Александр Андреев - Продавец Песка и другие сказки потерянного города

– Откуда вы знаете? Вы были там?

– Нет, я родился и прожил жизнь здесь, но я слышал об этом от своей матери. Она приехала сюда из большого мира по железной дороге, которой больше нет. Она еще помнила то время, когда в Городе был телеграф – там, где теперь главный рынок.

– А что такое телеграф?

– Это такое устройство, чтобы быстро передать любую мысль в любую даль по электрической проволоке. Когда-то такая проволока тянулась из нашего города в другие города, но это было давно…

Эми все равно не очень-то понял, что такое телеграф, но расспрашивать стеснялся. После урока мастер Доминик повел его к себе пить чай. Достав с полки старинную книгу под названием «Календарь Города», учитель прочитал ему историю о Продавце Песка и белом мышонке Роланде, от которого удрал кот. Эми спросил:

– Когда это было?

– Двести лет назад.

– А он, тот человек с мешком песка – точно такой же, как написано в вашей книге…

Когда Эми возвращался, человека в пестром халате не было на площади: видимо, донималы его прогнали. Однако же он оказался за углом, на той самой скамейке, где утром сидела девочка с рыжими волосами.

– Между прочим, детям я дарю мой товар бесплатно, – крикнул он, улыбаясь мальчику во весь рот. Он зачерпывал ладонью песок из своего лоскутного мешка и тут же высыпа́л его из кулака обратно тонкой оранжевой струйкой. – Гляди, Эми, как сверкает на солнце волшебный песок! Он любит солнце, потому что солнце – это огонь, а огонь тянется к огню. В этом песке – огненная сила, которая одолевает любые препятствия!

– Мне сказали, что вы – шутник.

– Кто сказал?

– Мой учитель.

– Тот, кто учит тебя играть хоралы?

– Да.

– Что ж, твой учитель прав, я – шутник. Только это ничего не меняет. Брось оранжевый песок в огонь, и он сплавится в сердце, для которого нет препятствий. Проверь! Выплавь себе сердце из волшебного песка, и ты сможешь дать сдачи своему обидчику.

– Как белый мышонок коту? – рискнул пошутить Эми.

– О! Тебе известна эта история? Ты – начитанный мальчик, и это похвально!

– Нет, мне это прочитал мой учитель. Он сказал, что это было двести лет назад.

– Да, почти что так: этой осенью мне будет двести тридцать три года, а когда я впервые привез в этот город волшебный песок, мне только что исполнилось тридцать три.

– Но никто не может жить столько лет! Так не бывает!

– Никогда не говори этих слов, мальчик – попадешь впросак. Чего только не бывает!.. Смотри, – он вынул из складок своего пестрого халата крупную золотистую жемчужину и положил ее в руку мальчика. – Не хочешь песка, вот тебе готовое песочное сердце. Правда, оно – не оранжевое, а золотистое, но это не так важно. Главное – не класть его в песок , а то будут неприятности. Возьми себе эту жемчужину, Эми, и увидишь: ты сегодня же дашь отпор соседскому мальчишке.

– Вы знаете Мокия Третьего, сына градодержца? Это он сказал вам мое имя?

– Это – сразу два вопроса. У тебя есть конфеты?

– Нет, – удивился Эми. – Я не ношу с собой конфеты.

– А я не отвечаю на два вопроса сразу. Когда научишься задавать по одному, ты найдешь меня на заброшенном вокзале – там, где увидишь мою красную шапку. Буду рад, если прихватишь для меня пару конфет – по одной за каждый вопрос. И смотри, не клади жемчужину в песок ни в коем случае!

– Почему? – спросил Эми, разглядывая продолговатую, странно теплую жемчужину на своей ладони. Не услышав ответа, он поднял глаза, но человек в пестром халате пропал вместе со своим мешком и малахаем, будто его и не было.

К скамейке приближался верзила Мокий Третий, сын и внук градодержца. Он вновь обозвал Эми лопоухим, и на сей раз добавил к сказанному хорошего пинка. Все-таки незнакомец оказался шутником: никакого волшебства не случилось. Эми не ответил своему обидчику ни обидным словом, ни пинком, а только спросил:

– Почему ты это делаешь?

Вопрос оказался для Мокия трудным, и нижняя челюсть его отваливалась все ниже, пока он думал над ответом. Наконец он догадался:

– Потому что я – будущий градодержец! – обрадованно крикнул он вслед уходящему Эми.

Жемчужина, однако ж, была очень красивой: она казалась золотой, и притом словно теплилась внутри скрытым, задымленным пламенем. Она привлекала глаз и была приятной на ощупь, но Эми с легким сердцем отдал ее тетушке.

– Это очень пойдет к моему коричневому платью с бежевыми рюшами! – воскликнула старая дева, очарованная подарком. На следующий же день она отправилась к ювелиру; ей не терпелось оправить жемчужину в серебряный кулон, чтобы носить ее на шее.

Была середина апреля, когда тубелин запел по-другому. Той ночью Эми просыпался много раз. Он очень волновался из-за завтрашней праздничной службы. Ему предстояло не только играть на органе, но и управлять хором, который назывался певческой капеллой. И хотя у него была уже репетиция с этой капеллой, он испытывал страх, и даже во сне его губы бормотали слово «капелла». Ему снилось, что певчие поют, а он сбивается с такта, сбивает их, и музыка разрушается.

Начинало светать, когда сон в очередной раз слетел с него. Посреди тишины его оттопыренные уши уловили нежные звуки такой красоты, что он боялся выдохнуть, чтобы они не пропали. Все еще повторяя про себя «капелла, капелла», он распахнул настежь окно своей комнатки, не замечая холода, и вслушался. То не был случайный перебор ветерка, залетавшего сверху в ветви тубелина; то были стройные, прекрасные созвучия и восхитительные, переливчатые пассажи.

Со стороны леса послышались шорохи, не похожие на ветер; они усиливались, будто в сад вливалась какая-то волна. Вот посветлело, и Эми увидел, что сад наполнился белками. Десятки зверьков застыли рыжими изваяниями, словно на картине: они слушали, как и он! Одна, очень крупная белка прыгнула прямо на подоконник, щекотнув ухо Эми хвостом. Но что за белка! Она была изумрудно-зеленой: ее густой мех походил на нежную хвою. И на мгновение вместо беличьей мордочки Эми увидел лицо рыжеволосой девочки с синими глазами. Он решил, что еще не проснулся, и огорчился: выходило, что и чудесная музыка тубелина была сном. Отвернувшись от окна, он сделал шаг к кровати, вновь бормоча «капелла, капелла». И тут за спиной его зазвучала напевная речь:

– Можешь Капеллой меня называть, коль так хочешь. Но отчего не поверишь рассвету, ведь сумеркам верил? Верил, что с аистом черным отец улетел?

– Верил, – прошептал Эми, боясь обернуться, – и сейчас верю. Но разве бывают зеленые белки с человеческим лицом?

– В праздник деревьев бывает еще не такое.

– В какой праздник?!

– Когда тубелин пробуждается, праздник приходит к деревьям: кедры и ели, а с ними и птицы, и звери слушают песню его. Когда ты поймешь тубелина прекрасную песню, поймешь ты и все остальное.