Алексей Тырышкин - Большая Связь

– А что, нет?

Внезапно ожил громкоговоритель на плацу. Тем более неожиданным был его голос, ведь уже прошла вечерняя поверка, и народ после перекура постепенно подтягивался в казармы, готовиться ко сну. В такое время никогда никого не вызывали.

– Десятая команда, через пятнадцать минут строиться на плацу! С собой иметь все вещи и документы! Будет отправка!

Захар с Четким аж подскочили на месте. Четкий метнул в урну (не попал) недокуренную сигарету и с криком «Наконец-то!» рванул к своим вещам, которые оставил под честное слово присмотреть дежурному по КПП. Призывникам в казарме он не доверял.

У Захара вещи лежали в казарме, там же, где оставили их и ушедшие в самоволку товарищи по команде. Но, верный обещанию, он в первую очередь позвонил ушедшим в загул. Долгое время шли гудки, наконец голос Мафона, как прозвали третьего из команды за привычку постоянно напевать песенки под нос, отозвался:

– Да?

– Вы где пропадаете? Нас вызвали на плац! Будут отправлять!

– Нифига себе, – ругнулся Мафон. – Тогда бежим!

Фоном слышались стуки бокалов, пьяные крики и визгливый шансон.

Далее потекли минуты, казавшиеся Захару вечностью. Ведь спрашивать, где остальные, будут с тех, кто не ушел в самоволку. А что им сказать? Дурочку включать, мол я не сторож брату моему, Авелю? Леха, привычный к армейской жизни, так бы и сделал. А вот Захар запаниковал.

Четкий в это время уже забрал свои вещи и документы, неспешно прошелся до плаца и занял место у цифры «10». В это время со стороны КПП уже подходили двое. Один – незнакомый высокий тощий офицер в длинном плаще с высокой форсистой фуражкой и в перчатках, что для начала лета выглядело очень тепло. Вторым был начальник сборного пункта. И по виду его казалось, будто их посетил сам министр обороны, если не президент.

Увидев на плацу только одного новобранца, начальник дико выкатил глаза и злобно прошипел в лицо Четкому:

– Где остальные?!

Четкий сплюнул на пол перед собой и ответил с легким презрением к окружающему миру:

– А я откуда знаю. Я им не начальник.

– Они еще собираются! – сообщил подбежавший со своим скарбом Захар. «Покупатель» повернул к нему лицо, закрытое черными очками. Прошепелявил на пределе слышимости, почти не разжимая тонких губ.

– У нас мало времени. Беги и поторопи их.

Едва Захар стартовал с места, как остановился, с облечением увидев, что от забора к ним направляется вся загулявшая троица. Правда, сердце опять заволновалось, когда он заметил, как их всех качает. А Леху вообще едва ли не тащили под руки.

– Вон они плетутся, – лениво констатировал Четкий, махнув в их сторону рукой.

«Продавец» шумно втянул воздух ноздрями и брезгливо поморщился.

– Да они пьяные.

– Имеем право, прощаемся с гражданкой! – задиристо подал голос Танкист.

– Черт с вами, по пути протрезвеете, – торопливо бросил начальник сборного пункта. – Давайте на перекличку.

Он бегло начал зачитывать фамилии, названные быстро отвечали «я!».

– Все тут, – подвел итог начальник сборного пункта, блеснув глазами в сторону Лехи. Того качало, как при сильном шторме на корабле. «Покупатель» махнул рукой. По его знаку на КПП открыли ворота, въехала новенькая желтая «Газель» с наглухо тонированными стеклами.

– Полезайте внутрь. И дружка своего туда заволоките.

– Я… с-сам! – воспротивился Леха. Поморщившись, «покупатель» взял его за шкирку и без особых усилий швырнул прямо в открывшийся проем двери машины. Остальных призвал поторапливаться с посадкой.

Когда они сели, к ним повернулся огромный водитель – в черных очках, как и «продавец».

– Пристегнитесь, – сказал он сиплым голосом.

– А черные очки нам тоже дадут? – спросил очарованный его модным внешним видом Танкист.

– Если хорошо попросите, – ответил офицер, вваливаясь в «Газель». Он сел рядом с водителем. Последний с готовностью рванул передачу и нажал на газ.

– Я буду очень хорошо просить, – пообещал Танкист. – А где мы будем служить?

– Далеко.

– Связистами?

Командир выдержал задумчивую паузу, после чего кивнул.

– В какой-то степени. В войсках Связи.

Резко тряхнуло, показалось, будто микроавтобус куда-то падает, затем всех накрыла темнота и беззвучие. Леха почувствовал, как его начало клонить в сон. Он нашарил в кармане мобильник, включил его и приподнял над собой, оглядываясь. Танкист и Мафон спали на соседнем ряду, склонив друг к другу головы. Перед ним храпели Захар с Четким. Еще далее… тут Леха икнул, дав зарок завязать со спиртным.

Водитель переменился. В неясном сиянии экрана мобильника его голова теперь походила на огромную медвежью башку. Уловив направленный на него свет, водитель начал поворачивать голову. На все 180 градусов, не отвлекаясь от руля. Его горилловидное лицо с огромными волосатыми ушами имело сразу четыре глаза. Два огромных, на месте, положенном у людей, и еще по два маленьких, ближе к затылку. Широкий сплюснутый нос и огромный рот с заметными клыками, проступающими через коричневую кожу, дополняли картину.

Леха отстранённо подумал, что надо бы заорать от ужаса, но сил уже не было… Ладно, как проснусь, так сразу, решил он. Закрыл глаза и обмяк.

– Командир, сонное вещество неэффективно. Последний из новобранцев уснул только сейчас.

– Главное, что действует, – равнодушно отвечал командир. В отличие от своего спутника, он не изменил свой вид, только снял очки. – А то бы гоминиды не выдержали перегрузок выхода в Ширь.

– Ты сказал местному лидеру, что выбирал на службу тех, кто лучше переносит космическое излучение. Это правда?

– Разумеется, нет, – в глазах командира блеснул лукавый блеск. – Сам знаешь, как туземцы стараются впихнуть на службу своих шпионов. Лезут те потом куда не надо, задают много вопросов. Я взял список призывников и просто ткнул на фамилии, которые мне показались самыми забавными.

Водитель довольно хрюкнул.

– Дальше куда?

– К Погибшей планете. Местный лидер просил встречи.

– Опомнился.

– Опомнился. Только уже поздно, – отозвался командир. – Там произошла какая-то колоссальная стычка, жителей уже практически не осталось. Хозяйничают Проклинатели. Они напоследок дали ему возможность провести одну встречу, и он позвал нас.

Водитель глухо зарокотал, что было проявлением гнева. Он очень не любил Проклинателей.

Неспешные теплые капли падали прямо на закрытые глаза. Едва очнувшись, Леха прикрыл их ладонью и приподнялся.

Он лежал на мягкой поверхности пола в большом светлом зале с округлыми стенами. Над ним возвышался все тот же знакомый по военкомату «покупатель». Только на этот раз он сменил военную форму на какой-то сочный ярко-синий балахон, мокрый, словно недавно побывал под дождем. С него-то и капала влага.