Антология - Русские песни и романсы

Ты скоро меня позабудешь,
Но я не забуду тебя;
Ты в жизни разлюбишь, полюбишь,
А я — никого, никогда!
Ты новые лица увидишь
И новых друзей изберешь, —
Ты новые чувства узнаешь
И, может быть, счастье найдёшь.
Я — тихо и грустно свершаю
Без радостей жизненный путь;
И как я люблю и страдаю —
Узнает могила одна!

Я всё ещё его, безумная, люблю!
При имени его душа моя трепещет;
Тоска по-прежнему сжимает грудь мою,
И взор горячею слезой невольно блещет.

Я всё ещё его, безумная, люблю!
Отрада тихая мне душу проникает,
И радость ясная на сердце низлетает,
Когда я за него создателя молю.

Отвернитесь, не глядите
Так умильно на меня,
Иль закройтесь, не светите
Вспышкой розового дня!
Огневые, голубые,
Как лазурь, как бирюза,
Неги полные, живые,
Искрометные глаза!

Что вы смотрите так мило,
О любви не говоря?
И уста влечете силой,
Сами страстию горя?
Огневые, голубые…

Ваши молнии блистают,
Как зарница в облаках,
Много, много обещают
Несказанного в словах
Огневые, голубые…

Позабыть вас невозможно,
А поверить вам — беда!
О, когда бы было можно
Не встречать вас никогда!
Огневые, голубые…

Одинок стоит домик-крошечка,
Он на всех глядит в три окошечка.
На одном из них занавесочка.
А за ней висит с птичкой клеточка.

Чья-то ручка там держит леечку,
Знать, водой поит канареечку.
Вот глазок горит — какой пламенный!
Хоть кого спалит, будь хоть каменный.

О, глазок, глазок! незабудочка,
Для неопытных злая удочка.
Много раз сулил мне блаженство ты,
Но так рок судил — не сбылись мечты.

Помню я тебя, домик-крошечка,
И заветные три окошечка…

В одной знакомой улице
Я помню старый дом,
С высокой, тёмной лестницей,
С завешенным окном.
Там огонек, как звёздочка,
До полночи светил,
И ветер занавескою
Тихонько шевелил.
Никто не знал, какая там
Затворница жила,
Какая сила тайная
Меня туда влекла,
И что за чудо девушка
В заветный час ночной
Меня встречала, бледная,
С распущенной косой.
Какие речи детские
Она твердила мне:
О жизни неизведанной,
О дальней стороне.
Как не по-детски пламенно,
Прильнув к устам моим,
Она, дрожа, шептала мне:
«Послушай, убежим!
Мы будем птицы вольные —
Забудем гордый свет…
Где нет людей прощающих,
Туда возврата нет…»
И тихо слёзы капали —
И поцелуй звучал…
И ветер занавескою
Тревожно колыхал.

Чёрны очи, ясны очи!
Из-под соболей-ресниц
Вы темней осенней ночи.
Ярче молний и зарниц.

Вы — огонь, вы — пламя страсти,
Вы — магическая власть,
Вы — любовь, вы — сладострастье,
Вы — блаженство, вы — напасть.

Вдруг зажгутся, запылают —
Загорится страсти ад.
Вдруг померкнут, потухают —
И слезами заблестят.

Но зачем вы, черны очи,
Чудо, прелесть красоты, —
Вдруг ясней, чем звезды ночи,
То как грустный след мечты?

Очи, очи, не блестите
Пламнем дивного огня,
Вы не искритесь, не жгите:
Ваш огонь не для меня!

Я узнал, ах, черны очи,
Кто в вас смотрится тайком
И кого в прохладе ночи
Жжёте страстным вы огнём.

Ты ещё не умеешь любить,
Но готов я порою забыться
И с тобою слегка пошутить,
И в тебя на минуту влюбиться.

Я влюбляюсь в тебя без ума;
Ты, кокетка, шалить начинаешь:
Ты как будто бы любишь сама,
И тоскуешь, и тайно страдаешь;

Ты прощаешь певцу своему
И волненье, и грусть, и докуку,
И что крепко целую и жму
Я твою белоснежную руку,

И что в очи тебе я смотрю
Беспокойным, томительным взором,
Что с тобой говорю, говорю,
И не знаю конца разговорам…

Вдруг я вижу — ты снова не та:
О любви уж и слышать не хочешь,
И как будто другим занята,
И бежишь от меня, и хохочешь…

Я спешу заглушить и забыть
Ропот сердца мятежный и страстный…
Ты ещё не умеешь любить,
Мой ребёнок, мой ангел прекрасный!

Звезда, прости! — пора мне спать,
Но жаль расстаться мне с тобою,
С тобою я привык мечтать,
А я теперь живу мечтою.

И даст ли мне тревожный сон
Ограду ложного виденья?
Нет, чаще повторяет он
Дневные сердцу впечатленья.

А ты, волшебная звезда,
Неизменимая, сияешь,
Ты сердцу грустному всегда
О лучших днях напоминаешь.

И к небу там, где светишь ты,
Мои стремятся все желанья,
Мои там сбудутся мечты…
Звезда, прости же! до свиданья!

Гусар, на саблю опираясь,
В глубокой горести стоял;
Надолго с милой разлучаясь,
Вздыхая, он сказал:

«Не плачь, красавица! Слезами
Кручине злой не пособить!
Клянуся честью и усами
Любви не изменить!

Любви непобедима сила.
Она — мой верный щит в войне;
Булат в руке, а в сердце Лила, —
Чего страшиться мне?

Не плачь, красавица! Слезами
Кручине злой не пособить!
А если изменю… усами
Клянусь, наказан быть!

Тогда, мой верный конь, споткнися,
Летя во вражий стан стрелой;
Уздечка бранная порвися
И стремя под ногой!

Пускай булат в руке с размаха
Изломится, как прут гнилой,
И я, бледнея весь от страха,
Явлюсь перед тобой!»

Но верный конь не спотыкался
Под нашим всадником лихим;
Булат в боях не изломался,
И честь гусара с ним!

А он забыл любовь и слезы
Своей пастушки дорогой
И рвал в чужбине счастья розы
С красавицей другой.

Но что же сделала пастушка?
Другому сердце отдала.
Любовь красавицам — игрушка,
А клятвы их — слова!

Всё здесь, друзья, изменой дышит,
Теперь нет верности нигде!
Амур, смеясь, все клятвы пишет
Стрелою на воде.