Ева Финова - Кредо дракона, или Академия особого наказания

Абзац!

– Что такое? – моментально встрепенулся преподаватель и узрел мой пострадавший учебник. Нет. Он не озверел, хоть я этого и ожидала. Покраснел как помидор – ближе к правде.

А мне в этой связи было больше смешно, чем страшно. Почему – непонятно. Загадка из разряда нерешаемых.

– Дрейкон! Это ваш учебник?! – Я вынужденно кивнула и состряпала скорбную мину. Ан’Охри, поняв, что отпираться не стану, посветлел лицом на пару тонов, однако все равно громко припечатал: – Живо соберите мою рукопись! И… забираю свои восемь баллов назад. Нет, десять! Сверху минус десять баллов за неуклюжесть и неуважение к чужому труду.

Э-э-э, подождите. Так это и правда ручная работа? И разве рейтинг бывает отрицательным?

– Не слышу ваших действий, Эн’Айри, – преподаватель вывел меня из ступора.

Немедля он обернулся к доске.

– Я помогу, – вызвался вдруг сидящий предо мной очаровательный кудрявый ученик с такими длинными девичьими ресничками и обаятельными глазками.

– Не нужно, Ан’Хизо. Младшая Дрейкон и сама справится.

Из-за чего я вздохнула и поднялась со своего стула, отодвигая его от единой парты длиной во весь центральный и третий по уровню ряд. Но как только сделала шаг вперед, то чуть не взвыла от боли, оступилась, планируя вспахать носом лесенку. Выставленные вперед руки обещали смягчить урон, но не довелось.

«Неужели осколок все еще остался в ранке?» – пронеслась в голове мысль, пока я не очутилась в объятьях того самого кучерявого обаяшки. Только и успела заглянуть в его такие карие глазки под цвет каштановых волос, как вдруг преподавать вновь прикрикнул на нас обоих:

– Все, Эн’Айри, мое терпение кончилось!

Но вместо дальнейшего ругательства он умолк, а я заметила краем зрения за моей спиной темный силуэт.

– Мистер Семиран, я помогу Эн’Айри собрать обратно ваш конспект? – спросил отпрыск Райхонов, чем немало удивил как минимум двоих, если не весь класс. Помнится, он сидел уровне где-то на седьмом. А это ничуть не близко. Да и вообще, зачем ему?

– Да-да, конечно, – согласился преподаватель чересчур быстро на мой вкус. Обернулся обратно к доске. – А ты, – Ан’Шуат бесцеремонно взял за плечи и буквально впихнул меня обратно на свое место. – Сиди здесь и не шевелись.

Говорил-то он шепотом, конечно, но все равно его услышал весь наш ряд, растянув ухмылки. Правда, в открытую веселиться никто не осмеливался. Кто-то прятал улыбку за ладошкой, кто-то за кончиком пера, которое наверняка грыз время от времени. А некоторые, как Раула, скрывались за густыми волосами, спадающими на лицо пышной шапкой.

Удивительно, но мой экс-жених действительно быстро и ловко собрал все листы, соблюдая очередность, а после сам открыл и положил передо мной многострадальный конспект.

– Двигайтесь, – буркнул он приказным тоном.

– То есть? – уточнила я.

Однако тотчас заметила, как Раула и Сиера пересаживаются на другие стулья, освобождая место справа от меня одному такому наглому дракону. Поэтому вопрос отпал сам собой.

Шуат, естественно, отвечать не стал, а молча сел на освобожденное место.

– Все, перерыв окончен, —воззвал к порядку Ан’Охри, возвращая всеобщее внимание к своей персоне. – Смотрите, восемь лепестков в моей печати заполнены знаками, читаем по очереди, как настенные часы сверху – вправо, затем вниз, затем через лево вверх до полного круга. Кто первый начнет?

И, не дожидаясь «леса рук», выбрал парня передо мной.

– Так, Ан’Хизо, помнится, вы недавно проявляли свою активность? Давайте, скажите нам, что это за знак? А всем остальным подсказываю: двадцать пятая страница.

За что спасибо, Шуат в следующий миг ткнул пальцем в текст, открытый на нужном месте с той самой печатью.

Оказывается, загогулина, которая больше напоминала гамму из греческого алфавита, транскрибировалась как «ри». А в пояснении ниже было сказано, что подобный магический символ несет в себе смысл магической устойчивости.

– Это знак магической устойчивости, – ответил без запинки студент, сидящий передо мной. Поэтому я даже не успела как следует помучиться, придумывая, как бы ему помочь.

– Хорошо. Кто следующий?

А следующей руку подняла Раула. Наверняка, хочет заработать баллы. Легкий тычок локтем отпрыска Райхонов, решившего мне помочь против моей воли, отвлек внимание на себя. Волосы ему, что ли, вечером покрасить в отместку за свою навязчивость? Жаль, не выйдет. Иммунитет к магии. Досадно. А то я бы посмотрела на Шуата в красном исполнении.

Невольно скосила взгляд на его такие брутально-плюшевые черты. Острый нос, высокие скулы, все дела. И при ближайшем рассмотрении заметила, что подбородок его к настоящему времени уже покрывала щетина. Зря только отвлеклась. Чуть снова не получила втык от Ан’Охри, потому что напрочь прослушала его вопрос.

Шуат и в этот раз ткнул пальцем в книгу.

– Третья руна «хис» – подчинение стихии, – зачитала я.

А в ответ услышала недовольное:

– Шесть баллов, пылающая Дрейкон, правильнее – «хисс». Продолговатое «эс». И вообще, неужели никто не знает про таинство выбора судьбы ребенка? Ваши имена составляются из магических символов и тем самым полностью определяют ваше будущее.

Я вновь вернулась к витанию в облаках и так не вовремя вспомнила про наш такой «милый» междусобойчик с Шуатом в коридоре, точнее один конкретный укус. Немудрено, снова подумала о поцелуе в спальне. Как следствие, чудом не растеклась розовой лужицей, вконец смущаясь из-за непристойных мыслей, стоило только моему соседу слегка повернуть голову в мою сторону.

В отместку за это ткнула его локтем, чтобы не смотрел на меня! Особенно на мое смущение. Чудом не ойкнула в очередной раз за сегодня. Вот какого, спрашивается, он подсел ко мне? Чтобы подсказывать? Наверняка ему что-то нужно!

Да, так и есть. Потому что Ан’Шуат, будто мысли прочтя, подпихнул ко мне свой листочек из аккуратненькой кожаной папочки. Как оказалось, он уже давно на нем что-то начеркал, а я внимание не обращала.

«В извинение за укушенную губу я хотел применить лечащую печать, но нам помешали».

Испугавшись, как бы цензура вновь не исковеркала мои слова, быстро и коротко написала на листочке лишь: «Не верю».

И удивилась следом. Буквы драконьего языка были вот совсем не похожи на английский язык даже прописью, скорее напоминали греческий или же арабский со множеством точек над завитушками. Но вопреки всякой логике, я умела как читать, так и писать на этом языке. Поразительно!

«Как хоче…» – начал было отвечать яркий отпрыск Райхонов, однако быстро передумал и зачеркнул свою же надпись.

А немного помедлив, настрочил возмутительное:

«Могу тебе вечером рассказать, зачем поцеловал, только если ты не пойдешь к моему брату. Успел забежать к себе, взял заживляющую мазь для твоей ноги».