Екатерина Флат - Осколки пламени

Руслан явно тоже не впечатлился. Мы молча брели из зала в зал и, думаю, Полянский вполне солидарно со мной надеялся, что скоро выход. Наверное, надо было что-то сказать, но я все глазела по сторонам, смутно надеясь на еще какое-нибудь чудо.

Единственное, в своеобразном тронном зале мне все же понравилось. То ли так задумывалось, то ли случайно, но когда мы вошли, зазвучала величественная органная музыка. И так совпало с атмосферой, что я бы не удивилась, если бы сидящие на тронах ледяные король с королевой вдруг ожили. Здесь подсвечивались не только фигуры, но и пол со стенами, отчего создавалось впечатление, что мы оказались внутри гигантского кристалла.

Я вновь воспрянула восторженным духом, но этот зал оказался последним. За выходом простиралась небольшая ледяная площадка со светящейся на полу подо льдом крайне оригинальной надписью «Приходите к нам еще!» и совсем уж не вписывающаяся в пейзаж похожая на барную стойка гардероба.

– Так мы отсюда и зашли? – изумилась я, увидев чуть в стороне собственные кеды с разноцветными шнурками.

– Видимо, залы шли по кругу, – Руслан, похоже, тоже не сразу понял, где мы.

– Блин, тут так здорово вход организован, могли бы и для выхода что-нибудь оригинальное придумать, – я переобулась и радостно ступила на вполне себе обычный пол. Несмотря на всю красоту льда, чувствовать привычную опору под ногами было куда приятнее.

Пока Руслан относил коньки на место и тоже переобувался, я успела обежать весь зал в поисках хоть одной из тех восхитивших меня псевдоснежинок. Само собой, утаскивать на память я не собиралась, но уж очень хотелось рассмотреть их поближе. Но так и не нашла. Видимо, тут было все автоматизировано даже до таких мелочей: чудесный снегопад теперь ждал следующих посетителей.

Мы вышли тем же путем коридоров и лестниц, что и пришли. Сумерки на улице сменились глубокой ночью. Я даже не гадала, сколько сейчас времени, да и лезть в карман джинсов за мобильником было лень. Несколько фонарей расцвечивали стоянку перед зданием, прячущим внутри Ледовый Дворец, и я все пыталась разглядеть, как же выглядит это сооружение снаружи. Но то, что в сумерках мне напомнило готический собор, теперь же в темноте казалось гигантским трехярусным тортом, чуть покосившимся на правый бок.

Руслан отнес ключи обратно в сторожку охранников. Меня так и подмывало спросить, как это он вообще умудрился договориться о визите в Ледовый Дворец до открытия. Но я оставила все вопросы при себе, все равно догадывалась, что не скажет.

– Ладно, Полянский, признаю, было довольно… интересно, – все-таки вежливость во мне победила желание вредничать дальше.

– Да? А, по-моему, явно мимо, – он подал мне шлем. – На мой взгляд, дальше входа там делать нечего. Да, дворец красив, но со стороны. Сказка остается сказкой, только когда она на расстоянии, – Руслан задумчиво улыбнулся каким-то своим мыслям.

В это мгновение он вдруг показался мне другим. Пусть искренняя улыбка и заметно потеплевший взгляд предназначались, само собой, не мне, но я невольно тоже улыбнулась. Сразу же захотелось поверить, что Руслан на самом деле совсем не такой, каким я его воспринимаю. Но это иллюзия длилась лишь миг.

Он потер глаза, будто бы отгоняя наваждение, и снова обдал меня ледяным взглядом.

– Поехали.

По пути домой я старалась ни о чем не думать. Особенно о том, что чуть не поверила в самой нафантазированную распрекрасность Руслана. Да, в нем таилась некая загадка, но она заключалась явно не в тщательно скрываемых доброте и благородстве.

– И все же, Полянский, давай начистоту, – я не удержалась от ехидной улыбки, сняв шлем, когда мотоцикл остановился у моего подъезда. – Сегодняшний вечер тебя ни на шаг не приблизил к цели спора. Пусть твой замысел и превзошел мои довольно банальные ожидания, но не настолько. Да и вообще, чтобы я захотела кого-либо поцеловать, необходимы сильные чувства, как бы избито это ни звучало. А единственное, что я чувствую к тебе более-менее сильного, это изредка возникающее желание треснуть чем-нибудь по голове.

Руслан тоже снял шлем и удостоил меня снисходительным взглядом.

– Начистоту так начистоту. Ты, конечно, не поверишь, но мне, чтобы добиться цели и одного вечера было бы достаточно. Почему же тогда три? Потому что я не люблю легкие победы. Правда, ты и на сложную не тянешь, – он ловко увернулся от моей возмущенной попытки треснуть ему шлемом по затылку и невозмутимо продолжил: – Вот я и решил немного добавить себе препятствий. Ты зла на меня сейчас, и учитывая твой очевидно дурной характер, найдешь повод разозлиться и завтра. Не сомневаюсь, ты точно так же будешь меня уверять, что ничего я не добьюсь. А послезавтра я получу, что хочу.

– Угу, а уши тебе повидлом не намазать? Вот ты вроде не похож на умалишенного, но иногда такой бред несешь, – покачала я головой. – Слушай, Полянский, ответь мне на один вопрос. Только честно. Зачем тебе вообще сдался этот поцелуй?

Руслан мрачно усмехнулся. И без того тяжелый взгляд потемнел еще больше. Неведомым наитием я поняла, что он действительно скажет сейчас правду, и тут же испугалась. Одно дело – гадать о скрытых мотивах, и совсем другое – их узнать. Мало ли, вдруг Руслан затеял нечто такое жуткое, в котором с виду вполне себе банальный поцелуй является отправной точкой чуть ли не разрушения Вселенной.

– Зачем мне сдался этот поцелуй? Да затем, что он мешает мне жить. А я не люблю, когда мне что-то мешает.

Больше не сказав ни слова и даже не попрощавшись, Руслан уехал. А раздосадованная я побрела домой. Что толку было услышать правду, если я все равно ничего не поняла?

Но очень радовало одно: за весь вечер талисман вообще никак не реагировал на присутствие Руслана. И я сочла это добрым знаком.

То ли опираясь на свою житейскую мудрость, то ли благодаря учебе на психолога, Олег как-то обмолвился, что сны – это отражение всех желаний и страхов человека. И если так, то, выходит, лично я боялась пламени. Пусть кошмары снились мне нечасто, но не считая всякого бреда, основных сюжетов было два. Либо я теряла власть над огнем, и он уничтожал меня. Либо, наоборот, покорив всецело стихию, я испепеляла весь мир. Причем второе снилось чаще первого. И хотя в моменты бодрствования у меня и мыслей не мелькало о жажде разрушений, но сны говорили об обратном. От этого становилось настолько жутко, что я саму себя бояться начинала. Мало ли, вдруг я – скрытая злодейка, и моя чудовищная истинная сущность вот-вот прорвется наружу. Одно время я всерьез этим вопросом озадачилась.

– Слушайте, – спросила я как-то у подруг, – а вас собственная сила не пугает? Не боитесь, что с такой мощью вы можете вдруг бац и мир разрушить?