Виктория Ковалева - Репортаж из другого мира

Когда день перевалил за середину, мы выехали на довольно-таки широкую дорогу, на которой вполне свободно могли бы разъехаться две легковые автомашины. Всадники перестроились так, что теперь ехали по трое в ряд, причем те, что везли нас с девочками, оказались как раз посередине кавалькады.

– Что это там? – заметив впереди непонятные черные пятна, обратилась я к своему соседу по лошади, имени которого за все это время так и не узнала. Парень оказался на удивление необщителен, и даже с остальными воинами ограничивался лишь короткими односложными фразами, и то, если его что-то спрашивали напрямую.

– Остатки разорённого поселения. – Помедлив, все-таки снизошел до ответа молодой человек. Причем отвечал он так нехотя, словно обязан был платить мне за каждое вытянутое из него слово по золотому слитку.

Я раздраженно фыркнула: подумаешь, цаца какая! Не хочет разговаривать, и не надо, в своем мире¸ между прочим, я бы на такого как он даже не взглянула лишний раз, а тут он из себя не пойми что изображает. Нет, если судить объективно, видок у меня сейчас наверняка – краше в гроб кладут, но ведь это не повод забывать об элементарной вежливости, так ведь?

Разоренное поселение мы объехали стороной. Послышались тоскливые всхлипы девушек. Наверняка именно отсюда их и забрали орки. Да уж, представляю, какой раздрай сейчас творится в их душе: смотреть на то, что осталось от твоего дома, в который ты больше никогда не сможешь вернуться. А ведь у девочек там были семьи, друзья, женихи… Я конечно сейчас тоже нахожусь не в самом лучшем положении, но мои близкие живы-здоровы, а это для меня самое главное.

Ближе к вечеру, когда горизонт начал стремительно окрашиваться в кроваво-красный цвет, мы подъехали к довольно большому, по крайней мере, на первый взгляд, поселению, обнесенному массивной стеной сложенной из толстых цельных бревен. Двустворчатые ворота распахнулись так стремительно, как будто тут только нас и ждали.

Несколько мужчин, в однотонных косоворотках и широких темных штанах напомнивших мне казачьи шаровары, низко поклонились въезжающим в селение всадникам. На нас с девочками кидали любопытные взгляды, но особо пристально рассматривать видимо опасались.

Первое, что меня удивило это чистые аккуратные улочки с ровными рядами домов, словно сошедших с картинок древнерусских сказок. Этакие теремки, с резными коньками на крышах, и расписными ставнями. На плетнях, в лучших традициях жанра, то ли сушились, то ли служили оригинальным украшением, пузатые глиняные горшки и глубокие плошки. В воздухе разливался нежный аромат цветущей черемухи. Если сравнивать с земным календарем, это означало что здесь где-то середина мая.

Второе, что вызвало удивление, это то, что местные жители при виде нашего отряда спешили низко поклониться, и тут же укрыться в своих домах.

Наверняка сопровождающие нас воины – жутко крутые мужики, которых безусловно уважают, но на глаза стараются лишний раз не попадаться. Вспомнить хотя бы, как живо они разделались с орками – я тогда даже понять толком ничего не успела, а все уже закончилось.

Как выяснилось, ночевать нам выпало в трех достаточно просторных домах, находящихся как раз на самой окраине поселения. Непонятно было, то ли их специально держали пустующими для таких вот серьезных гостей, то ли кому-то пришлось временно уступить свое жилище и проситься на ночлег к соседям.

Мне, и еще четырем девочкам, в числе которых очень удачно оказались Тиа и Оника, достался двухэтажный дом с аккуратным крылечком, веселенькими занавесками на окнах, и колодезным срубом во дворе.

Две немолодые уже, но очень активные женщины, которых, по всей видимости, отрядили нам в помощь, растопили баню и приготовили для нас поношенную, но чистенькую одежду.

Из бани я вышла распаренная и почти счастливая. Мокрые волосы, до скрипа отмытые каким-то жутко пахучим, но хорошо пенящимся средством, я с помощью выданной мне ленты стянула в низкий хвост. Остальные девочки предпочитали носить косы. Подол длинной, темно синей юбки оказался крайне неудобным, но, тем не менее, это было гораздо лучше, чем моя рваная и грязная одежда, которую я без особого сожаления разрешила выкинуть. Наверх, мне предлагалось надеть белую льняную рубашку с вышивкой, и плотную темно синюю жилетку с растительным орнаментом по оторочке. Так как матерчатые тапочки, которые мне принесли, размерами подошли бы разве что двенадцатилетнему ребенку, ботинки пришлось оставить свои – благо из-за длинной юбки их не очень-то и видно.

Ужин тоже оставил массу положительных эмоций: никаких разносолов конечно, но после пресных лепешек и кусков вяленого мяса, больше напоминающих жесткую обувную стельку, отварная картошка с зеленью и хрустящий малосольный огурец были для меня сродни изысканному деликатесу.

Спать нас положили в одной из боковых комнат на первом этаже. Две крепко сколоченные, достаточно широкие для того, чтобы на них можно было уместиться вдвоем, кровати; внушительных размеров сундук на массивном замке; старенькие половицы – вот и все небогатое убранство комнаты, но я была рада и этому. Все-таки, в первый раз за долгое время проведу ночь на нормальной кровати.

Быстро переодевшись в ночную рубашку, больше похожую на погребальный саван, я залезла под тонкое шерстяное одеяло. Рядом со мной устроилась Оника. Мы почти не разговаривали – слишком устали от переживаний и долгой дороги.

Я еще некоторое время лежала в темноте, прислушиваясь к тихим шагам за стенкой, за которой разместилось несколько воинов, их едва различимым голосам, сливающимся в невнятный бубнеж, а потом провалилась в царство невнятных, сумбурных сновидений.

Селение мы покинули с рассветом. Из-за длинной неудобной юбки, ехать теперь приходилось по-дамски – боком, что совершенно не добавляло комфорта передвижению. То и дело приходилось давить в себе порывы клещом вцепиться в моего соседа по лошади, но я стоически держала себя в руках, памятуя о неадекватной реакции парня на мои, пусть даже случайные, прикосновения.

Еще почти целый день, вплоть до самого вечера, наш отряд продвигался по хорошо наезженной дороге, иногда разминаясь со следующими навстречу телегами и повозками.

Я с интересом вертела головой, рассматривая вспаханные поля, зеленые пастбища, далекие стены лесных массивов. Один раз мы проезжали по мосту через довольно-таки широкую речку, вдоль берега которой росли потрясающе красивые нежно-розовые цветы, очень похожие на гигантские орхидеи.

К городским стенам мы подъехали уже в сумерках. Ворота к счастью были еще открыты, и вскоре наш отряд двигался по широким мощеным улочкам, вдоль которых размещались трех-четырех этажные каменные дома. Через каждые несколько метров, на равноудаленном расстоянии друг от друга, ярко светили фонари. Тут и там мимо нас проезжали крытые экипажи и небольшие двуколки.