Ольга Пашнина - Школа темных. Выпускница бури

– Я и так думаю об этом постоянно.

– Именно поэтому я не хочу снова и снова разжигать это пламя. Сейчас тот случай, когда его стоит держать под контролем. Я вернусь через полчаса.

– Если он потянет к тебе руки, я превращусь и сожру его целиком.

– Он же бог. У тебя будет несварение.

– Зато он будет перевариваться долгую и мучительную вечность.

Я засмеялась, представив почему-то мультяшного Кеймана в желудке не менее мультяшного дракона. Интересно, а Бастиан ест во второй ипостаси? Это ж никакого мяса не напасешься! Нет, нельзя допустить, чтобы ди Файров додавили и они обанкротились. Я, даже если разденусь полностью и под музыку, не заработаю на показах столько, чтобы прокормить дракона.

Кейман сидел в гостиной, потягивая крепкий черный кофе. Для меня на небольшом столике тоже стояла чашка чего-то смахивающего на капучино. Бастиан принес одежду, но забыл об обуви, и в присутствии Кроста я вдруг очень остро почувствовала то, что совсем босая. Стало даже слегка прохладно.

– Привет, – осторожно позвала я.

Кейман резко вскочил, чудом не расплескав кофе.

– Деллин. Ты в порядке?

– Да, я…

– Ванджерий?

– Ты, как всегда, обо всем догадываешься сам, – грустно улыбнулась я.

– Покажи спину.

Я чуть спустила рубашку, обнажая швы и шрамы. Должно быть, зрелище открылось жуткое. Спустя несколько дней швы потемнели, кожа вокруг приобрела красновато-синюшный оттенок.

– Больно?

– Нет. Лекарь Бастиана дает какое-то зелье. С ним почти не больно.

– Садись.

Я села на диван, Крост опустился рядом. Было заметно, что он тщательно выбирает каждое движение. Он обнял меня за плечи почти по-отечески, совсем без подтекста, но если бы полез целоваться, было бы легче, потому что от неожиданной заботы в горле встал ком.

– Испугалась?

– Да.

– Расскажешь, что случилось?

– А что тебе известно?

– Ничего, кроме того, что ты не пришла вечером из города. Я вернулся в Спаркхард и сходил к Алайе, она была жутко зла. Пытался найти тебя магией, но к этому времени ты была уже в доме ди Файра, а он защищен от поиска.

– Даже от поиска бога?

– Я же сам накладывал защиту. Как раз для бога. Потом Бастиан прислал записку, что ты у него. Я приехал, как только он написал, что ты очнулась, но никак не ожидал увидеть тебя без крыльев.

– Да, Ванджерий обиделся на принудительное донорство.

– Как он с тобой справился? Я был совершенно спокоен, потому что ты раскидала всех адептов, одержимых сиреной, и уж точно одной левой отбилась бы от парочки демонов.

– У Акориона есть артефакт, который лишает меня силы.

Кейман нахмурился. Для него эта весть, похоже, стала неожиданной.

– Кулон снился мне как-то еще до того, как я умерла. Но я не придала значения, думала, всего лишь очередной сон об украшениях Таары. А на самом деле Акорион сделал его, чтобы превратить меня в человека, если появится риск. Чтобы не убивать.

– Я думал, лишить бога силы невозможно.

Я пожала плечами.

– Ты же сам говорил, что мы – всего лишь сильные маги. Любого мага можно лишить силы. К тому же Акорион – мой брат, и не в прямом смысле этого слова, а частичка хаоса, которая вырвалась из подземного мира. Так что у него намного больше на меня влияния.

– Не скажу, что эта информация меня обрадовала.

Крост задумчиво посмотрел в окно, где гроза разошлась совсем уж не на шутку.

– Надо заполучить кулон. Иначе тебя придется запереть в башне и приставить дракона.

– Он явно не будет против.

– Хочешь уйти в мой дом? До бала побудешь там. А может, и ну его, этот бал. Постоянно там какие-то проблемы.

– Нет, – я покачала головой, – останусь здесь.

– Это значит, в огненном королевстве снова мир и порядок?

– Только в той его части, где башня и дракон. Простому народу, как всегда, нелегко. А еще теперь мне нужна новая одежда. Вся моя сшита Алайей для крыльев.

– Почему у меня ощущение, что я работаю исключительно на твой гардероб?

– Потому что так и есть. Хотя можно попробовать скинуть эту обязанность на Бастиана. А то почему-то деньги в меня вкладываешь ты, а ему все достается на халяву.

– Ох, дети, дети, – Крост устало откинулся на спинку дивана и потер глаза, – тот день, когда я решил вас воспитывать, надо объявить днем всеобщего траура.

– Что-то случилось?

– А тебе мало?

– Меня смущает гроза за окном. Я пыталась ее унять, но, похоже, она не моя.

– Вполне возможно.

– Так что случилось?

– Ты не смотрела штормграм?

– Я старалась о нем забыть. И надеялась, что Яспера продавит у тебя его запрет.

– И не рассчитывай. Вам полезно столкнуться с реальной жизнью.

– Там выложили поцелуй Ясперы!

– Да, Деллин, это ужасно несправедливо, но если ты целуешь адептку – то можешь быть замечен. Многим магистрам стоит об этом напомнить. Да и вам не мешало бы знать, что школа – это не ваш личный особняк, где можно делать все, что вздумается.

– Но кто-то расставляет штормграмы по укромным уголкам и следит за всеми!

– Магистры обследовали всю школу и ничего не нашли. Но неужели ты думаешь, что мы выдадим вам диплом – и он защитит от такого? От вмешательства в личную жизнь, чужих носов и ушей в разговорах, от слухов и сплетен, статей в газете? Ты живешь в доме короля огня, и о тебе снова будут писать. А если свершится чудо и вы не поругаетесь насмерть в ближайшие пару лет, то писать о тебе будут всегда. Этот «Вестник» – хорошая тренировка. Учитесь бороться не только с плотоядными монстрами.

Чуть подумав, Крост добавил:

– Но это не значит, что я не буду искать редактора. Учиться тому, что в любой момент тебя могут взять за жопу, тоже нужно.

– И что в «Вестнике» такого написали? Я надеюсь, там не видео, как мне отрезают крылья?

– Смотри сама.

Он протянул мне штормграм, где я без труда нашла очередной выпуск нашей новой свободной и независимой прессы. Открыв рот, я смотрела на экран, изображающий Лорелей в каком-то шикарном ресторане Флеймгорда с… Ванджерием.

И можно было бы подумать, что это лишь деловая встреча (хотя какие дела у адептки магической школы?) или обычный обед, но на последних снимках они едва ли не трахались – так недвусмысленно выглядели объятия.

– Она встречается с Ванджерием? Зачем она ему?! Он помешан на Яспере, ему столько лет… Лорелей для него – ребенок!

– Несложно догадаться, зачем ему подружка из моей школы. Придется отчислить ее. Я не могу рисковать жизнями других адептов, даже если очень хочется спасти Лорелей.

– Может, она не знает, кто он? И какие у него цели?

– Она дочь человека, вхожего в королевский дворец. Не думай о Лорелей Гамильтон как о круглой дуре. Она много знает, как и ее отец, который высказал однозначную позицию. И она далека от нашей.