Ева Никольская - Свобода на троих

Экзотическое убранство помещений радовало взор. На столе красовались миниатюрные бутоны-однодневки из «фейского сервиза», а напротив драпированной зеленым бархатом стены располагалось вместительное ложе из крупного цветка, от которого в разные стороны отходили четыре огромных листа-пандуса. Задержав задумчивый взгляд на местном аналоге кровати, гайя на миг позволила воображению выйти из-под контроля и тут же почувствовала легкое покалывание на кончиках холеных пальцев. Предвкушение… Оно заставляло сердце биться чаще.

Звякнул белый колокольчик с золотыми тычинками, и дверь, свитая из тонких веток изумрудного растения, тихо открылась, пропуская внутрь воздушное создание с огромными глазами цвета сочной зелени. Cлужанка из расы фей казалась призраком, который чудом удерживал огромный поднос из овального листа. Следом за первой в комнату влетели еще две девушки, их полупрозрачные крылья плавно колыхались за спиной, создавая легкий ветерок. Несмотря на невесомость и внешнюю слабость, эти существа на самом деле обладали силой и ловкостью, которые в несколько раз превышали человеческие. Похожие на сказочных персонажей, они в любой момент могли обернуться опасными воинами, и встреча с ними в поединке не сулила противнику ничего хорошего. Обманчивая беззащитность давно уже перестала быть тайной для жителей Тайлаари. С феями предпочитали дружить и весело проводить время, но никак не ссориться.

Окинув благосклонным взглядом служанок, беловолосая гайя жестом разрешила девушкам накрывать на стол, если сердцевину огромного цветка с крошечными лепестками по краю можно было так назвать. Стулья в комнате отсутствовали. Зато пол застилал мягкий ковер из серебристой травы, на который и следовало усаживаться во время трапезы. Стены и потолок в гостиничных апартаментах заменяли тонкие стволы деревьев. Их многочисленные ветки и листья создавали непроницаемый заслон, способный защитить постояльцев от ветра, дождя и посторонних ушей. Прочность этой растительной преграды превосходила камень. Мир Грэнари вместе с его природой действительно был уникальным, а еще гостеприимным и радушным. И сегодня он встречал гайю Белоснежную.

Так ее называли с давних пор, тех самых, когда обычная человеческая девчонка сумела подтвердить прохождение трех основных испытаний сильнейших и удостоилась чести выбрать себе новое имя. Когда-то к ней обращались иначе. Память без промедлений воскресила картины прошлого, вызвав на губах блондинки грустную полуулыбку.

Прислуга уже удалилась под тихий перезвон колокольчика. В большой комнате, освещенной бутонами Минолий, гостья осталась одна. Нежно-голубое обтягивающее платье подчеркивало ее прекрасные формы, отблески света играли на коже и путались в роскошной гриве волос. Стоя напротив большого зеркала, гайя задумчиво водила расческой по длинным прядям. Белым, как снежное поле, и сверкающим, как наст на зимнем солнце. Они будто шелковая шаль укрывали ее спину и ноги, доходя до самых щиколоток. Бледные щеки не имели и намека на румянец, густые ресницы были того же цвета, что и волосы, а в светло-серых глазах, спокойно смотрящих сквозь прорези маски, кружила метель. Одним своим присутствием Белоснежная заставляла окружающих вздрагивать от холода, даже если вокруг стояла жаркая погода. Было в этой женщине что-то отстраненное, неживое… неискреннее. Она никогда не выражала своих эмоций на публике, ее улыбка походила на тень, а гнев превращал окружающие предметы в ледяные скульптуры. И лишь холодные, как сталь, глаза могли рассказать внимательным зрителям о том, что творится в душе у главы ордена повелителей времени. Вот только всматриваться в них отваживались немногие.

Сильнейших боялись, уважали и сторонились. Они были той независимой силой, с которой никто не желал ссориться. И эта сила официально поддерживала политику совета наблюдателей. Хотя на самом деле орден ставил во главу угла экономические отношения, предпочитая как можно реже встревать в политику. Удерживая монополию на межмирные перемещения, он продолжал процветать, соответственно, не бедствовали и те, кто в нем состоял. Строить же свою личную жизнь за пределами родной организации каждый предпочитал по-своему. Одни покупали роскошные дома в приглянувшемся мире и вращались в местном обществе, не скрывая имен. Другие, напротив, предпочитали уединение, и потому селились подальше от шумных городов с бесконечной суетой. Никто и никогда не видел их настоящих лиц, да и сами повелители времени были знакомы исключительно с измененными обличиями друг друга.

Традиционной формой сильнейших были синие плащи и изящные белые маски. Именно они позволяли сохранить инкогнито. Главным отличительным знаком ордена являлся перстень с характерной символикой – тремя переплетенными ветвями Каимы. Это растение испокон веков считалось олицетворением вечной жизни и безраздельной власти создателей Тайлаари – древних. Подделать такое украшение было невозможно, хотя многие виртуозы и пытались создать нечто похожее. Очень уж соблазнительной им казалась перспектива обзавестись статусом сильнейшего, пусть и незаконно. Поэтому в случае разоблачения лжецу отрубали его предприимчивую голову без суда и следствия. Так обманутые граждане лишний раз подчеркивали фальшивость казненного, ведь всем известно, что настоящие члены ордена бессмертны.

Бессмертны…

Ах, если бы это утверждение действительно соответствовало истине! Для жителей Тайлаари они оставались неразгаданной тайной, призраками во плоти, могущественными и непобедимыми магами, неуязвимыми для любых видов оружия. Но правда заключалась в том, что сильнейших можно было убить. Каждого своим способом. Ведь сила, которую им давало перерождение, имела сугубо индивидуальный характер и, увы, не устраняла все слабые места своего обладателя. С другой стороны, не нашелся еще храбрец, сумевший победить повелителя времени и предать эту победу огласке. Вот только никто ведь не отменял поединков между равными. Их результаты тщательно скрывались, а легенда о бессмертии сильнейших старательно поддерживалась.

Гая Белоснежная вздохнула, вынырнув из водоворота воспоминаний. Ее пальцы принялись неторопливо переплетать длинные пряди, постепенно собирая их в две толстые косы. Она сильно устала за день затянувшихся переговоров и лицемерных улыбок, от которых до сих пор побаливали мышцы лица. Ей просто необходима была разрядка! И чем скорее, тем лучше. Осталось лишь закончить некоторые приготовления, и можно будет расслабиться, на время забыв о своих бесчисленных обязанностях, об интригах и кознях, о той показной жизни, в которой она была вынуждена до мелочей просчитывать каждый свой шаг, каждое слово, каждый взгляд.