Гейл Карсон Ливайн - Заколдованная Элла

Я едва не рассмеялась. Ну, кто тут теперь командует?

Впрочем, радость быстро погасла. Что мне с ними делать? Топать к Уаакси, таща за собой восьмерых заговоренных огров?

Вообще-то, лучше не стало. Да, я жива, но ненадолго. Когда-нибудь мне захочется поспать. И тогда огры очухаются и поймут, что очень даже проголодались.

За спиной хрустнула веточка. Я обернулась — и увидела компанию призраков: ко мне направлялись шесть рыцарей с веревкой, а вел их высокий юноша.

Правда, призраки веточек не ломают. А юноша был не кто-нибудь, а Чар!

Он помахал мне, не сводя глаз с огров. Потом опустился на колени рядом с СЕЕф ом и стал связывать ему ноги.

Огры спят очень крепко, но все же не беспробудным сном. Почувствовав, как стянулась на щиколотках веревка, СЕЕф взревел — но стоило ему увидеть Чара, и рев обратился в воркование.

— Большая честь для меня, ваше высочество. Зачем же вы связываете своего верного союзника?

Он протянул руку и ослабил веревку.

И в самом деле, зачем Чару брать в плен лучшего друга?

Но Чар только отпихнул его руки и туго завязал веревку. Надо же, какой он, оказывается, бессердечный!

Остальные рыцари тоже связывали огров, и те понемногу просыпались.

СЕЕф снова завел свое:

— Мой принц, я жизнь за вас отдам, а вы так грубо со мной обращаетесь!

Чар и ухом не повел. Я тупо глядела, как СЕЕф взбрыкнул, а Чар отпрянул и выронил веревку. СЕЕф вскочил и отпинал путы в сторону.

У рыцарей дело тоже не очень-то спорилось. Огры сопротивлялись изо всех сил. Один повалил рыцаря и собирался прокусить ему плечо. Рыцарь увернулся, но огр все равно его схватил.

Чар поднялся и выхватил меч. Они с СЕЕфом стояли друг против друга, но начать поединок не решались. Тут Чар вдруг обратился ко мне — почему-то очень громко:

— Элла, ты можешь их еще разок усмирить? Если нет, беги спасайся.

В голове у меня сразу прояснилось.

— Эй, СЕЕф, НиССх, мои друзья-огры! — крикнула я по-огрски. — Зачем вам губить собственных благодетелей? Они принесли вам поесть, но не могут дать вам пищу, пока вы не сделаете то, о чем вас просят!

Огры перестали кусаться, царапаться, драться и лягаться и доверчиво уставились на меня.

— Хотите, расскажу, какие вам принесли гостинцы? — спросила я.

— Да, пожалуйста, — попросил СЕЕф.

— Настоящая вкуснятина — дюжина младенчиков-великанов, всего по полгода!

Огры блаженно заулыбались.

— Только наши друзья не могут устроить вам пир, если вы не дадите связать себя по рукам и ногам и заткнуть себе рты. А едва они принесут великанчиков, вас сразу развяжут. Успокойтесь, сядьте и вытяните руки и ноги. Больно не будет.

Стоять остался только НиССх, да и у того вид был ошарашенный.

— Сядь, — велел ему СЕЕф.

НиССх сел. Огров вмиг связали и заткнули им рты. Потом их еще и связали всех вместе — они отнеслись к этому крайне благосклонно.

— Элла… — Чар низко поклонился мне. Пока мы не виделись, он заметно вырос. — Как тебе удалось усмирить огров? — Говорил он по-прежнему очень громко.

— У меня способности к языкам и…

— Не слышу. Ой, совсем забыл. — И он вытащил из ушей затычки — кусочки воска.

— Вот почему огры не сумели тебя заколдовать!

— Мы едва увидели огров — сразу уши заткнули. Самое опасное — если они застанут врасплох.

Оказывается, меня видел один из рыцарей, когда ходил в разведку.

— Он доложил, что шайка огров собиралась съесть юную девушку, а та взяла и уговорила их лечь спать. Как тебе это удалось?

— Стала рассказывать им про пансион, они и заснули со скуки.

— Да ну?! — Чар вытаращил глаза и засмеялся.

Смешить его — одно удовольствие. Он всегда так удивляется…

— Нет, а на самом деле — как тебе это удалось? — не сдавался он.

— Поговорила с ними по-огрски, сладенько, на их манер. Даже не ожидала… Они меня уже поделили. Я знала, какой кусок от меня кому достанется. СЕЕф — вон тот — хотел ляжку.

У Чара дернулась правая нога.

— Как они тебя поймали?

Я рассказала про побег из пансиона.

— Только вышла из леса — а тут они. И пони сожрали, которого мне дали эльфы. — Я поежилась.

— Неужели в пансионе было так тошно, что даже бежать пришлось? — спросил Чар.

— «Тошно» — не то слово: видишь, что со мной сталось? Я уже не могу случайно разбить целый сервиз одним махом. Зато теперь я могу сложить все на поднос и прошагать через весь Фрелл — и ни блюдечка не свалится. Я столько всего умею!

— Неужели ты этим гордишься? — ужаснулся Чар.

Я кивнула с каменным лицом. Пусть потом еще посмеется.

— Хочешь, расскажу, чему меня там еще научили?

Он пожал плечами, — кажется, подобный поворот беседы ему не понравился.

Но я не унималась:

— Начнем с того, что я могла бы научить этих неотесанных огров правильно вести себя за столом. — Я грациозно уселась на валун. — Вот смотри. — Взяла из воздуха воображаемую салфетку, два раза встряхнула и расстелила на коленях.

— Очень изящно, — вежливо заметил Чар.

— Салфетку надо встряхнуть дважды. Это очень важно.

— Зачем?

— А вдруг мыши?

Чар улыбнулся:

— У нас при дворе мышей в салфетках обычно не бывает. Вот пауки…

— Принц осмелился возражать даме?! — Я взяла воображаемые нож и вилку и принялась нарезать воображаемое мясо.

— Похоже, мясо тебе попалось жесткое. Не ценишь ты придворных поваров.

— А вот и нет. Оно и должно быть жесткое. Знаешь почему:

— Ну, скажи.

— Это баранина. Неужели ты не видишь — я же взяла вилку для баранины! Наша учительница этикета решила бы, что ты самозванец, раз не в состоянии узнать вилку для баранины…

— С первого невзгляда, — засмеялся Чар.

— Нет, это может быть только вилка для баранины!

— Почему?!

— Неужели ты не видишь, как я держу пальцы на ручке? — Я схватила Чара за руку. Рука была большая и квадратная. Вытянув указательный палец, я скомандовала: — Смотри, мой палец — это вилка. Ну-ка, возьми. — И показала ему, как надо держать вилку. Держал он крепко. — Вилку для баранины держат только так и не иначе. А вилку для трески — совсем по-другому. — Я перевернула его ладонь, чтобы показать. Ладонь была вся в багровых полосах. — Ты обжегся веревкой!

Он отдернул руку:

— Ерунда. У нас в отряде есть врач. А чему еще тебя научила учительница этикета?

Мне хотелось проверить, такая ли уж ерунда его ожог, но я сдержалась и продолжила:

— Учительнице этикета известно мнение твоего отца по любому поводу. Она сказала, что он отправит в изгнание любого своего подданного, которому вздумается есть бланманже из суповой тарелки. Спасибо, что просветила, теперь я не совершу такой роковой ошибки.

— Может, у моего отца есть отдельные ложечки для малины и для черники?