Гейл Карсон Ливайн - Заколдованная Элла

Дом Уаакси показался на горизонте за час до того, как мы туда добрались.

— Вон ее усадьба, — показал пальцем Коопоодук. — Красивая, правда?

— Грандиозно, — ответил сэр Стивен. — Колоссально. Согласны, душенька?

Я кивнула. Сердце у меня бухало с такой силой, что я боялась слететь с коня. Я вот-вот найду Люсинду. И стану наконец свободной.

Я крепко обхватила сэра Стивена за пояс.

— Эй, вы мне не корсет! — возмутился рыцарь.

Тут Уаакси как раз открыла дверь — посмотрела, не идут ли еще гости. До дома было довольно далеко, и я увидела великаншу всю. Вблизи великанов не разглядеть, только ту деталь, что поближе: юбку, корсаж, штанину, лицо.

Уаакси была втрое выше среднего человека, но не шире. Она вся была длинная и узкая — и голова, и торс, и ноги, и руки. Но стоило ей нас заметить, и лицо у нее сразу перестало быть узким и овальным. Она широко улыбнулась, и щеки стали круглые, как персики, а глаза за стеклами очков превратились в восторженные щелочки.

— Аийие кообее (писк) диигу (свист)! — Она подхватила сэра Стивена, выдернула его из седла и тут заметила меня. — Сразу двое! Оооайааагик (эгей) вам обоим! Добро пожаловать. Праздник скоро начнется, подождите немного. Удаби! — позвала она свою дочь, невесту. — Смотри, кто к нам пожаловал!

Удаби помахала из толпы подружек.

— Мадам, я не могу остаться. Я сопровождал эту юную леди, она ищет отца.

— Отца?

— Сэра Питера из Фрелла, — сказала я.

Уаакси просияла.

— Значит, это его дочь? А он ничего о ней и не рассказывал! — Она зашагала к дому. — Где он? Сейчас найду. Вот он обрадуется!

— Не надо, не надо! — поспешно остановила ее я. — Хочу сделать ему сюрприз.

— Сюрприз? Обожаю сюрпризы. Я не проболтаюсь!

Сэр Стивен вскочил на коня:

— Мне пора. Всего доброго, Элла, всего доброго, мадам.

— Неужели вы не останетесь на праздник? Даже не зашли!..

Сэр Стивен задрал голову и посмотрел в длинное лицо Уаакси, от огорчения вытянувшееся еще больше.

— Мадам, у меня сердце кровью обливается, но надо идти. Я вынужден покинуть вас лишь потому, что меня вынуждают важнейшие неотложные дела. — Он подмигнул мне. — Прошу вас, не терзайтесь. Я смогу утешиться, только если буду уверен, что вы в добром расположении духа.

Уаакси улыбнулась сквозь слезы.

— Хотя бы дам вам перекусить в дорогу. — И бросилась в дом, крикнув через плечо: — Я на минутку!

— Рыцари-трудяги — отменные дипломаты, — заметила я.

— Приходится. Передам принцу, что оставил вас в надежных, крепких руках, не у каких-нибудь хлюпиков.

Уаакси вернулась с корзиной, откуда торчало куриное крылышко размером с индейку. Сэр Стивен ускакал, а Уаакси убежала принимать других гостей.

Я вошла в дом и смешалась с толпой. Народу было — не протолкнуться, и я не могла разглядеть ничего, кроме стоявших рядом гостей, — да и то не всегда целиком: компанию гномов, увлеченно споривших о горном деле, и юбки двух великанш. Как тут разыскать фею, по виду ничем не отличающуюся от обычной женщины? Разве что по крошечным ножкам — но их не видно из-под платья.

Великаны теснились у своего высоченного стола — я прошла под ним, не пригибаясь. И на другой стороне обнаружила табурет с угощением для низкорослых гостей. А что? Искать Люсинду лучше на сытый желудок. Я положила себе на тарелку (розетку для варенья размером с блюдо для гуся) ломтик жареной картошки, три стручка зеленой фасоли длиной в фут и сырный пончик величиной с воздушный шарик.

Есть все это на ходу оказалось невозможно. Перекинув через руку салфетку — она волочилась по полу, — я двинулась к великанским подушкам, разложенным вдоль стен столовой: они служили диванчиками для людей, эльфов и гномов. Буду есть и разглядывать толпу.

Управиться с тяжеленной вилкой я не смогла. Огляделась посмотреть, как выходят из положения другие гости. Кто-то орудовал ножами и вилками размером с топоры и лопаты, кто-то озадаченно таращился в тарелку. А кое-кто, отчаявшись, ел руками.

С фасолью и жареной картошкой было просто. Я брала их и преспокойно кусала. С сырным пончиком вышло хуже. Когда я откусила от него, он протек и я вся вымазалась в плавленой начинке.

Пока я оттирала лицо, прогремел гонг. От его низкого гула у меня заныло в груди. Скоро начнется церемония.

Гости потекли к выходу, я побежала за ними. На улице стало уже не так тесно, и я могла одним взглядом окинуть гораздо больше гостей. О, вот и отец — всего в нескольких шагах впереди и тоже кого-то ищет. Я сбавила ход и подождала, когда между нами вклинятся несколько великанов. Потом затесалась среди них и проскользнула мимо отца незамеченной.

Через полчаса мы очутились на просторном поле, где высились трибуны для великанов и существ поменьше. На них уже сидело довольно много людей. Я юркнула за спину плечистому здоровяку и надежно спряталась. Я сидела у прохода, откуда открывался прекрасный обзор на башмаки вновь прибывших. Дамам приходилось подбирать подолы, чтобы подняться по ступенькам. При каждом шаге было видно ботинок или туфельку. Я делала мысленные заметки. Обычная нога. Обычная. Большая. Крупноватая.

Свободных мест почти не осталось. Появился отец и сел далеко от меня.

Обычная нога. Маленькая, но не слишком. Обычная. Обычная. Малюсенькая! Малюсенькая!

Всего двумя рядами ниже меня протиснулись две феи в сопровождении какого-то господина — наверняка он тоже был из их породы. Господин был сутулый, одна из фей толстенькая. Зато вторая — прямо идеальная фея с красивой картинки: высокая, изящная, с огромными глазами, безупречной атласной кожей, алыми, словно зерна граната, губками и щечками цвета зари.

Народу было много, и пересесть к ним у меня бы не получилось, зато я не спускала с них глаз.

Церемония началась.

На поле рука об руку вышли жених с невестой. Она несла мешок, он — тяпку. Оба были в штанах и белых блузах.

При виде молодых на великанских трибунах поднялся рев. Великаны визжали, стонали, кряхтели и гудели, что невеста прелестная, что жених красавец, что они проживут долго-долго в добром здравии и что никто не может припомнить такого счастливого дня.

Молодые в ответ только улыбались — они были заняты делом: им предстояло посадить полосу кукурузы. Жених подготовил грядку, невеста посеяла зерна из мешка и присыпала сверху сырой землей.

Едва они все сделали, как набежали тучки и пролился теплый дождик, хотя перед началом церемонии небо было совсем ясное. Великаны поднимали лица и руки и ловили капли дождя.

Я посмотрела на фей. Сутулый господин и толстенькая фея сидели смирно, а вот с красоткой приключился прямо-таки припадок. Она, кажется, пела, по щекам у нее текли слезы.