Евгения Высоковская - Странная школа в городе дождя

Можно ли считать, что Эллис бросил ее? Или он настолько хотел учиться именно в той школе? Может быть, для него это очень важно. А потом он похлопочет за Беллу, и заберет ее к себе. Что-то подсказывало девушке, что этого не будет, добавляя новый повод для слез к коллекции остальных печалей. Ну, что ж. Зато тут есть Элайджа. Который, правда, почему-то не падает к ее ногам. Он смеялся над Мышью вместе со всеми, но ближе к Белле после этого не стал. Ничего не складывалось. Или складывалось, но не так, как хотела Белла. И Мышь эта…

А Елена тем временем, в кругу одноклассников, шагнула вместе со всеми под дождь. Учитель внимательно наблюдал, словно что-то подправляя взглядом и едва заметным движением рук. А лица у экспериментаторов были настолько удивленными, что сразу становилось понятно: они стоят под ливнем и не мокнут! У них получалось!

Их изумление длилось недолго. Скоро лица скривились, а руки расцепились, потому что действие сил с непривычки закончилось очень быстро, и на головы ребят обрушились потоки воды. С визгами и смехом ученики бросились обратно в класс. Даже мокрая Мышь смеялась радостно вместе со всеми, словно ее недавно не унизили перед остальными. Интересно, где она теперь прячет дневник? И где прячется сама?

После своего первого путешествия на вершину маяка Елена выждала несколько дней, чтобы снова отправиться туда. Мысль о том, что у нее появилось чудесное пристанище, грела душу и прибавляла сил, и теперь ее уже так пугали нападки Беллы и ее приспешниц. Чувства к Элайдже, который оказался совсем не таким, как она о нем думала, стали стихать на удивление быстро. Словно попав в маяк, Елена вышла из него немножко другая, обновленная. Она прилежно училась, начиная осваивать некоторые магические премудрости, и наконец-то сходила на репетицию к Мике!

Музыкальная комната, где играл Мика с друзьями, совсем не походила на тот грязный подвал с низкими потолками, куда однажды занесло девушку. Здесь было светло и чисто, и на небольшой сцене стояла ударная установка и микрофоны. Елена немного опоздала, и, когда она вошла, репетиция была в самом разгаре. Девушка тихонько села с краю у стены, с улыбкой глядя на сцену, где Мика терзал электрогитару. Изящные длинные пальцы носились по струнам с немыслимой скоростью, исполняя соло, глаза были закрыты, и Елена невольно залюбовалась его преобразившимся, одухотворенным лицом, казавшимся в этот момент почти красивым.

Закончив с гитарными рифами, Мика запел. Его сильный голос то взмывал вверх почти до фальцета, то опускался вниз, превращаясь в приятный тенор. Песня была очень мелодичная, несмотря на то, что аккомпанировал ей тяжелый рок, и, пока Елена заслушивалась звуками гитары, в голове ее сами собой складывались строчки.

Синий взгляд из-под ресниц,

Худенькие плечи.

Слоги рвутся со страниц

Музыке навстречу.

Льется голос в глубину

Сердца и сознанья,

Нарушает тишину

Граней мирозданья.

Голос острою иглой

Проникает в сердце,

Застилает пеленой:

Никуда не деться.

Струн высокий резкий звук

Ранит больно душу,

И движеньем тонких рук

Мой покой нарушен.

Всплесков горя и любви

Целых три октавы.

Пой, стенай, люби – и рви

Лавры этой славы.

– Ну как? – веселый голос выдернул ее из мечтательной задумчивости, куда увела ее мелодия. – Понравилась песня?

Мика стоял рядом, его друзья возились на сцене. Басист подтягивал струны на своей гитаре, барабанщик, согнувшись под ударной установкой, что-то поправлял. Второй гитарист просто жадно пил воду из пластиковой бутылки.

– Очень, – с восхищением проговорила Елена, поднимая глаза на юношу. – Я даже не ожидала, что тяжелая музыка может быть такой красивой. Ты очень талантливый.

Мика зарделся и немного смущенно опустил синие глаза.

– Спасибо, – сказал он. – Я вроде и сам так думаю, но слышать такое очень приятно.

– Тебе на большой сцене надо выступать, точно, – с жаром продолжила девушка и запнулась, – а не…

– А не тучки разводить? – продолжил за нее Мика, и она кивнула. – Да одно другому не мешает. Я зато здесь команду нашел, мы так хорошо сыгрались. Везде есть плюсы, надо только их замечать.

Потом ребята еще сыграли несколько песен, к великому удовольствию Елены, а дальше, не желая расходиться по спальням, вышли во двор и расположились под навесом на двойной лавочке. До отбоя было еще около часа, можно было немного погулять и пообщаться. Елена, впервые оказавшись в компании мальчишек единственной девушкой, чувствовала себя на удивление свободно. Наверное, это благодаря Мике. Его присутствие и дружелюбие придавало ей смелости, да и ребята глядели на нее приветливо.

Разговор сначала крутился возле репетиции, а затем свернул на саму школу, и в конце концов друзья заговорили про ее странности.

– Никогда еще не было, чтобы после ночевок в каморке человек оставался прежним, – загадочным тоном рассказывал один из школьных музыкантов.

– А что с ними всеми случается? – Любопытные взгляды уставились на рассказчика.

– По-разному бывает, – с видом знатока продолжал парень, понижая голос. – Кто-то начинает болеть или меняться внешне. Кто-то вдруг стареет. Представляете, школьник еще, а уже волосы седые и морщины!

– Да не может быть! – прервал его товарищ. – Как можно в такое верить?

– Ну ты же веришь в управление дождем, – парировал рассказчик. – А почему не можешь поверить, что эта комнатушка пожирает силы? Так вот, кто-то даже с ума сходит после нее.

– А почему тогда туда продолжают заселять учеников? – возмущенно спросил Мика. – Если там действительно какая-то опасность.

– Вот в этом и загадка, – протянул парень. – И все это как будто только слухи, учителя никогда не подтверждают их, словно и не было ничего. Просто однажды этот сумасшедший или постаревший ученик куда-то пропадает, а всем говорят, что он решил прекратить учебу в нашей замечательной школе. Мол, не дотягивает. Конечно, не дотягивает! Дотянешь тут, когда у тебя уже старческий маразм в семнадцать.

Елена, слушая эти россказни, больше похожие на страшилки, которыми дети пугают друг друга перед сном в лагере, сидела, тем не менее, с белым как полотно лицом. Ребята, похоже, не догадывались, что она сама ночует именно в такой жуткой каморке. И она безоговорочно верила безумным историям, потому что видела такие кошмарные сны, которые не мог создать ее мозг.

– Что с тобой? – вдруг участливо спросил Мика, увидев, как она побледнела. – Да не бойся ты, это же просто байки.

– Ничего, все нормально, я, по правде, немножко боюсь таких историй, да, – пробормотала девушка. Ей не хотелось признаваться, что именно она и есть та самая жертва, которую запихнули в этот ужасный закуток. Вдруг от нее шарахаться начнут? Единственным желанием сейчас было – добежать до зеркала в спальне, чтобы посмотреть, не появились ли седые волосы или морщины. А вдруг она уже начала сходить с ума, поэтому и видела с маяка радугу?