Луиза Фуллер - Медовый месяц для любовницы

Глядя прямо перед собой и стараясь не поддаваться все нарастающей панике, Адди упрямо двигалась к нужному столику. Одно дело в пылу гнева решиться на встречу, чтобы потребовать возобновления финансирования, и совсем другое – спокойно с ним встретиться. Теоретически, конечно, следовало бы убедить себя, что он ее совершенно не волнует, и относиться к нему как к очередному потенциальному спонсору из списка. Напомнить себе, как он врал, глядя ей прямо в глаза, и разбил сердце. Но стоило ей войти в ресторан и увидеть Малаши, как логика и здравый смысл разом ей отказали.

В зале было полно народу, но его она заметила сразу. Да и мог ли еще кто-то, кроме него, излучать столь мощные потоки энергии, расходившиеся во все стороны, словно лучи от солнца? Стоило ей увидеть, как Малаши сидит, словно какой-то пират, разглядывая безбрежный океан, как она невольно вскинула руку, словно пытаясь защититься от непереносимого напора мужественности этого человека.

К тому же он оказался еще красивее, чем ей помнилось. Темные, падающие на лоб волосы, точеный профиль, что веками воспевали поэты, глаза… серые подвижные глаза, что порой становились темнее грозового неба… Сейчас он казался невероятно спокойным и расслабленным, а серый костюм всего на оттенок светлее глаз отлично на нем сидел, довершая образ владельца многих миллиардов, которые, если верить слухам, он успел заработать на игорном бизнесе.

У Адди закружилась голова, но пусть он до сих пор и в состоянии мгновенно вывести ее из равновесия, она ни за что в этом не признается.

Сжав кулаки, она решительно подошла к его столику. Испепеляющая женская зависть буквально жгла ей спину, но голубые глаза были спокойны и насмешливы.

– Ты хотел со мной пообедать, – хрипловато начала Адди, чувствуя, как слегка розовеют щеки. – Я пришла.

– Да, ты пришла, – протянул он мягко, любуясь обтягивающим черным платьем. Точнее, прячущимися под ним пышными формами. – Потрясающе выглядишь, дорогая. Я смотрю, жизнь была к тебе благосклонна, да и вообще у меня сейчас такое ощущение, что это я должен был бы просить у тебя денег.

Адди вздернула подбородок:

– Как знать, возможно, однажды и попросишь. – Она уперла руку в бедро. – Так ты предложишь мне сесть? Или уже передумал?

– Когда ты в таком платье? Ни за что. Садись, дорогая. – Малаши похлопал по соседнему стулу и лишь улыбнулся, когда она устроилась напротив него.

Стоило ей сесть, как рядом, словно по волшебству, мгновенно появились два официанта, и Адди украдкой перевела дыхание, радуясь, что пройдет еще несколько минут, прежде чем они окажутся наедине.

Но передышка быстро кончилась, и официанты удалились.

– Хочу сразу уточнить, что плачу я.

Их глаза встретились. Дерзкие голубые глаза, словно бунтарская татуировка подростка, и блестящие серые.

– С моей стороны так будет честнее.

Несколько секунд Малаши пристально ее разглядывал, а потом пожал плечами.

– Ладно. Раз так хочешь, можешь оплатить мой обед, но предупреждаю, наше свидание тебе дорого обойдется.

– Никакое это не свидание. И именно из-за подобных фраз я и готова платить сама. Чтобы между нами не осталось никаких смешанных чувств и недопониманий.

Малаши улыбнулся:

– Дорогая, ты же меня знаешь. Я люблю смешивать лишь коктейли. Кстати говоря… Позволь мне угостить тебя хотя бы напитком. Ты все еще любишь «Беллини»?

Адди сглотнула:

– До сих пор помнишь…

– Разумеется, я все о тебе помню. Так же как и о проведенном с тобой времени.

Она вздрогнула. Так вот к чему для него сводился их брак? Всего лишь к четкому отрезку дней и часов?

– Отлично, тогда ты наверняка помнишь, скольким детям помог мой проект. И спасибо, но «Беллини» я не хочу.

– Тогда вина? Или одно мое общество уже достаточно тебя пьянит?

Скрестив ноги, Адди заставила себя посмотреть ему прямо в глаза.

– На деловых встречах я не пью.

– Я тоже, – улыбнулся он, пригубив вино. – Это непрофессионально, но, к счастью, я расцениваю нашу встречу лишь как повод для торжества.

– Торжества? О чем ты?

– Не притворяйся, что не понимаешь. – При таком освещении его глаза казались необычайно светлыми, почти серебристыми. – Ты же сама мне напомнила. – Вновь подняв бокал, он слегка стукнул им по ее стакану с водой. – С годовщиной, дорогая!

Адди мгновенно заледенела, не в силах разгадать мерцавшие в серых глазах чувства, и торопливо отвернулась, уставившись на океан, уже второй раз за день радуясь появлению принесших заказ официантов.

Отлично приготовленная и сервированная еда… Но, жуя салат из лобстера, она совершенно не чувствовала вкуса.

– Годовщина годовщиной, но она не имеет к нашей встрече ни малейшего отношения. Я бы предпочла, чтобы мы не отвлекались от темы.

– Как пожелаешь.

Больше всего она желала бы оказаться на другом краю вселенной, но она обязана думать о сотрудниках и нуждающихся в ее помощи детях.

Вместо того чтобы вскочить и убежать на непонятно зачем надетых высоченных каблуках, Адди медленно выдохнула и сжала кулаки. Пусть она отчаянно нуждается в помощи, нельзя, чтобы Малаши это понял. Она должна выглядеть собранной и стильной, а не жалкой.

Нужно сосредоточиться и думать о главном, но как же сложно не отвлекаться на прекрасные серые глаза…

– Ты молчишь, но, дорогая, ты, кажется, хотела поговорить?

Она пожала плечами:

– Задумалась.

– Тогда мне, наверное, лучше уйти. – Он насмешливо улыбнулся. – Тихая женщина подобна ручной гранате. Тихая задумавшаяся женщина подобна ручной гранате с выдернутой чекой.

Чувствуя на себе пристальный взгляд, Адди нервно облизнула губы и торопливо вытащила из сумочки сложенную бумагу.

– Вот наше первоначальное соглашение.

Взяв бумагу, Малаши спокойно ее изучил.

– Не правда ли, странно? Мы двое. И снова вместе.

Адди ждала, что он заговорит о деле, и эта неуместная фраза полностью выбила ее из колеи.

– Никаких «мы» нет. – Отведя взгляд, она сосредоточилась на двух бизнесменах у барной стойки. – И тем более мы не вместе.

– Тогда почему ты так напугана?

– Я не напугана, – огрызнулась она, мгновенно разозлившись, но сразу же взяла себя в руки. – Скорее немного опасаюсь.

– Если пообещаю не ронять салфетку, тебе будет проще?

Ее вдруг обдало волной жара, и, даже уставившись в стол, она все равно чувствовала на себе пристальный взгляд серых глаз.

– Не начинай сейчас, – попросила она, поражаясь, что никто не оборачивается на оглушительный стук ее сердца.

– А когда?

– Никогда! – Она покачала головой. – Не надо.

Но он лишь плечами пожал:

– Не помню, чтобы ты тогда жаловалась.

Адди, как загипнотизированная, беспомощно разглядывала мерцающие серые глаза, поражаясь собственной бурной реакции.