Елена Звёздная - Настоящая черная ведьма

— Телль! — взревел разъяренный белый, удерживая муравьишек направленной в их сторону рукой.

— Ладно, можешь уйти сам, — сдалась разочарованная силой и сообразительностью некоторых ведьма.

Мэтр Октарион, зло прищурившись, перевел взгляд с меня на своего подчиненного. Зигфрид-«березка» осторожно сполз с двуколки, но вот отходить от спасительного места и уж тем более вступать в радостные обнимашки с насекомыми демонстративно не собирался. Суровый сержант белой гвардии, недолго думая, взял и спрятался за Гардэма, чтобы его не заметили и не заставили спасительную двуколку покинуть.

— Знаешь, Телль, ты плохо на людей влияешь, — неожиданно произнес Арвейн.

Пожав плечами, спрыгнула с транспорта, подхватив сумку для сложных ритуалов, и, жестом приказав белому хранителю следовать за мной, направилась в лавку Люсинды. Мне было не до разговоров и не до выяснения чего-либо, следовало максимально сосредоточиться на задуманном.

Следовало бы, но не дали.

— Аэтелль, — рожа преградил путь, — ты что собралась делать?

Демонстративно подняла руку.

Арвейн даже не пошевелился.

Мои глаза угрожающе засияли болотно-зеленым.

Маг продолжал стоять на месте.

А мне на это вот противостояние ну никак силы тратить не стоило. Вообще. Мне на ритуал едва хватит, а тут этот… стоит. Глазами сверкает. Зубами едва не скрежещет.

Нервно покусала губы, размышляя о ситуации, и поняла, что придется одной черной ведьме сделать то, чего мы, черные, терпеть ненавидим — пойти на компромисс.

— А сегодня бал, — невинно протянула я.

Выражение лица у мэтра Арвейна стало очень недоуменное.

— Меня пригласили, — продолжила отчаянно пытающаяся не колдануть черная ведьма.

— Прогресс, — хмыкнул белый маг.

— В чем это? — теперь настала моя очередь недоумевать.

— А ты пытаешься со мной договориться, — просек ситуацию белый.

Бросив на него недовольный взгляд, пробурчала:

— Я не пытаюсь, я договариваюсь.

— Догадался, — маг сузил глаза сильнее, пристально на меня глядя. — Так что ты задумала, ведьма в регламентированном наряде для сложных и самоубийственных ритуалов?

Он что, весь ведьминский кодекс знает?! Невольно поежилась от подобной мысли и подумала, что если разок и колдану, то сил все равно останется ну почти достаточно.

Однако белый внезапно произнес:

— Что ж, хочешь договориться, я не против, но бал меня интересует в последнюю очередь, а ты в первую. Так что если желаешь проводить свой паршивый, совершенно для вас, черных, противоестественный ритуал по спасению Люсинды — мешать не буду, даже поприсутствую и подстрахую. Но после мы отправляемся ко мне…

Далее последовала многозначительная пауза.

Выжидающе смотрю на мага. Маг с намеком на меня. Намек был неясен, так что продолжаю вопросительно смотреть на него. Белый психанул, плюнул в сторону, выругался и прошипел:

— Телль, не будь ребенком, ты знаешь, чего я хочу.

Догадываюсь. Точнее, имелось три варианта — выпить мой источник, завести от черной ведьмы белую дочку, наложить на меня печать в качестве наказания за нападение на белого мага… Ну или еще что-нибудь, ибо одна Тьма в курсе, что на уме у белых.

— И долго ты будешь молчать? — поинтересовался маг.

Мало того, что никакого уважения мне, черной ведьме, так еще и давит. Наплевав на компромисс, щелкнула пальцами, призывая источник Люсинды, и осыпанный искрами зеленоватого пламени маг стал дубом. Ему вообще эта роль удивительно шла — дубовая в смысле. И сразу так тихо стало, только листочки на ветру шелестят. А чего он вообще после своих слов ждал? Я, между прочим, ведьма, а с нами, ведьмами, так нельзя, особенно когда мы настроились на важный и самоубийственный ритуал.

И да, кстати.

— Муравьишки, взять, — скомандовала я.

И черное воинство, прекратив подгрызать белых магов, радостно набросилось на дуб. Нет, им тут есть нечего, конечно, но у меня же есть магия. Щелчок — и черное воинство превратилось в массу прожорливых гусениц. Так-то лучше.

— Г-г-госпожа ведьма, вы что делаете? — послышался испуганный возглас Зигфрида со стороны двуколки.

Я решила было, что верный оруженосец за мэтра переживает, а оказалось, что нет.

— Мэтр Октарион, он же потом бешеный будет, госпожа ведьма! — взволнованно сообщил маг.

— Перебесится, — пожала плечами я.

И обойдя дуб, поднялась на порог лавки Люсинды, скомандовав:

— Хархем, абсолютная защита.

Гардэм едва успел прыгнуть за мной следом, как лавка по периметру вспыхнула зеленым. Вот только мой белый тигр был еще очень неуклюжим, так как к размерам не привык, и потому нечаянно лапой сбил котелок для ритуалов, который, соскочив по ступеням, покатился по дороге. Оглянувшись, заметила, что трещина на боку у него стала почему-то больше. Странно.

Но не имеет значения.

И я вошла в лавку.

Ранее у Люсинды я была всего пару раз, но небрежность в отношении вещей и зелий, которую я помнила, не шла ни в какое сравнение с тем, что творилось здесь сейчас — все было разбросано. Белые постарались?

Осторожно прошлась по осколкам разбитых пузырьков, подошла ближе к стойке и с изумлением поняла — это Люсинда. Разбросала все она. Она, белые не стали бы столь бездумно расшвыривать все с полок и… белые маги повыше ростом, а тут все было сметено с четвертой полки — под рост хозяйки лавки.

Остановившись, огляделась.

Занавеси сорваны, со стола содрана темно-зеленая бархатная скатерть, на стене потеки от зелий, словно их разъяренно швыряли… Типичная ведьминская ярость? Люсинда всегда была вспыльчива, оттого ни один муж у нее и не задержался надолго, но все же — что могло привести ее в столь неконтролируемую ярость и куда она после этого отправилась?

Проблемы в личной жизни? Нет, Люсинда была к ним привычна.

Сложности с магией?

— Хархем, — позвала я.

Призрачный черный ворон тут же возник на столе, нахохлившийся и грустный. Протянула руку, коснулась его ауры — ослаблен. И не ясно — случилось это до того, как пропала Люсинда, или произошло с ее исчезновением? Но ослабление магических сил вполне возможно. Странно.

А потом как вспышкой слова мэра про то, что белый маг выпил более сотни черных источников, и… И еще слова самого Арвейна в ответ на мое заявление, что черные ведьмы вне закона…

Стремительно развернувшись, я вышла из лавки и остановилась на пороге, глядя на взбешенного мэтра Октариона в изрядно погрызенной одежде (плащ и вовсе кружевным стал), нервно скидывающего с себя оставшихся толстых черных гусениц.

— Арвейн, — спустилась на ступеньку вниз, — что ты имел в виду, намекнув на то, что я только в прошлом году магистериум закончила? Какое это имеет значение и что меняет в отношении моей фразы, что «черные ведьмы вне закона»?!