Ирина Молчанова - Дорога в небо

Там он провел ровно три дня, пока не ушел без предупреждения в лес погулять, подняв на уши весь лагерь. Когда мальчик вечером вернулся в корпус, его встретили родители и милиция, а вожатая билась в истерике. Его забрали домой, где он провел не больше недели, слоняясь по квартире и бездельничая, как это называл отец. А потом маме надоело, и она снова отправила его на дачу.

Иногда ему казалось, что мама ненавидит его, только он не понимал, за что. Он изо всех сил старался учиться так, чтобы родителям не приходилось краснеть за него на собраниях, не болтал много, не водился с плохой компанией. Мальчик часто слышал, как родители одноклассников называли его идеальным сыном. Может, для кого-то так оно и было, но только не для его мамы с папой. Они видели лишь плохое: то он порвал новые штаны, то потерял учебник, то что-то не понял, то слишком быстро сносил кроссовки. А хорошего как будто не замечали. Его классная руководительница говорила, что каждый родитель видит, как старается его чадо, и даже если что-то не получается, родители всегда будут любить своего ребенка хотя бы за это. До того как она это сказала, он безоговорочно верил учителям, а теперь знал, что и они, бывает, ошибаются.

Мама не могла смотреть на него без того, чтобы не рассердиться. Ее бесило абсолютно все. Как он держит ложку, как пишет, как расчесывается, как говорит, как смотрит, как смеется, как завязывает шнурки. Он не был внешне похож на родителей и давно это заметил. А когда спросил, почему, мама отвесила ему такую затрещину, что голова болела несколько дней. На этом он не успокоился и спросил у папы. Тот его не ударил и даже не рассердился, а просто сказал, что такое бывает. Руслан решил, что маме хочется, чтобы он был больше похож на нее, и тогда сделал то, о чем потом не раз пожалел.

У мамы в ящике на кухне всегда лежало про запас несколько тюбиков с черной краской для волос, чтобы вовремя подкрашивать корни. Он взял их, внимательно прочел инструкцию и сделал все, как там было сказано.

После порки, которую устроил отец, мать обрила его налысо и строго-настрого запретила краситься. А ночью, лежа у себя в комнате, он слышал, как мама плакала. Он хотел пойти к ней, но побоялся еще сильнее ее расстроить, поэтому просто лежал с закрытыми глазами и слушал. Позже пришел отец, они о чем-то тихо разговаривали, мальчик не слышал, о чем, но потом начали спорить, все громче и громче. Отец крикнул: «Это твой крест, не мой, вот и неси его! А ты только и делаешь, что жалеешь себя». Мама ничего ему не ответила, потому что он хлопнул дверью и ушел.

Через неделю папа вернулся, и лучшего времени Руслан в своей жизни не помнил. Мама совсем не ругалась, покупала игрушки, целовала его перед сном, втроем они ходили кормить в парк уток и были самыми счастливыми, пока словно что-то не сломалось. Все стало как прежде, за завтраком никто не разговаривал, мама читал журнал, папа смотрел в телевизор, а Руслан – в свою тарелку с кашей. Так он и не узнал, почему нельзя красить волосы, что за крест должна нести мама и почему папа не хочет ей помочь.

– Далеко еще? – вывел его из задумчивости вопрос подруги. Руслан посмотрел вниз и не увидел ничего, кроме медленно плывущих облаков.

– Ого, как высоко! Парис! – позвал он.

Дракон повернул морду и выпустил из ноздрей колечками пар.

– Долго нам еще лететь? – повторила Даша.

– Нет, уже снижаемся.

– А откуда ты знаешь?

– Наша долина находится всего лишь за горами, окружающими Радужный город.

– Тогда чего ради мы так высоко взлетели?! – возмутился Руслан.

– Чтобы насладиться полетом. – Дракон сделал удивленные глаза. – А вы что подумали?

– Прохладно тут, – ежась, пожаловалась Даша.

– Давай спускайся, хватит нас морозить!

– Сейчас-сейчас, моя мама будет безумно рада вас видеть. Она у меня чудесная, вы ее полюбите.

– Непременно, – фыркнул Руслан. – А теперь снижайся, а то до твоей мамы мы живыми не доберемся.

Подруга с ним все не разговаривала, и его это огорчило. Хотелось ее рассмешить, заставить улыбаться, ему не нравился обиженный взгляд и горделиво вздернутый подбородок, чем-то это напоминало Пилатессу. Руслан даже удивился, что вспомнил внезапно принцессу. У него не было желания думать о ней и тем более сравнивать ее с подругой, это получилось само собой.

Дракон быстро спускался, в животе что-то обрывалось и ухало, ветер свистел в ушах, становилось теплее.

Руслан посмотрел вниз и ненароком залюбовался. Под ними простиралась долина Зеленых холмов. Сразу стало понятно, что названа она так неспроста. Водопады, реки, озера – море зелени, озаренная солнцем страна. При всем своем блеске, королевство Колибри не могло соперничать с этим оазисом, напоминавшим глоток свежего воздуха после тюремной камеры.

Раньше мальчик думал, что самый зеленый уголок на свете – это его дача, но долина оказалась зеленее и прекраснее в миллиарды раз. Он видел, что подругу тоже захватило зрелище, и теперь он любовался не чудесным видом, а ею. Грустное лицо преобразилось, глаза загорелись, на устах появилась мягкая, еле заметная улыбка. Неожиданно ему нестерпимо захотелось ее поцеловать, это желание его так изумило, что он потерял равновесие и соскользнул вниз с гладкого бока дракона, точно с горки.

Даша слушала собственный визг, разнесшийся над долиной, подобный крику стаи чаек.

– Парис! – было следующее, что она крикнула.

Дракону не пришлось ничего объяснять, он рявкнул: «Держись!» – и устремился вниз на бешеной скорости. Ей казалось, что сердце провалилось куда-то в желудок и там барабанило, словно запертая в коробке мышь. Девочка вцепилась в гребень дракона так, что даже если бы очень захотела не смогла бы разжать задеревеневшие пальцы.

Дракон поравнялся с Русланом, когда до земли оставалось всего ничего.

– Парис! Помоги ему! – Даша не чувствовала, как по щекам бегут слезы, она не видела ничего, кроме летевшего с раскинутыми руками друга. И сердце, возвращенное из желудка назад, в грудную клетку, щемило как никогда.

Хотелось что есть мочи кричать, но она не могла даже вздохнуть, хотелось проснуться дома и понять, что все хорошо, нет никаких драконов, нет бессердечных принцесс, нет смерти, нет обид, нет ничего, что может причинять боль.

Тогда Даша обняла бы родителей, а потом села на свой новый красный велосипед и поехала к Руслану, его чудесная бабушка угостила бы ее сладкой морковкой, а друг, как всегда при встрече, застенчиво улыбнулся, и на душе стало бы как прежде, солнечно и тепло.

– Я больше не хочу! Не хочу! Пусть все вернется! Пусть будет как прежде! – отчаянно кричала она, зажмурив глаза. Даша почувствовала сильный толчок, ее подбросило и уронило не на спину, где она сидела, а на бок дракону. Послышался смех Руслана, она обернулась и увидела друга: он лежал на крыле Париса и хохотал.