Ирина Вербицкая - Светотень

Искушенья, испытания,
Окрыленность и порыв,
Иноходь и все дерзания,
Пик вершины и обрыв,

Невесомо — бестелесное,
Мудрость плоти, тайна снов,
И земное, и небесное,
Крик молчанья, шелест слов,

Отреченье, обладание,
Обретение себя
Мир — в душе! Полна желания
Жить, и веря, и любя!

Кому нужна, тот сам меня найдет.
Отныне никого искать не буду.
Душа рубеж стремлений перейдет,
Устав от жизни то в кредит, то в ссуду.

Давно не жаль покинуть бренный мир.
Зовет иное звездное пространство.
Там ты и я — не кровь и плоть — эфир.
Но даже там не знать мне постоянства.

Я выросла из рая шалаша.
А во дворце как в клетке задыхаюсь!
Вольнолюбива пылкая душа.
Кто б ни смирял — никак я не смиряюсь!

Из мира бурь, страстей и скоростей
Я в мир вошла, в котором пусто, просто.
На перекрестке старых новостей
На тень свою смотрю, что выше роста…

И я свои стихи сжигала,
В них чувствуя свою лишь тень,
Лишь Искру, что Зарей не стала,
Лишь первый луч — не полдень, день.

Не завершила, растеряла
И попросту не сберегла
Своих стихов, увы, немало.
Беспечно пела и жила!

И часа я не ожидала
Смущенья, горечи, стыда
За все, что навсегда пропало,
Едва родившись, без следа.

Корю себя за несерьезность:
Стихи — отдушина, не труд.
За спешку жизни и нервозность,
Нехватку песенных минут.

За расточительные годы,
Отказ от счастья своего —
Своей натуры и природы,
И от любимого всего!

Я не жила — существовала!
Одна в безмолвной тишине,
В рутине быта. Не пристало!
За это все — гореть в огне!

Не наверстать, не восстановишь…
Забыто прошлое как сон.
И судорожно воздух ловишь,
Способная едва на стон…

Поэт — невольник своего таланта.
О, поиск слов!
Принявший эстафету от атлантов
Былых веков,

Открывших смертным тайны мирозданья,
Суть Божества!
Глашатаев народного стенанья
Горят слова!

Прорыв рутины. Выход за пределы
Привычных измерений бытия.
Я вырваться из плена так хотела!
Свершилось обновленье: Я — не я!

Всё — в радость! Краски пасмурного утра,
Ершистый грай насупленных ворон.
Люблю весь мир я вновь по — детски мудро.
Ликуют Прозерпина и Хирон!

В кругу поэтов — юных и маститых —
В Литинституте, милом и родном,
Вершилось посвященье неофитов.
Напоена поэзии вином!

Пьянит, пьянит… В помине нет похмелья!
Пила бы вновь — запоем и взахлёб!
Алхимия лирического зелья
Всё многоцветье жизни мне вернёт!

Люблю со страстью негасимой
Все, что восторженно живет!
Моя душа неутолима —
Дозволен ли, запретен плод!

Порывом к Солнцу одержима!
Живу, ликуя и скорбя.
Как выпускают в сказках Джина,
Так в жизни чувствую себя!

Ах, никто не может мне помочь!
Вместе: Одиночество и Ночь.

Не умею жить и не грустить.
Не хочу я одинокой быть!

Ручки доченьки обнимут…
Дома — муж.
Миг тепла. И снова — саван стуж.

Отчего за окнами — темно?
Дно зрачка и темной Ночи дно.

И бессонница лишает сна.
Новолуние. Тоска. Весна.

«Из разряда самоубийц…» —
Пригвозди! Назови меня!
«В церковь ходит — не падает ниц…
И выходит, серьгами звеня…

В полнолуние — тень за окном,
До утра не погасит свечу…
До Зари освещен ее дом,
А наутро ей все по плечу.

Косы до полу срезав шутя,
Озадачила близких, друзей.
По — мальчишески звонко свистя,
Ветру крикнула: «Пепел развей!

Догорело дотла — так прощай!
Больше ты не увидишь меня.
Обо мне не грустить обещай!..»
И пропала, серьгами звеня…

Прекрасна! — Благородство Духа,
Суть рыцарства как жизни суть.
Будь небо ласковее пуха
Прервавшей непосильный путь!

Осколки мира и потери
Родных, отравой — боль и страх!
В сенях избы за серой дверью
Огонь и Свет во тьме зачах.

Какая страшная кончина!
Туга веревка — не вздохнуть,
И не позвать на помощь сына,
И время вспять не повернуть,

Не прокричать в тоске проклятья,
Себя уже не превозмочь,
Не целовать, молясь, распятье.
Мятеж — и Вечность Бездны, Ночь!

Помилуй горестную душу —
Из камня вольной отпусти!
Истосковалась тверди суша
По влаге песен — расцвести!

Не в силах верить:
Вас не встречу Там.
Неужто не вошли Вы в Света Храм?
И участь — в камень! кто решил: «Не быть!»,
Злой рок, отринув тело, победить.

Кто выбирает этот жуткий путь?
Кто прям как луч — как шпагу не согнуть —
И лишь сломать,
ведь не сгорит в огне!
Кто, — Небо — Дом, — не в силах жить «на дне»!

За что карать, кто судьи, чья вина?
Душа измучена, изломана, больна —
Зашел, сужаясь, лабиринт в тупик —
И в заговор молчанья бьется крик!

Врастание тернового венца
Невыносимой пыткой без конца!
Терпеть не в силах! Муки оборвать,
Забыв про все, и даже то, что Мать!..

А после мучиться сильнее во сто крат?!
И камнем стать, пройдя весь этот Ад???

Она приходит и уходит.
Сама себе закон и суд.
Со мною по канату бродит,
Взвалив на плечи тяжесть в пуд.

С каким — то диким нетерпеньем
Я жду ее. Мне трудно жить.
Но знаю — тени нет сомненья —
Она сама должна решить.

Не удержу. Не двину бровью.
Что жду, намека не подам.
Трудней всего с горячей кровью
Дать волю взятым городам.

Быть может, не дано мне так любить
Как ты умеешь, милая подруга.
Ты — летний дождь, а я — метель да вьюга.
Что ж, безмятежно не умею жить.