Алёна Медведева - Маски. Иллюзия заблуждений

Думала я постоянно. О прошлом, о настоящем, о будущем. Пусть меня фактически лишили всего, но думать мне никто запретить не мог, даже Орино.

Поначалу я в страхе ждала, что вот сейчас глаза верлианца нальются янтарем, и он прикажет открыться, вывернуть наизнанку душу, сознаться во всем. Я боялась его, как в первый раз, в тот злополучный вечер в Казани.

Он не приказывал. А я размышляла. И все больше терялась. Кусочки, эпизоды, мгновения моей жизни с момента встречи с ним упорно не складывались в одну общую картину. Я никак не могла объяснить себе многие повороты судьбы, понять логику случившихся событий. Поэтому продолжала искать хоть какие-то мотивы и закономерности в нашей истории, а точнее – в моей трагедии.

Наутро, когда я согласилась на его условия, Орино, как и предупреждал, отвел меня в лабораторию. О том, что было дальше, ничего не знаю. Не помню. У верлианцев свои технологии и другой подход к практическим экспериментам. Последнее, что осознала, – он погрузил меня в какой-то раствор. И я почти сразу вопреки ужасу, снедавшему душу, расслабилась и погрузилась в сон.

Очнулась уже на кровати в своей спальне-тюрьме. Орино был рядом. Собран, спокоен и погружен в собственные мысли. Вероятно поэтому не сразу заметил мой взгляд.

– Спасибо, теперь отдыхай. Необходимый репродуктивный материал забрал. Теперь буду пробовать, – первым делом предупредил он, уставившись куда-то поверх моего плеча.

Я молча отвернулась, подтянув колени к груди. «Пусть его постигают только неудачи!» – пожелала про себя.

С тех пор он появлялся только ночами, днем пропадая в примыкающей лаборатории, доступа в которую у меня не было, или уходил в реальность – координировал работу Службы времени. Я же была предоставлена самой себе. Думала. Вот и сейчас, вглядываясь в уже остывшую воду, размышляла – стоит ли разбавить ее горячей и все же помыться или заняться чем-то другим. Вот только чем? Взгляд, бесцельно скользящий вокруг, наткнулся на косметичку. Орино любезно заполнил мою тюрьму некоторыми моими личными вещами из прошлого. Я еще вчера намеревалась покопаться в них. Кажется, именно в косметичке должны быть синхродиски. Хоть книги смогу послушать.

Поднявшись, потянулась за своей внушительной пластиковой сумочкой для всякой всячины. Удивительный факт – Орино не забыл ни единой мелочи из моих вещей, все переместилось в эту округлую комнату из моей прежней каюты. И косметичку мне оставил – целый склад нужных и ненужных вещей. Теперь я могла разобрать его, вспоминая жизненные эпизоды, связанные с каждой мелочью.

Засунув внутрь руку, принялась шарить, стремясь выудить синхродиск. Получилось не сразу. Но в итоге я его нащупала. В нынешних обстоятельствах возможность насладиться любимыми книгами была уникальной и безмерно необходимой.

Уже вернув косметичку на место, я включила горячую воду и взялась за активацию синхродиска. Неожиданно что-то маленькое соскользнуло с ладони и плюхнулось в воду. Проследив взглядом, я обнаружила на дне ванной какой-то камешек. Намереваясь подобрать его (и откуда все это барахло у меня скапливается?), я наклонилась ниже и неожиданно от удивления застыла. Камень в воде невероятно преобразился, изменив цвет и словно ожив. Я не могла отвести взора от удивительного минерала, который стал больше и замерцал невероятно восхитительным сочетанием голубого и сиреневого цветов. Он словно затягивал в бездонный омут. Казалось, можно было провалиться в эту сверкающую лазоревую синь. И еще я услышала пение! Я вдруг осознала, что невольно прислушиваюсь к пленительной неземной мелодии. Уже не понимая, что делаю, я склонилась к источнику звука, прикоснулась к камню и окончательно провалилась в странный транс. Всеми органами чувств я погрузилась в упоительное журчание, всматриваясь сквозь потяжелевшие веки в бесконечность живой верлианской воды. В ней мне виделось нечто, оно прорисовывалось все отчетливее с каждым мгновением. А чуть позже, словно приближаясь издалека, донеслись и отрывочные фразы чужого разговора…

– Ты не объективен! Ты заблуждаешься! Ты одержим навязчивой неосуществимой идеей!

Какой-то незнакомый мне высший верлианец кричит на Орино.

– Я знаю, что прав, – неумолимым упрямым тоном возражает ему тот.

Меня его реакция почему-то изумляет.

– А вы?! – И я осознаю, что вопрос очень разгневанного незнакомца адресован мне. Ньер… Неожиданно всплывает в памяти его имя. Ньер! Да ведь я его уже встречала раньше, кажется. – Вы согласны на подобное использование?! Вы понимаете, что выйти без потерь из его ловушки у вас не получится? Вы обречены.

– Прекрати!

Орино взбешен. Та-а-аким я его не видела никогда. Или уже видела? Мне откровенно тревожно. Этот Ньер… Он однозначно стремится навредить мне. Или это с Орино я рискую? Сейчас все смешалось в моей голове.

Фрагменты разговора все всплывают и всплывают в памяти, ужасая своей предопределенностью.

– Прекратить должен ты! Немедленно! Расскажи ей все, она разумное существо. Их цивилизация родственна нашей в каком-то смысле. Она имеет право отказаться участвовать в твоих планах, – упрямо гнет свое Ньер.

– Нет, – холодно, жестко и безжалостно отвечает Орино.

Он стремительно приближается к Ньеру, подавляя его. Словно нависая, отгораживает его от меня.

– Я сказал тебе это однажды и повторяю вновь: оставь ее в покое. Этот год – мой!

К моему удивлению, Ньер и не думает уступать взбешенному Орино.

– Я всегда был уверен в своем отношении к происходящему между вами. Но сейчас вижу, что ты усугубляешь собственное положение – наш с Региной недавний разговор ты заблокировал! Как это понимать?

Я в страхе вздрагиваю. Зачем на станцию прилетел этот странный въедливый высший? Испортил нам вечер. А сейчас… Осознать то, что он говорит, немыслимо! Я не могу поверить собственным ушам – чтобы мой верлианец как-то воздействовал на меня?!

– Через год предъявишь мне претензии, – все так же загораживая меня собой, твердит Орино.

– Я намерен принять упреждающие меры сейчас или позволь рассказать ей все! – предъявляет свой жесткий ультиматум Ньер.

Он спрашивает меня, хочу ли я слушать его рассказ. Мне малодушно боязно. Но что бы он ни сказал, я знаю – мы с Орино созданы друг для друга. Ведь нам так хорошо вместе. После возвращения с Верлинеи у меня были планы. Я надеялась, что смогу укрепить наши отношения, я думала… мечтала о жизни вдвоем. Я уже видела нас вместе навсегда!

– Ладно, – с явным внутренним протестом кивает Орино. – У тебя есть несколько минут, чтобы поговорить с Региной.

Он, не оглядываясь, выходит. В легком ступоре уставившись на опустившуюся за ним дверь, я настороженно подтягиваю к себе ноги, отодвигаясь вглубь верлианской широкой гидрокровати. Разговаривать с чужаком совсем не хочется. Тем более я не ожидаю услышать то, что он внезапно высказывает: