокруг трупов суетились многочисленные безопасники в черных мундирах, а в воздухе висел густой запах дыма, крови и смерти, на мучительный миг возвративший меня в тот самый день, когда в академии творились бесчинства.