Мелани Милберн - Его дерзкая пленница

– Где он? – спросила Холли.

– Его нельзя беспокоить, – ответила София. – Я покажу вам…

– Побеспокойте его, пожалуйста, – сказала Холли. – Сейчас.

София немного растерялась:

– Он не любит, когда его прерывают во время работы. И никому нельзя заходить в кабинет, если только дело не слишком срочное.

Холли мягко отодвинула ее с пути и подошла к двери, которая, как она думала, вела в кабинет. Это была единственная закрытая дверь в длинном широком коридоре. Она не стала стучать, а просто повернула ручку и зашла внутрь.

Мужчина поднял взгляд от компьютера и посмотрел ей прямо в глаза. Холли глубоко вдохнула, собираясь заговорить, но почему-то не смогла вымолвить ни слова. Мужчина разительно отличался от того, что она ожидала увидеть. Он был не стар, даже не среднего возраста. Около тридцати, красив, как кинозвезда, атлетически сложен и с восхитительным загаром. Роскошные темные волосы были взъерошены, будто он не раз пробежался по ним пальцами. Еще можно было подумать, что он всю ночь занимался страстным сексом. Рельефная линия скул, чувственные губы… От всего этого она почувствовала слабость в коленях.

Когда мужчина отодвинул стул и встал, комната заметно уменьшилась.

– Могу я вам чем-то помочь?

Холли никогда не ходила вокруг да около. Ее тактика была всегда нападать.

– Вы не знаете, что это невежливо игнорировать ваших гостей, когда они прибыли?

Он внимательно посмотрел на нее:

– Строго говоря, вы не мой гость, а Софии. Холли вздернула подбородок:

– Я хочу, чтобы вы знали: я здесь не для того, чтобы быть вашей секс-игрушкой.

Брови Юлия удивленно приподнялись. При темных волосах и оливковой коже она ожидала, что глаза будут темными. Но они были ослепительносинего цвета, как сапфиры, их обрамляли темные густые ресницы. Казалось, мужчина оценивающе рассматривал Холли некоторое время. Его взгляд задержался на крошечном гвоздике-пирсинге на носу девушки, а ее розовые пряди заставили его насмешливо улыбнуться.

Холли напряглась. Одну вещь она не могла терпеть ни от кого – быть высмеянной. Униженной.

– Как поживаете, мисс… эээ… – Он посмотрел на экономку, которая вошла следом за девушкой.

– Мисс Перес, – подсказала София. – Холлианна.

– Холли, – поправила девушка, сверкнув глазами.

Юлий протянул руку:

– Как поживаете, Холли?

Она посмотрела на его руку так, словно это была змея.

– Держите свои руки при себе!

– Ужасно сожалею, доктор Равенсдейл, но мне нужно было ответить на один срочный звонок, – сказала Наталья, входя в кабинет.

Холли нахмурилась, взглянув на соцработника:

– Доктор? Вы не говорили, что он доктор. Сказали, что он помешанный на компьютерах чудак.

Наталья улыбнулась Юлию, извиняясь за девушку:

– Доктор Равенсдейл имеет степень доктора в области астрофизики. Это вежливо называть его, используя ученое звание.

Холли перевела взгляд на Юлия:

– И как вы хотите, чтобы я вас называла? Сэр?

Мастер? Ваша ученость?

Его губы дрогнули, но он сдержал улыбку.

– Юлий.

– Как Цезарь?

– По-видимому, да.

– Вы любите Шекспира? – спросила она таким тоном, будто это была заразная болезнь, которую она могла подхватить.

– Нет, но мои родители любят.

– Почему вы согласились на мое присутствие в вашем доме?

– Я не хотел, – пояснил Юлий, – но некоторые обстоятельства вынудили меня согласиться.

Холли скрестила руки на груди.

– Я не умею готовить, – вызывающе сказала она.

– Уверен, вы сможете научиться.

– И я ненавижу работу по дому. Это неправильно ожидать, что женщина будет убирать за вами. Только потому, что у меня есть грудь и вагина, вы не смеете ожидать от меня покорности…

– Согласен, – быстро сказал Юлий. – Тем не менее вам придется выполнять определенную работу. Мне нужна помощь по дому, пока София не поправится.

Холли с шумом выдохнула и посмотрела на соцработника:

– Вы проверяли его через полицию, чтобы убедиться, что с ним все в порядке?

– Уверяю тебя, Холли, доктор Равенсдейл абсолютно благонадежен.

Девушка выпятила нижнюю губу и смерила Юлия взглядом:

– Пьете?

– В пределах нормы.

– Курите?

– Нет.

– Наркотики?

– Нет.

Холли позволила себе наглый вопрос:

– Секс?

– Холли… – начала было Наталья.

– Что?

– Ты смущаешь доктора Равенсдейла.

– Я не смутился, – ответил Юлий, – но я также не собираюсь отвечать на этот дерзкий вопрос.

Холли хрипло рассмеялась:

– Значит, и секса у вас нет, так ведь?

Юлий посмотрел на Холли таким взглядом, от которого она испытала дрожь.

– Раз мы обсуждаем эту тему, – произнес он, – я был бы благодарен, если бы и вы воздержались от того, чтобы приводить сюда мужчин.

– Так… вы можете заниматься сексом, а я нет? Если только… – ласково произнесла она, – мы не будем заниматься им друг с другом.

– Я должна идти, – сказала Наталья, увидев на своем телефоне сообщение. – Холли, я надеюсь, ты будешь вести себя хорошо. Помни, это твой последний шанс. Ты знаешь, где ты окажешься, если что-то пойдет не так.

– Да-да, – протянула девушка скучающим тоном. Она не хотела попасть в тюрьму, но и не хотела быть использованной еще одним человеком, который вообразил, что имеет какую-то власть над ней. Если Юлию Равенсдейлу нужна игрушка, почему бы ему не поискать ее в своем кругу? В кругу, к которому он принадлежал, кругу «богатых красивых людей». Она не могла претендовать на его внимание в этой дешевой одежде из секонд-хенда. Не говоря уж о ее грязном прошлом, которое накрепко прилипло к ней.

Юлий Равенсдейл неплохо зарабатывал. Холли заметила это по тому, как он был одет, как уверенно держался – холодно и надменно. Его богатство читалось в обстановке, вещах, которыми он себя окружил. Его детство точно прошло не в страхе, он не должен был бороться за выживание. Жизнь все преподносила ему на золотом блюдечке. Почему он согласился на то, чтобы она была здесь, если только не хотел ее использовать? Холли стиснула зубы.

Она первая использует его.

– Я буду звонить каждый день, чтобы узнать, как она, – сказала Наталья, пожимая Юлию руку. – Очень хорошо, что вы участвуете в такой программе. Это помогло многим людям изменить их жизнь.

– Я уверен, все будет хорошо, – ответил Юлий. – Основная часть поручений ляжет на плечи Софии.

– И все равно, очень любезно с вашей стороны открыть для этой бедняжки свой дом.

– Это большой дом, – сказал он.

Юлий повернулся и увидел, что Холли, прищурившись, следит за ним.

– Сколько вам платят за то, что вы приняли меня в дом?

– Я распорядился, чтобы все пожертвовали в какой-нибудь благотворительный фонд.

– Ну надо же!

Юлий прислонился к подоконнику, изучая это дерзкое лицо, сверкающие карамельно-карие глаза, пухлые, цвета спелой вишни губы, нос, усыпанный веснушками. Мило, подумал он, если бы не выражение лица – унылое, но готовое к бою.