Марина Эльденберт - Танцующая для дракона. Небеса в огне

– Будешь операторов строить, чтобы снимали как положено?

В прошлый раз со мной наверху не было никого, только я и летающие камеры, которыми управляли с земли.

– Буду смотреть вживую, все ли меня устроит, – хмыкнул Гроу. – Потому что кто-то разбил мой планшет, и с земли смотреть на то, что получается, я не могу. А теперь слушай внимательно: все, что тебе нужно сделать, это стоять на краю и смотреть вперед. Секундное дело, но очень важное.

Его слова звучали в голове эхом, но слушала я внимательно. Потому что «смотреть на краю и стоять вперед» отчетливо отпечаталось у меня в сознании.

Как назло, меня начало потряхивать то ли от ветра, который ознобом проходился по коже, то ли Рихт был прав и у меня на самом деле подскочила температура.

– Стоишь на краю, Ладэ. Теарин собирается спускаться и смотрит на реку, это будет кадр перед тем, как зритель увидит Даармархского ее глазами. Все поняла?

– Ага.

Выслушав стандартные команды, приблизилась к краю, глядя на реку, как и положено.

– Стоп. Снято.

Ну и чудесно, подумалось мне.

А потом я с какой-то радости опустила взгляд туда, где камень скалы стремительно уходил вниз, врезаясь острым краем в землю. Перед глазами сгустилась ночь, и я вслед за камнем рухнула прямо в эту темноту.

В номере было темно и душно, как если бы в нем сломался кондиционер. Я ворочалась с боку на бок, но потом все-таки поднялась и направилась к балконной двери, чтобы ее открыть и впустить свежего воздуха. Стоило мне потянуть ее в сторону, как перед глазами мелькнуло лицо Мелоры.

«Вниз!» – скомандовала она.

И я поняла, что руки меня не слушаются. Ноги тоже больше не слушаются, а покорно несут к перилам, хотя все внутри сжимается от осознания того, что должно случиться. Я знала, что за дверьми стоят вальцгарды, но не могла произнести ни слова, не могла позвать на помощь, не могла открыть рта.

Отложенный приказ – так, кажется, это называл Рэйнар.

Именно этот приказ сейчас толкал меня вперед, заставляя взбираться на балконное ограждение. Перед глазами мельтешили огни, я уже знала, что сейчас произойдет, и тщетно пыталась остановиться. Тщетно, потому что искаженное яростью лицо Мелоры снова возникало перед глазами, губы беззвучно шевелились.

«Вниз».

Я шагнула и полетела в темноту, раскрывающуюся передо мной бездной. Только сейчас поняла, что приказ выполнен и я снова могу управлять телом, поэтому закричала. Отчаянно, во всю силу легких, понимая, что на этот раз никто меня не спасет и за падением неизбежно последует удар.

– Танни!

Меня тряхнуло прямо в воздухе, в этой непроглядной тьме, перевернуло, швырнуло в сторону, и я забилась, пытаясь ухватиться хоть за что-то в стремительно ускользающей высоте.

– Танни, дракона твоего, Ладэ! Да проснись же!

Удар действительно последовал, только не такой, какого я ждала. Меня впечатало в стену, которая почему-то оказалась горячей и не такой жесткой, как должна быть, а потом еще раз тряхнуло изо всех сил. Только после этого я поняла, что стена с какой-то радости держит меня руками, а еще от нее подозрительно пахнет горчинкой кофе и сигаретами. Широко распахнула глаза и обнаружила, что Гроу прижимает меня к себе, вглядываясь в лицо. И что между нами только преграда из покрывала.

– Какого набла… – взвизгнула я, отпрянув назад.

От неожиданности он меня отпустил, и я повалилась на подушки, как виаренок после первого неудачного полета.

Понемногу до меня доходило, что все это был сон, а вот что Гроу делает в моем номере, на моей, между прочим, постели, до меня никак дойти не могло.

– Ты что здесь делаешь?!

– Сижу, – сообщил он.

Режиссер и правда сидел, подогнув под себя ногу, с таким видом, словно это не моя кровать, а его. Хотя, если присмотреться… действительно его. Это был драконорежиссерский номер, мой отличался от него только зеркальной обстановкой. То есть диван точно должен был стоять у другой стены, а кровать – наоборот, на его месте.

– Что я здесь делаю?! – выпалила я, понимая, что в ток-шоу «Эсса Оригинальный Вопрос» мне путь заказан.

– Лежишь. – У него как-то подозрительно раздулись ноздри. – И не благодари.

– За что?

– За что?! За то, что ты чуть не кувыркнулась носом в камушки со скалы, Ладэ! – прорычал он, подавшись ко мне. – Ты в курсе, что тебе еле-еле сбили температуру в медпункте заповедника? В курсе, что такая температура может сделать с мозгами человека? Хотя, сдается мне, тебе это уже не страшно!

От такого заявления я очешуела, если не сказать больше.

– За своими мозгами следи! А то сдается мне, их тебе отморозило! – рыкнула я, выпрямляясь.

Совершенно забыв о том, что под одеялом ничего нет.

Вернее, есть я, но на мне ничего нет.

Гроу натурально залип. Точнее, его взгляд залип на моей груди на мгновение, но этого хватило, чтобы я снова вспыхнула. Похоже, с температурой в медпункте справились не до конца.

– Что, сисек никогда не видел? – поинтересовалась, подтягивая одеяло чуть ли не до подбородка и искренне желая драконорежиссеру провалиться хотя бы сквозь кровать. Хотя сейчас это грозило скорее мне, потому что под его взглядом я продолжала полыхать и запросто могла прожечь голой пятой точкой дырку.

Голой.

Пятой.

Точкой.

Дракона. Твоего. За ногу.

– Кто меня раздевал?! – поинтересовалась я, сжимая края покрывала так, что они вот-вот готовы были треснуть.

– Тебе правду сказать или пощадить твое самолюбие? – поинтересовался он.

– Я тебя убью, – пообещала я. – Сейчас выберусь отсюда – и убью.

– Раздевал тебя я, – с наслаждением произнес этот драконогад. – Хотя сдается мне, ты бы предпочла Паршеррда.

На этом моя толерантность к двуногим ящерицам дала сбой, и я с рычанием бросилась на него, намереваясь по меньшей мере влепить пощечину, а по большей – доломать нос. Чтобы не мог так ехидно ухмыляться.

Гроу перехватил меня за запястья, глаза его снова полыхали. Такой звериной хищной силой, которая отдавалась в каждой клеточке моего тела жалящими искрами.

– Не любишь правду, Ладэ? – поинтересовался он.

– Не люблю двойные стандарты, – рыкнула я, чувствуя, что покрывало снова ползет вниз. Только на этот раз между мной и Гроу остается всего одна тоненькая рубашка.

– И в чем же, спрашивается, заключаются двойные стандарты?

– Я бы загнула пальцы, но не могу, – процедила ему в лицо. – Впрочем, могу перечислить так: тебе можно совать меня носом в дерьмо, а когда я делаю то же самое, получаю штраф. Тебе можно шляться со своей местрель Ледяная Задница Ферверна где угодно, а если я появлюсь на улице с Паршеррдом, получу штраф. Так вот, знаешь, что я тебе скажу?

Я выразительно улыбнулась и показала ему средние пальцы. С двух рук.