Настя Любимка - Я люблю тебя больше жизни

– Не снимать! – рявкнул он мне на ухо.

– Поняла. – Резко опустила руку.

– Не серди их, – прошептала Милоара, – это раса ашера, они из другого мира.

«Еще один?!» – чуть не заорала я, но вовремя прикусила язык.

– Откуда ты знаешь?

– Вчера подслушала, как ругались целитель и начальник этих. – Девушка вздернула подбородок в сторону нашей охраны. – Они тупые, но физически очень сильные. Воины. Да и их мир поклоняется силе.

– Кто сильнее, тот и прав?

– Да. Я сначала их не понимала, но, когда надели ошейник, – она скривилась, – в голове словно вспыхнуло.

Так вот почему я стала понимать чужую речь! Ничего себе рабский ошейник.

В полном молчании мы проводили взглядом первого парня. Высокий, худосочный, со светлыми волосами до плеч. Он мог бы сойти за эльфа, будь у него длинные остроконечные уши.

– Мила, что с тобой произошло? – тихо спросила, косясь на стражников.

– Как ты меня назвала? – встрепенулась блондинка, а я нахмурилась, даже не заметила, что назвала девушку привычным для моего мира именем. – Мила… А мне нравится. Умирала я, Оксана.

Покачав головой, уже хотела выразить свое изумление – как это всего за три дня могли довести до подобного организм человека, да только девушка не дала и рта раскрыть.

– Мой мир практически не имеет магии. Мы создатели. – Она гордо вскинула голову.

– Создатели?

– Да! Вот… – Милоара прикоснулась к своей руке, и я в ужасе отшатнулась.

Знаете, есть много различных фильмов о киборгах. Но одно дело – видеть это по телевизору или ноутбуку, и совершенно иное – когда стоящий перед тобой человек вдруг откидывает вверх кусок собственной кожи, а под ней находятся маленький экранчик и две кнопочки!

– Да не пугайся ты! – фыркнула Мила. – Когда я была маленькой, отец заказал для меня тренарин. Своеобразный маячок для моей семьи, чтобы они всегда могли меня найти, где бы я ни находилась. Я уже послала им сигнал о помощи, но… он не дошел.

Девушка ловко приладила кожу обратно, словно только что у нее из предплечья ничего не торчало. Нервно икнув, я отступила назад.

– Терминатор отдыхает!

– Что?!

– Ничего, – нервно хихикнула, вспомнив брутального Арнольда в этой роли: Мила на киборга нисколько не походила.

– Это что, – воодушевилась девушка, – наш император почти весь состоит из механизмов и новейших разработок, и…

– Следующий, – прервал ее болтовню стражник.

Мы вновь проводили взглядом товарища по несчастью. На этот раз им оказался парень, помогавший вести изнуренную девушку. Смуглый, с раскосыми карими глазами и смоляными локонами до лопаток. Красивый молодой мужчина с лукавым блеском во взгляде. Казалось, все происходящее с ним он воспринимал не иначе как забавную игру.

– Так вот, Оксана, поговаривают, что наш император, будучи юным, первым делом усовершенствовал себе «это»… – Мила сделала большие глаза и опустила взгляд вниз. – От любовниц отбоя нет, правда, и наследников тоже. Его век, конечно, долог, но прожить всю жизнь и не подарить миру свое дитя?

Я просто не поспевала за мыслью этой болтушки, однако успела посочувствовать несчастному экспериментатору.

– Но я не о том, – вздохнула девушка, – в нашем мире магией могут пользоваться лишь единицы, пусть мы все рождаемся с ней. Но все, что я смогла с ее помощью сделать, это запустить процесс саморазрушения организма. Когда мой маячок не сработал, я решила умереть.

Мила затихла, смотря печальными глазами куда-то сквозь меня.

– Я испугалась и не пожелала сопротивляться. Но за эти три дня не раз успела пожалеть, что призвала магию. Я хочу жить и буду бороться за свою жизнь.

– Мы будем, – поправила ее, – даже если по отдельности, знай, что ты не одна.

Из шатра увели последнего парня. Я лишь вскользь отметила яркое пламя его рыжих волос.

– Спасибо, – сжимая мои ладони, горячо прошептала Мила.

– А вы заметили, что одного не хватает? – раздался мелодичный голос за моей спиной.

Резко обернулась и чуть не врезалась в ту девушку, которую парни помогали вести по коридору.

– Извините, если напугала, и простите, что вмешиваюсь, но… – Она махнула рукой на еще одну соседку по камерам, которая стояла ближе к выходу из шатра, демонстративно надув губы. – Поговорить с ней у меня не получилось.

– Еще одного? – Мила задумалась. – Нас должно быть семь?

– Да, – грустно ответила незнакомка, глядя прозрачными, как небо в ясное утро, глазами.

И смотрела она почему-то на меня.

– Семь отверженных ступят на священную землю. И заплатят дань за исполнение заветного желания. Бойтесь, дочери и сыновья Ходкара, синеглазых и темноволосых людей, бойтесь их пуще лютой смерти и не отдавайте в их власть свое сердце, ибо они зло, что погубит вас, – хорошо поставленным голосом процитировала наша новая собеседница. – Мой мир отличается от этого, – печально добавила она, – равноправие, понимание и любовь – вот что ставит превыше всего наш король. Это девиз королевского рода.

Девушка задрожала и всхлипнула.

– Однажды, будучи маленькой, я оказалась в королевской библиотеке на экскурсии со своим классом. Там мне попался в руки старый фолиант, где я вычитала эти строки. Именно с того момента я и стала грезить о синеглазом брюнете, ведь для нас подобный типаж большая редкость.

– И нашла, – выдохнула Мила и зло выплюнула: – Как и я.

– И я, – чувствуя себя попугаем, повторила эхом.

– А в подвалах, где нас держали, насчитала семь клеток, – припечатала девушка, а я изумилась ее наблюдательности, – и поняла, что нас должно быть семь. Семь даров для нового мира.

– Не обязательно, – покачала головой Мила, – это…

– Она права, – перебила ее. – Когда я очутилась здесь, мужчины в белых плащах заявили, что мы последние, седьмые. А что еще ты читала? – Я уцепилась за эту возможность, чтобы узнать какие-нибудь подробности о месте, куда попала.

– Страдание и боль – удел тех, кто… – начала она, но стражник грубо дернул ее за руку, оттаскивая от нас.

– Ты следующая, – бросил он и потащил за собой на выход.

– Предал самое ценное, что у него есть! – крикнула нам девушка и перестала сопротивляться, позволяя себя вывести.

– Предал самое ценное? – Мила обескураженно поцокала языком. – Нашу жизнь?

Прикрыла глаза, пытаясь унять бешено бьющееся сердце. Всего мгновение назад я была спокойна, а сейчас все мое тело сотрясалось от едва сдерживаемых рыданий. Когда уводили первого парня, все казалось далеким, но… время неумолимо приближает момент моей продажи.

– Я уже предала, – приобнимая меня, прошептала Мила, – ведь я хотела умереть, пусть и передумала через сутки.

Собственные страдания отошли на второй план – рядом был человек, нуждающийся в утешениях. И от осознания этого становилось легче.