Елена Малиновская - Две сестры. Проклятье рода

Ее прикосновение привело Амалию в чувство. Она растерянно моргнула и принялась затравленно озираться по сторонам, явно не понимая, как здесь очутилась.

– Пора подавать чай, – скрипуче прозвучал ее голос. – Скоро придут мои подруги. Я всех пригласила, чтобы обсудить новую книгу…

– Конечно, нейна Амалия, – спокойно проворковала Габби, с невероятной легкостью разворачивая старушку к дверям. – Пойдемте наверх. Там уже ждут вас.

Владелица разгромленной библиотеки мазнула по мне ничего не выражающим взглядом. Неожиданно растянула губы в ухмылке.

– А, так вы, милочка, внучка шалуньи Элизы…

– Правнучка, – поправила я, почти не удивившись этой ошибке. Привыкла уже, что о существовании дочери Элизы – Вивьен – мало кто знает. – У Элизы была дочь, которая и родила моего отца – Кристиана Этвуда.

– Кристиан… – На лице старушки отразилась отчаянная попытка вспомнить, о ком я говорю. – Кристиан… Кристиан… И Вивьен. Вивьен я помню. Красавицей росла. А Кристиан…

– Вы вряд ли его знали, – поспешила я ей помочь. – Мой отец воспитывался в закрытой школе и редко бывал здесь. Да и погиб в достаточно юном возрасте.

– Бедная Элиза, – вдруг внятно и отчетливо проговорила Амалия. – Альтис забрал у нее всех, кого она любила.

– Пойдемте, – уже настойчивее повторила Габби, заметив, как от последней фразы я вздрогнула. – Нейна Амалия, вам надо отдохнуть. – Потянула ее в коридор, но старушка уперлась клюкой в пол, не позволяя сдвинуть себя с места.

– Тьма охотилась за ней, – зловеще прокаркала она. – Тьма всегда кружилась за ее спиной. Знаешь, милочка, как сильно Элиза боялась ночи? Особенно когда на небе царила полная луна.

– Гилберт. – Габби умоляюще оглянулась на молодого человека. – Я одна не справлюсь.

– Постойте здесь, найна Хлоя, – отрывисто бросил мне юноша. Болезненно усмехнулся: – Все равно в нашем доме больше нечего брать.

Кровь резко прилила к лицу. Он что, намекает, будто я могу что-нибудь украсть из этой так называемой библиотеки? Но сказать я ничего не успела. Гилберт уже сорвался с места и бережно подхватил свою бабушку под другую руку, помогая девушке увести ее.

– Элиза была проклята! – продолжал звенеть в коридоре крик безумной старухи. – Весь род Этвудов проклят! Вивьен сбежала в монастырь, но и там ее настигло возмездие. Беги отсюда, девочка! Беги, пока не поздно!

Казалось, эти крики никогда не стихнут, но наконец Амалия замолчала, и воцарилась долгожданная тишина. Видимо, Гилберту все же удалось затащить бабушку в ее комнату. Однако отзвук ее мрачного пророчества еще долго звучал эхом в моих ушах.

– Что тут происходит? – прошептала я себе под нос, задавшись этим вопросом в тысячный, наверное, раз за прошедшие с момента приезда дни.

Несмотря на то что комната была залита ярким солнечным светом, мне было не по себе. Тени под книжными стеллажами выглядели неправдоподобно темными и живыми. Они шевелились на полу как змеи, хотя, конечно, скорее всего, виной было мое расшалившееся воображение.

И внезапно мысль о побеге из Аерни стала невыносимо притягательной. А может, плюнуть на все? Сдался мне этот древний дом. Жизнь-то дороже. Но я тут же устыдилась своего сиюминутного трусливого порыва. Какая я все-таки впечатлительная! По сути, еще ничего не случилось. Я не видела ни одного призрака. Правда, загадочного со мной за эти дни произошло в избытке, но с другой стороны – все это могло быть подстроено. Разыграл ведь Лукас передо мной тот ночной спектакль. Вдруг он успел побывать и здесь и щедро заплатил этой троице за новое представление?

Гилберт долго не возвращался, и я совсем было собралась улизнуть. Все равно, как оказалось, от библиотеки осталось одно название. Вряд ли я найду в этом доме подшивку газет. Нейна Амалия, возможно, могла бы рассказать мне много интересного, но я в жизни бы не стала ее ни о чем расспрашивать. И без того ужаса натерпелась. Да и кто поручится, что в голове у несчастной старушки не перемешались самым причудливым образом быль с фантазиями?

Впрочем, была одна веская причина, по которой я не хотела уходить, не дождавшись прежде возвращения молодого человека. В голове неприятной занозой сидели его слова, которые он произнес прежде, чем отправиться на помощь Габриэль. А вдруг юноша решит, что я так быстро удалилась, потому что тоже решила поживиться чем-нибудь стоящим из его дома? Не думаю, что я вправе винить его за такую подозрительность. Кто знает, как я бы вела себя, лишившись по вине воров практически всего имущества.

Наконец я услышала, как где-то в глубине дома хлопнула дверь, и спустя некоторое время в зал вошел Гилберт. Юноша выглядел очень измученным. Рукава его рубахи оказались закатанными, а на предплечье виднелись свежие глубокие царапины с запекшимися капельками крови.

– Простите, что заставил вас ждать. – Гилберт не сел даже – рухнул на один из стульев, которые сиротливо жались к стене. Измученно смахнул тыльной стороной ладони испарину со лба. – Моя бабушка… В общем, когда она нервничает – то становится агрессивной. А ваш приход ее очень взволновал.

– Извините, что принесла столько проблем, – искренне покаялась я.

– Да ладно. – Гилберт растянул губы в неуклюжей улыбке. – Это все равно происходит у нас намного чаще, чем мне бы хотелось. К тому же я сам виноват. Надо было давно снять эту проклятую вывеску. Но все опасался, что бабуле приспичит проверить ее наличие. Иногда на нее находит.

В коридоре раздался звук торопливых шагов, и к нам присоединилась Габриэль. От аккуратной прически девушки не осталось и следа. Волосы торчали в разные стороны, на скулах тлели неровные пятна румянца. Видимо, ей тоже пришлось принять участие в этой неравной битве.

– Уснула, – ответила Габби на невысказанный вопрос в глазах Гилберта. Досадливо цокнула языком, тронув растерзанный кружевной воротничок, висящий на одной ниточке. – Опять платье порвала. Гилли, тебе придется поднять мне жалование.

Я хмыкнула про себя, услышав такую фамильярность. Хотя, впрочем, что тут такого странного? Гилберт и Габриэль примерно одного возраста, наверняка проводят много времени вместе. Не удивлюсь, если окажется, что между ними роман.

– Ты же знаешь, что это невозможно, – мрачно пробурчал Гилберт. – Я и без того почти банкрот.

– Да ладно, я пошутила. – Габриэль рассмеялась и отправила насупленному юноше воздушный поцелуй, чем только утвердила меня в мысли о том, что между ними есть если не отношения, то флирт точно.

– Габби! – Гилберт укоризненно показал глазами на меня, и девушка притворно смутилась. Потупилась, словно напроказничавшая девочка, при этом украдкой подмигнув мне.

– Я, наверное, пойду, – произнесла я, с трудом сдержав улыбку от этой сцены. Очаровательная в своей детской непосредственности Габриэль нравилась мне все больше и больше. – Не буду вам больше надоедать. Простите еще раз, что все так глупо вышло.