Ирина Крылова - Лилианна. Судьбе вопреки

– До свадьбы осталось лишь несколько месяцев, когда однажды в саду дона Педро я получил от любимой куда больше, чем невинный поцелуй.

Все было так нежно, так трогательно. Это был лучший день в моей жизни… и худший из них. Мы забыли о времени. Отец Омелии попросил ее брата поискать нас в саду. Мы выходили из беседки, когда нас нашел Идальго.

Он все понял по нашим лицам, по нашим глазам. Я до сих пор не понимаю, почему он не промолчал, ведь наши родители уже вовсю готовились к свадьбе. Но… Идальго не был мне, ни другом, ни врагом. Он был на много младше меня и у нас вобщем-то просто было мало точек пересечения, разный круг знакомых. Не знаю, как бы я поступил на его месте.

Возможно, оставил все как есть. Но он не оставил. Ни разу в жизни я больше не слышал столько оскорбительных слов, сколько брат Омелии вылил мне на голову. За сотую часть сказанного можно было получить вызов. Но я молчал, а он нет. На шум вышел дон Педро и увел детей в дом. Я ушел. Не знаю, отговаривал ли дон Педро сына от дуэли или разжигал в нем ненависть ко мне. Я до последнего надеялся, что все обойдется. Но рано утром мы встретились снова. Я дал себе слово, что ни за что не убью брата своей невесты и старался его сдержать. Я готов был на ранение или на смерть, лишь бы она поменьше страдала. Я выстрелил в воздух, не задев его волос. Он же выстрелил в меня. Не в руку, не в ногу, не в голову… он попал мне в пах. Не буду описывать тебе, что я пережил в тот момент. Я сразу понял, что уже никогда не стану прежним… я до последнего надеялся, что это было ошибкой, случайностью, но увидев на лице этого мальчишки ухмылку, не сдержался. Я выхватил тонкий кинжал из сапога, с трудом нащупав рукоятку, скользкой от крови рукою и бросил его наугад. Я попал ему в сердце. Идальго умер на месте. Даже находясь в бреду в доме отца, я просил родителей договориться о примирении. Только через несколько месяцев, окончательно встав на ноги, я узнал что дон Педро меня не простил. Но хуже всего было то, что за все это пришлось больше всех расплатиться моей нежной Омелии. Сразу после похорон брата отец отдал ее в жены приходскому священнику, служившему в одной из протестантских церквей. Сразу после свадьбы, при поддержки тестя, этот прислужник увез Омелию к Англию.

– Это мой… мой отец? – прошептала Лилианна.

– Нет дитя мое, ты родилась через восемь месяцев после свадьбы. Твой отец я.

– Вы!? – в изумлении прошептала девушка. Смысл сказанного плохо до нее доходил.

– Да. Я!

– Нет, неправда. Мой отец – сер Леон. Он хороший, добрый….

– А еще нудный, мягкотелый и нищий.

– Нет! Он был правильный…

– Слишком уж.

– Папа любит мать. Они были счастливы.

– Если бы он сделал ее несчастной, я бы убил его давно. Но он и в самом деле ее любил. А вот она может любила, может терпела. Ни разу я не видел на ее лице улыбки.

– Вы были в Йоркшире? – догадалась Лили.

– Да. И часто. Я видел как моя нежная Омелия работает в саду, не жалея рук, как бьется борясь с нищетой. Как терпит насмешки этих грязных свиней, этой паствы, как возиться с их детьми, которых ненавидит, – выкрикнул дон Диего.

Он был возбужден настолько, что у него начали трястись руки. Лилианна понимала, что в его словах была доля правды. Ей самой всегда казалось, что мама не должна так жить, что она создана для чего-то другого. Мама исполняла обязанности жены викария как бы через силу и люди чувствовали это. Многие ее не любили, мало кто понимал. Но одно девушка знала точно – отец и мать любили друг друга. Дома мама становилась совсем другой. Чуткой нежной ласковой. А вот была бы мама счастлива с доном Диего – это еще вопрос.

– Так это вы пять лет назад оставили крупное пожертвование в церкви, после пожара? – вдруг вспомнила Лилианна. В тот год мама уговорила отца оставить часть из этой суммы и покрыть прохудившуюся крышу.

– Да, я. Я видел, как твоя мать бьется, пытаясь хоть как то свести концы с концами. Как штопает перештопанное белье.

– Спасибо вам.

– Не за что. Я так многое хотел ей дать, но, увы, не мог. У меня не было прав на ее прощенье.

– Мама знала, что вы… ну были там?

– Нет, конечно. Как мог я снова разрушить ее жизнь? Лишить ее покоя, которого никогда сам не имел? Надеялся что когда-нибудь…, но не успел.

– Мама заболела… она не хотела, что бы кто-то еще заболел…

– Я был в Испании… если бы только я знал. Я бы горы свернул, что бы быть рядом с ней, что бы…

– А я не смогла, мне не разрешили… – вдруг заплакала Лилианна.

Воспоминания прошедшего года нахлынули на нее опять. Дон Диего положил свою горячую тяжелую руку девушке на плечо.

– Не плачь. Жизнь не стоит на месте. Я не смог помочь твоей матери, но смогу помочь тебе. У меня никого больше нет. Родители и старшая сестра давно уже умерли. Я остался единственным наследником огромного состояния нашей семьи.

– Вы так и не женились?

– Нет. Та ночь любви была последняя в моей жизни. А заводить фиктивный брак мне не хотелось, да и достойных кандидатур я не нашел. Возможно, надеялся что когда-нибудь… – дон Диего вздохнул, разговор явно давался ему с трудом. – Не отказывай мне, девочка. После моей смерти ты станешь очень богата. А мне недолго осталось.

– Простите дон Диего, но я люблю Себастьяна. Вы не старый и сильный…

Я… я боюсь вас. Я не хочу уезжать из Англии. Простите меня, я хочу остаться здесь, – робко проговорила Лилианна.

– А ты оказывается маленькая эгоистка? – усмехнулся испанец. – «Я хочу, я не хочу». Мечты редко сбываются. С чего ты взяла, что сын маркиза захочет на тебе жениться?

– Он хочет! – яростно закричала Лилианна. Как смел он сомневаться в этом!

– Ну, ладно. Он влюблен, поэтому глуп. Но неужели ты надеешься, что его отец, влиятельный маркиз де Шуази, примет тебя в дом? Подумай девочка, из-за любви к тебе твой Себастьян может потерять семью, дом, наследство.

– У Себастьяна есть поместье, доставшееся от матери. Он не будет ничего просить у своего отца. Мы будем жить там. Нам многого не надо. Я буду вести дом…

– Ну и дура. Как говорят в народе: «Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда".

– Себастьян не позволит мне голодать!

– Ладно. А о тете и дяде ты подумала? Публичный скандал испортит их репутацию. А я сделаю все, что бы они сполна заплатили за твой побег.

– Вы не посмеете!

– Ну почему же? Я человек мстительный, да и общественное мнение будет на моей стороне. К тому же мне и стараться сильно не придется. По закону расходы на свадьбу делятся пополам между двумя семьями. Подоброте душевной я оплатил их сам. Но если у меня из-под носа уведут невесту, я вправе потребовать возмещение всех расходов. Интересно, какого будет твоему гордому дяде в тюрьме должников? Или может быть твой Себастьян покроет все расходы? – усмехнулся дон Диего.