Юминь Ян - Невинный монстр

Уильям встал рядом с доской и поднял руку, указывая на запечатленных на фотографии мужчин. В одном из них Ронни узнала того самого, который предлагал наставнику собрать команду новых Истребителей. Многие из остальных присутствующих также носили рога, отличавшиеся между собой по длине и форме.

Большинство учеников замерло в ожидании.

– Как вы видите, – начал Уильям, – это демоны и направленная из Надзвездной Канцелярии группа делегатов во главе со мной.

Ронни показалось, что он сказал это с плохо скрытой гордостью.

– Это была встреча, посвященная очередному юбилею Мирного договора. Запечатленные здесь демоны – заслуженные мастера Огненной Гильдии, блестящие преподаватели и, не скрою, отличные приятели.

Действительно, демоны на фотографии приветливо улыбались и в общем-то не выглядели так, как обычно представляют их люди.

– Опуская множество подробностей, сообщу, что какая-то часть демонов развита так же, как и мы. У них есть свое учебное заведение, своя управляющая организация. Они умны, хорошо воспитаны и весьма коммуникабельны. Хотя, конечно, я не исключаю, что порой они отправляются на Землю, чтобы немного… пошалить, – добавил Уильям, вызвав волну негромкого смеха у учеников. – К сожалению… – Преподаватель заметно помрачнел. – Из-за наших теперешних отношений с демонами профессия Истребителя стала не слишком востребованной…

Когда звонок возвестил об окончании занятия, толпа вывалилась из аудитории, громко переругиваясь и что-то обсуждая. Ронни шла одной из последних. Голова у нее гудела, а рука болела от бесконечного написания длинных и порой даже не слишком понятных слов: в таких случаях приходилось незаметно смотреть в конспект Фреда и быстро переписывать выведенные им аккуратные буквы.

Оставшуюся часть урока Уильям рассказывал про современное устройство жизни тех демонов, с которыми ему довелось общаться. Он поведал, что студентами Гильдии становятся примерно так же, как и учащимися Лицея, только при жизни новоявленные черти – именно так в Аду назывались ученики – были не самыми законопослушными людьми. В основном это были казненные убийцы, маньяки, мошенники.

Словоохотливый Джексон, тряхнув дредами, не упустил возможности спросить, как же из этих личностей получаются весьма благовоспитанные демоны. Уильям уклончиво ответил, что не имеет представления о методах коллег, однако твердо уверен в том, что дисциплина у них поднята на самый высокий уровень.

Выйдя из аудитории, Джексон громогласно заявил, что перевоспитать преступников можно только самыми суровыми методами, и что демоны наверняка используют девятихвостые плети, кожаные кнуты и, конечно же, раскаленные добела сковородки.

Также Уильям, на несколько мгновений отойдя от темы, сообщил, что большой плюс жизни в Лицее состоит в том, что студентам и преподавателям практически не нужна еда (Ронни возмущенно шепнула Фреду, что плюсом это бы никак не назвала), но, если они пожелают, то на любом из перерывов могут посетить находящуюся на первом этаже столовую.

– Знаешь,– сказала Ронни, когда занятие окончилось и все учащиеся поднялись со своих мест, – мне кажется, что поесть здесь много кто любит, иначе зачем здесь нужна столовая. В любом случае, посетить ее определенно стоит.

… – Предмет душеведения важен. Более того, он очень важен. Каждый из вас должен научиться правильно обращаться с душами, и главное понимать, что в этом деле нет места неаккуратности, невнимательности и рассеянности!

Мистер Томпсон, низкий полный мужчина с блестящей розовой лысиной, ежесекундно протирал ее носовым платком, который больше напоминал старую потертую наволочку.

Понаблюдав за его неуклюжими, даже нелепыми движениями, Ронни засомневалась в том, что сам наставник идеален в работе с душами, однако высказывать свое мнение вслух она все же не решилась.

Класс душеведения был гораздо больше и светлее, чем аудитория демонологии; правда, стены тоже украшали весьма оригинальные и в то же время отталкивающие картины с какими-то разноцветными клочками ваты, которые, как оказалось потом, на самом деле являлись душами в представлении разных художников.

Ронни и Фред заняли привычное место у окна, впрочем, остальные студенты тоже расселись так, как и на предыдущем занятии. Мистера Томпсона пришлось подождать: он влетел в класс через десять минут после звонка, а затем долго извинялся, копаясь в многочисленных бумагах, разбросанных по его столу.

– Куда же я это задевал, – бормотал он, после чего наконец радостно выхватил желанный листок, водрузил на нос пенсне и чопорно представился.

Следующие несколько мгновений учащиеся потратили на то, чтобы назвать свои имена. Когда последний студент вежливо поклонился, мистер Томпсон начал лекцию.

– Что есть душа? Некая бессмертная субстанция, сущность, выражающая истинную божественность человека, его личность, определяющая его жизнь, ощущения, мышление? Тончайшее вещество, наполненное чувствами? Или же, исходя из философии, человеческое самосознание?

Ронни написала в тетради два последних слова, сказанных преподавателем, и принялась разрисовывать широкие поля. Вскоре почти вся страница оказалась украшена синими цветами, звездами и спиралями.

Фред, заметив ее действия, легко пихнул Ронни под локоть. Та фыркнула и отложила ручку.

– Земные жители могут называть душу одним из этих определений, – сказал мистер Томпсон, – и это будет правильно, потому что на самом деле душа – это совокупность осознания себя, ощущений, эмоций, воли… Вы же должны запомнить нечто иное. Прошу это записать и выучить. Итак, душа – это тонкая серебристая материя, несущая в себе способность человека мыслить, чувствовать, хранить воспоминания. Душа растет на протяжении всей жизни ее носителя. Как губка, она впитывает в себя все пережитое и все узнанное. Когда человек начинает мыслить самостоятельно, он получает полный контроль над своей душой, то есть он сам формирует ее. Состояние души зависит лишь от ее обладателя. Как бы банально это ни звучало, доброта, умение сострадать, помогать, искренне любить помогает душе возвыситься. Лицемерие, подлость, предательство и прочие, скажем, нехорошие качества, наоборот, сковывают душу, превращают ее в сморщенный, сгнивший, черный комок. Я не преувеличиваю. – Мистер Томпсон отложил листок и вздохнул. – Когда вы начнете извлекать душ из умирающих тел, вы обязательно увидите душу и сразу поймете, кем тот или иной человек был при жизни.

– А где находятся наши души? – громко спросил Фред. – Они остались в нас или?..

Ронни исподлобья взглянула на него.

– Отличный вопрос, юноша! – Мистер Томпсон всплеснул руками. – И я отвечу – да, остались! Суть лишь в том, что они приняли несколько другую форму. Они застыли. Окаменели. Наши души больше не могут измениться, и именно поэтому все наши прижизненные привычки остались с нами и по сей день. Кстати, любопытный момент: в документах, которые получают Направляющие, подробно изложены все наши предпочтения. Поэтому, разбираясь с душой, следует держать себя в руках и стараться не засмеяться над тем, что объект любил при жизни.